Страница 17 из 40
- Джим подбил вас к этому? - сын снова повторил ему вопрос.
- Тогда кто?
- Тогда кто?
- КТО ТЫ, МАТЬ ТВОЮ?! - внезапно повышенный голос заставил меня вздрогнуть.
Старуха просто стояла, закрыв глаза. Она тяжело вздохнула.
- Это было недолго, - сказала она разочарованным тоном.
Сын опять закричал, снова напугав меня.
- К этому привыкаешь, - сказала старуха. Она вошла в комнату и захлопнула дверь, заперев нас обеих там. - С ним всё будет в порядке, - сказала она.
Я не была уверена, кого она имела в виду; её сына или мужчину, прикованного наручниками к трубке. За закрытой дверью я слышала шаги, грохочущие по коридору; тяжёлые удары всё ближе и ближе. Я вздохнула с облегчением, когда они прошли прямо в следующую за моей комнатой дверь.
Моя комната?
Я подпрыгнула снова, когда захлопнулась ещё одна дверь. Я хотела что-то сказать, но старуха успокоила меня, прежде чем у меня появилась возможность. Через секунду заиграла классическая музыка.
Она улыбнулась:
- Он всегда слушает это, когда расстроен.
- Кто это был? - спросила я. - Кто его расстроил? Ещё один гость?
- Ещё один гость? О, Боже, нет, у нас их вполне достаточно.
- Тогда кто это? - я хотела знать.
Если я собиралась быть здесь в плену, тогда мне нужно было знать, что происходит. Я этого заслужила.
- Не повышай на меня голос, юная леди. Возможно, ты ему нравишься, но поверь мне, я к тебе совершенно безразлична, - она поставила поднос на пол рядом с кроватью и снова повернулась к двери.
Она протянула руку и повернула ручку.
- Подождите, - сказал я. - Пожалуйста. Мне нужно в туалет.
Она поколебалась и снова захлопнула дверь. Она медленно повернулась ко мне лицом:
- А теперь слушай внимательно, если попробуешь что-нибудь... Если ты испортишь эту вечеринку... Тебе никогда не выбраться отсюда. Мы также будем вынуждены пригласить кого-нибудь в качестве почётного гостя. Кого-то, скажем, вроде твоей дочери. Ты понимаешь меня?
Я кивнула.
- Хорошо, - она сунула руку под кровать и вытащила металлическое помятое ведро.
Она поставила его в углу комнаты и вернулась к кровати. Грубыми руками она начала развязывать верёвки на моих запястьях.
Первая рука свободна.
Мои запястья сильно болели. Я медленно опустила руку на бок, вытягивая пальцы при этом. Намного удобнее. Интересно, позволит ли она привязать меня к бокам кровати, если заставит меня снова быть привязанной?
Вторая рука свободна.
Я сделала то же самое снова со своей второй рукой; словно булавки и иголки пощипывали обе руки.
- Быстрее, - сказала старуxа, кивая на ведро.
- Вы хотите, чтобы я сходила туда? - спросила я.
Я не знала, что можно было ещё ожидать.
- Ну, если тебе действительно нужно сходить.
- Я схожу, - я подошла к ведру и начала расстёгивать джинсы. Старуxа просто стояла и смотрела на меня. - Не могли бы вы хотя бы отвернуться? - спросила я.
Она скрестила руки и приподняла бровь. Я вздохнула и расстегнула джинсы, стягивая их до щиколоток вместе с нижним бельём. Я присела над ведром. Несмотря на необходимость пописать, я не могла. Не тогда, когда она наблюдает за мной. Она склонила голову набок, глядя между моих ног, с улыбкой на лице.
- Опрятная, - сказала она. - Он будет очень впечатлён.
От её слов у меня по спине пробежала холодная дрожь. Я повернулась к ведру так, чтобы она видела меня только сбоку. Чувствуя себя униженной, я ощутила, как моё лицо покраснело, когда моча с шумом начала стекать в ведро.
- Я полагаю, у вас нет салфетки? - спросила я, закончив свои дела. Она не двигалась. - Я так и думала, - я натянула джинсы и нижнее бельё; небольшая часть меня желала, чтобы земля просто раскололась и поглотила меня. - Что мне делать с ведром? - спросила я.
- Я уверена, что когда-нибудь оно тебе понадобится снова, просто оставь его здесь.
