Изменники Рима (ЛП)

Хотя его голос был низким, с богатым тембром, Аполлоний говорил мягко, и в его речи была приятная мелодия и ритм, которые мгновенно расположили к себе Катона, прежде чем вмешалась его естественная осторожность. - Я признаю, что его работы нелегко найти в Риме, - ответил трибун. - Циники вышли из моды во время правления Августа, но в юности я нашел его «Эстетику бытия» в библиотеке Тиберия.

- И? - Аполлоний слегка склонил голову набок, его темные глаза не отрывались от Катона.

- Меня впечатлило многое из того, что он написал.

- Но...

Катона раздражало то, что другой человек так легко уловил его сомнения по поводу работы. Он тщательно составил свой ответ. - Хотя я восхищался его стилем и ясностью, с которой он передал свои мысли, большинство его идей были заимствованы из работ более ранних философов. В частности, Зенона. Не то чтобы нет ничего плохого в том, чтобы продвигать работы более ранних мыслителей на более высокий уровень, применяя диалектику. Но я счел его опору на эпихерейму неубедительной. Однако я всего лишь солдат. Тем более римский солдат.

Воцарилась тишина, пока Аполлоний смотрел прямо на него, словно призывая его продолжать. Затем он внезапно покачал головой и засмеялся, повернувшись к Корбулону. - Он хороший малый! Мне нравится этот парень.

- Я сказал вам, что у него задатки дипломата.

- О, он больше, чем дипломат, - продолжил Аполлоний. - Он упрямый интеллектуал, самый лучший. Мой старик, возможно, заткнул глаза большинству своих последователей, но трибун увидел его насквозь. - Он снова повернулся к Катону. - Как бы то ни было, мой отец был плагиатором. Вот почему я отказался последовать его примеру и применил свои таланты в другом месте, - он коротко понимающе улыбнулся, прежде чем снова обратиться к командующему. - Он прекрасно справится. Как раз то осознанное остроумие, которое ценит Вологез. Что еще более важно, он знает, когда это обуздать. Где вы нашли такого офицера? У меня создалось впечатление, что почти все римские аристократы, которые облачились в солдатские одежды, тихо подавляли те интеллектуальные страсти, которые у них были ранее.

- Обычно так и есть, - согласился Корбулон. - Но наш друг, трибун Катон другой. Не дайте себя обмануть качеством его одежды и развитым умом. Он не аристократ. Он поднялся по служебной лестнице и женился, добившись богатства и положения.

- Это меня нисколько не удивляет. Мне еще предстоит встретить традиционного римского аристократа, который не чувствовал бы желания дотянуться до меча всякий раз, когда кто-то упоминает культуру. - Аполлоний виновато развел руками. – Присутствующие здесь, естественно, исключение.

- Естественно, - холодно ответил Корбулон. Его сердечность исчезла, и выражение его лица снова приобрело твердый вид армейского командира. - У вас есть приказ, господа. Пусть боги благосклонно относятся к вашей миссии. Трибун, отбери десять хороших солдат в качестве личного эскорта. Им нужно быть опытными наездниками, имей в виду.

- Десять человек? - Катон тяжело вздохнул. Едва ли больше, чем нужно преторианцев, чтобы вести в самое сердце Парфянской империи. Это была действительно зловещая перспектива. - Я легко найду десять хороших людей, господин.

- Хорошо. Тогда пусть они будут готовы покинуть Тарс послезавтра, на рассвете. Я знаю, это короткий срок. Уже почти октябрь. Если все пойдет хорошо, вы должны вернуться до конца года. Однако было бы разумно убедиться, что твое завещание актуально, и ты со всеми попрощался. Больше нечего добавить. Можете быть свободны.

Катон ловко поднялся с табурета и, обменявшись приветствием с командующим, повернулся к Аполлонию. - Смею предположить, ты уже знаешь, где я живу.

- Конечно.

- Тогда я увижу тебя у моего дома, на рассвете через два дня.

- Как пожелаешь.

Он зашагал к двери и вышел из комнаты. Снаружи он издал долгий шипящий выдох гнева и разочарования, размышляя о своей миссии. Перспектива отправиться в самое сердце Парфии и заключить мир между двумя империями была устрашающей. Но приказы есть приказы, и он должен их выполнять. Один конкретный аспект беспокоил его больше всего: он понятия не имел, совпадали ли цели греческого агента с его собственными. Если это не так, то только боги знали, что его ждет.

