Страница 14 из 158
Их десятилетний брак не выдержал напряжения.
Два месяца назад, когда Рик сказал ей, что уезжает, Бетси была ошеломлена.
Она знала, что у них проблемы, но никогда не думала, что он уйдет. Бетси искала в своей памяти ключ к разгадке ревности Рика. Изменился ли он или всегда был таким эгоистичным? Бетси было трудно поверить, что любовь Рика была слишком хрупкой, чтобы противостоять ее успеху, но она не хотела отказываться от своей карьеры, чтобы успокоить его эго. Зачем ей?
По ее мнению, Рик принял ее как равную.
Если он не сможет этого сделать, она никогда не сможет остаться с ним в браке. Если он любил ее, это не должно быть так сложно. Она гордилась его достижениями.
Почему он не мог гордиться ею?
Бетси налила себе стакан молока и выключила свет. Кухня соединялась с остальной частью дома в успокаивающей темноте. Бетси поднесла стакан к кухонному столу и рухнула на стул. Она сделала глоток и сонно посмотрела в окно. Во многих соседних домах было темно. Уличный фонарь заливал бледным светом угол переднего двора. Было так тихо, когда Рик ушел, а Кэти спала. На улице нет звука движения транспорта, нет телевизора. Никто из шумящих людей не бродит по дому.
Бетси пережила достаточно разводов, чтобы знать, что многие разлученные мужья никогда бы не сделали то, что Рик сделал для нее сегодня вечером. Он сделал это для Кэти, потому что любил ее. А Кэти любила Рика. Их дочь тяжело переживала разлуку. Были времена, как сейчас, когда в доме было тихо и Бетси была одна, она скучала по Рику. Она не была уверена, что любит его больше, но помнила, как хорошо он был.
Сон в одиночестве был самым трудным. Ей не хватало занятий любовью, но ей больше не хватало объятий и болтовни подушки. Иногда она думала, что они могут снова сойтись. Сегодня вечером, перед отъездом Рика, она была уверена, что ей нужно что-то сказать. Что он собирался сказать? И если бы он сказал, что хочет ее вернуть, что бы она сказала? В конце концов, он был тем, кто расстался с десятью годами брака, ребенком, их совместной жизнью.
Они были семьей, и действия Рика сказали ей, что это ничего для него не значило.
В ту ночь, когда Рик вышел один в постели, когда она больше не могла плакать, Бетси перекатилась на бок и уставилась на их свадебное фото. Рик К. ухмылялся. Он сказал ей, что никогда не был так счастлив. Она была так переполнена радостью, что боялась, что не выдержит всего этого. Как могло исчезнуть такое чувство?
Глава четвертая.
"Поздняя ночь?" - спросила секретарь Уэйна Тернера, безуспешно пытаясь скрыть ухмылку.
"это видно, а?
«Только для тех, кто знает, как ты обычно задорно выглядишь».
Накануне вечером Тернер, административный помощник сенатора Реймонда Колби, напился вонючим пьяным, отмечая назначение сенатора в Верховный суд.
Сегодня утром он расплачивался за свои грехи, но не возражал. Он был счастлив за старого джентльмена, который так много для него сделал. Он сожалел только о том, что Колби не баллотировался в президенты. Он сделал бы большой.
У Тернера было пять футов девять дюймов, и он был стройным. У него было узкое лицо, высокие скулы, коротко остриженные курчавые черные волосы, седеющие на висках, и коричневая кожа, на несколько оттенков темнее его коричневого костюма. Терне р взвесил то, что у него было, когда он впервые встретил Колби. Он не потерял своей напряженности, но хмурое выражение, которое раньше было постоянной чертой, с годами угасло. Тернер повесил пиджак на крючок за дверью, зажег четвертый Уинстон за день и сел за захламленный стол. Рамка d в окне за его спиной представляла собой сияющий белый купол Капитолия.
Тернер пролистал свои сообщения. Многие были от репортеров, которые хотели получить инсайдерскую информацию о выдвижении Колби. Некоторые были от других сенаторов, которые, вероятно, звонили по поводу законопроекта Колби о преступлениях. Несколько слов партнеров из престижных вашингтонских юридических фирм подтвердили, что Тернеру не нужно беспокоиться о том, что он будет делать после того, как сенатор станет председателем суда.
Вашингтонские маклеры всегда интересовались кем-то, кто имел ухо влиятельного человека. Тернер поступил бы хорошо, но он будет скучать по работе с сенатором.
Последнее сообщение в стопке привлекло внимание Тернера. Это было от Нэнси Гордон, одного из немногих людей, на звонок которого он ответил бы вчера днем, если бы вернулся в офис. Тернер предположил, что она звонила по поводу назначения. На бланке для сообщений был номер Хантерс-Пойнт, штат Нью-Йорк.
«Это Уэйн», - сказал он, услышав знакомый голос на другом конце провода.