Мы стояли друг напротив друга. У неё всё ещё были скрещены руки перед собой, в то время как мои свободно висели вдоль тела. Я знала, что она ожидала, что я вернусь в кровать, но я не хотела. На двери был замок; не могла она просто запереть меня здесь? Я не смогу выбраться отсюда.
- Снова на кровать, - сказала старуxа, разбивая мои надежды на то, что меня оставят бродить по комнате.
- Мужчина - тот, кому вы устраиваете вечеринку - кто он для вас? Он действительно ваш сын? - спросила я в надежде выиграть немного больше времени, не будучи привязанной.
- Ты знаешь, кто он. Я говорила тебе.
- Что случилось с ним? - спросила я.
Спина старуxи напряглась, когда она выпрямилась.
- Что с тобой не так? - прошипела она.
- Нет, я не имела в виду... мне очень жаль. Я не хотела вас обидеть.
Отлично сработано!
- Возвращайся на кровать и будь благодарна, что моего мужа не было здесь, чтобы услышать это.
- Он просто кажется очень нервным среди людей, - сказала я, пытаясь сделать так, чтобы это прозвучало не так плохо, как казалось.
- Возвращайся на кровать! - снова прошипела старуxа.
Неохотно я прошла несколько шагов через комнату к кровати и устроилась на ней как можно удобнее; зная, что матраса не было, было непросто. Старушка схватила меня за запястья и снова подняла руки над моей головой. Я не стала просить её привязать их рядом со мной - к одной из деревянных планок. Учитывая её настроение, я знала ответ. Кроме того, с этой позиции я не смогла бы разорвать путы - то, что я собираюсь сделать в тот момент, когда мне дадут тишину и покой. Я лежала совершенно неподвижно - и тихо, как мышь, - когда старуxа снова начала привязывать мои запястья к изголовью кровати. Она что-то бормотала себе под нос. Я не могла понять, но это было как-то связано с её сыном. Что-то вроде «конечно, он нервничает, он всегда здесь, один внизу». Она закончила то, что делала, и выпрямилась, в последний раз дёрнув верёвки, чтобы убедиться, что они достаточно натянуты (так и было).
- Извините, - сказала я ей, - я не хотела вас обидеть.
Мне всё равно. Я хорошо играю.
- Я не подумала, - продолжила я.
Старушка ничего не сказала. Она просто смотрела на меня мгновение, а затем вышла из комнаты, открыв дверь, оставив поднос на полу.
- Эй?! - мужчина кричал из коридора.
Старушка покачала головой и захлопнула дверь, оставив меня наедине со своими дурацкими мыслями.
Что ты сделала сейчас, глупая женщина?
Мои глаза снова начали мокреть, когда в голову закрались мысли о дочери. Я была уверена, что больше не увижу ни её, ни Грега. Мой мозг отчаянно пытался вернуться к тому моменту, когда я в последний раз говорила им, что люблю их. Я не могла вспомнить. Почему я не могу вспомнить? Всё, что я помню, это саркастические комментарии, которые я делала им после того, как они говорили что-то особенно глупое. Почему мне всегда приходилось быть такой саркастичной? Почему я не могла более открыто выразить свои истинные чувства? Я бы отдала всё, чтобы ещё раз поговорить с ними. Всего пять минут по телефону - или что-то в этом роде - чтобы я могла сказать им обоим, как сильно я их люблю. Пять минут, чтобы сказать им не беспокоиться обо мне; мне не страшно там, где я сейчас нахожусь.
Ложь, конечно.
Может быть, если я пообещаю вести себя на вечеринке хорошо и никого не смущать, пожилая пара разрешит мне воспользоваться телефоном? Я знаю, что они продолжают говорить, что отпустят меня, как только вечеринка закончится, но я знаю, что они этого не сделают. Я знаю, что они меня просто убьют.
Я заплакала.
Я закрыла глаза и попыталась переместиться в лучшее место; более доброе место. Пышные зелёные поля с покрывалом посреди. Пикник в лесу на фоне живописных пейзажей, идеальным голубым небом и палящим на нас ярким солнцем; Грег, Кортни и я. Смех над шутками и историями, которыми мы делимся. Никаких споров, никаких слёз, никакого стресса - только атмосфера отдыха и расслабления; воспоминание двухлетней давности.