*************

Глава VI

- Что ты имеешь в виду, под тем, что я не поеду с тобой? - потребовал ответа Макрон, когда они сели за стол на кухне. - К черту. Если ты идешь навстречу опасности, мое место рядом с тобой.

- Не в этот раз, - твердо ответил Катон, гладя Кассия по голове. Собака прислонилась к его бедру, счастливо положив голову на колени хозяину. - Опасности быть не должно. Это только посольство, вот и все. Дипломатическая работа. Только разговоры и никаких боевых действий. Это не настоящая солдатская миссия, и если ты пойдешь, тебе будет до безумия скучно.

Макрон прищелкнул языком. - Кого ты обманываешь, мой мальчик? Ты перейдешь границу и ступишь на вражескую территорию. И боги знают, сколько сотен километров нужно проехать, прежде чем ты доберешься до столицы Парфии. Ты будешь отличной добычей для любых банд разбойников или местных князьков, которые решат добавить к своей коллекции красивый набор римских голов. Вам понадобится небольшая армия, чтобы пройти путь живыми. Даже если я и остальная когорта будем позади вас, я бы все равно не поставил на то, что ты благополучно доберешься.

Он остановился, чтобы проглотить ложку каши, которую Петронелла приготовила после того, как она наконец сбросила его с ложи в саду. Без каких-либо ласк между ними. Угрюмое рычание Макрона сменилось ухмылкой, когда он потянулся, чтобы поймать ее руку, но Петронелла, не обремененная похмельем, проворно отступила в сторону и сильно ударила его по щеке.

- Ничего из этого, и ты ничего более не съешь, пока ты не вымоешься, не побреешься и не переоденешь эти грязные тряпки.

- Что? - Макрон посмотрел вниз и увидел брызги засохшей рвоты на передней части своей туники. - Яйца Юпитера! Меня обрыгал какой-то ублюдок!

- Ха! - фыркнула Петронелла, отвернувшись и шагнув обратно к дому, Макрон с похотливой ухмылкой смотрел на ее мягко покачивающуюся задницу. Он улыбнулся этому воспоминанию, прежде чем его мысли вернулись к разговору с Катоном.

- И как ты думаешь, сколько парней тебе понадобится для этой работы, господин?

Катон вздохнул. - Я был бы счастливее, если бы за моей спиной была небольшая армия. А так, нас будет двенадцать, включая агента командующего.

- Двенадцать? - глаза Макрона расширились, и его ложка снова провалилась в миску. - Двенадцать? Ты верно с ума сошел?

- Не мое решение. Таков приказ Корбулона.

- Тогда он чертов сумасшедший. Послать вот так горстку римлян в Парфию. Скорее похоже на смертный приговор. - Макрон отпустил ложку и провел пальцами по своим редеющим волосам. «Там уже были отчетливые серые полосы», заметил Катон, когда его друг откашлялся и продолжил. - Не делай этого, господин. Это глупая затея. Парфяне воспримут его условия как оскорбление, и в качестве ответа они разрежут вас и других на мелкие кусочки и отправят их обратно к нему. Скажи ему, что ты отказываешься ехать.

- Я не могу. Я не вызывался добровольцем. Это был приказ.

- Приказ? - насмешливо фыркнул Макрон. - Это приказ о самоубийстве. Он самый и есть.

- Будем надеяться, что нет. Как посольству, нам должна быть предоставлена ​​защита по крайней мере до Ктесифона. После этого наша судьба будет в руках Вологеза.

- А что насчет этого другого персонажа? Человек Корбулона. Аполлоний? Что ты о нем думаешь? Можно ли ему доверять?

Катон задумался на мгновение, затем пожал плечами. - Еще не знаю. Он явно протеже Корбулона и отчитываться будет напрямую полководцу, прежде чем он будет отвечать передо мной, даже если он должен быть моим помощником. Придется присматривать за ним внимательно.

- Еще одна причина убедиться, чтобы я пошел с тобой, - настаивал Макрон. - Тебе нужно, чтобы я прикрыл твою задницу.