Страница 3 из 112
У Дэвида закружилась голова. Он повернулся к Голту, любопытствуя, не проявляет ли его клиент какие-либо признаки напряжения. Он был удивлен, увидев, что взгляд писателя прикован к двери, ведущей в комнату присяжных. В зале для зрителей стояла полная тишина.
Дверь в боковой коридор открылась, и Дэвид увидел, как вошли присяжные. Они молча, гуськом, вошли в скамью присяжных. Улыбок не было, и они старательно избегали смотреть на Голта или адвокатов.
Дэвида слегка подташнило. Это были худшие моменты. Он просканировал ящик в поисках мастера. Сложенный белый лист бумаги лежал в левой руке шестого присяжного заседателя, школьного учителя средних лет. Он попытался вспомнить. Как она отреагировала на показания? То, что ее выбрали мастером, - хороший или плохой знак?
Шум в зале прекратился. Судебный пристав нажал кнопку сбоку скамейки, которая сигнализировала о покоях судьи. Судья Макинтайр вошел через дверь за помостом.
«Присаживайтесь, - сказал судья. Его голос слегка дрожал. Он, как Каперс и Нэш, был измучен изнурительным испытанием.
«Присяжные вынесли вердикт?» - спросил судья.
«Есть», - ответил бригадир, передавая приговор судебному приставу.
Голт наклонился вперед и проследил за бумагой от скамьи присяжных до руки судьи. Кто-то закашлялся в задней части зала суда, и стул зашевелился, скребя по полу.
Судья Макинтайр медленно развернул белую бумагу и внимательно ее прочитал. Затем, не глядя на Голта, он прочитал:
«Опуская подпись, приговор гласит:« Мы, присяжные, будучи сначала должным образом подвергнуты проклятию и приведению к присяге, действительно признаем обвиняемого, Томаса Айру Голта, невиновным по обвинению в обвинительном заключении ».
На мгновение воцарилась тишина; затем кто-то в зале суда заплакал. Дэвид глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула. Голт не двинулся с места, как будто ничего не слышал. В задней части корта царила столпотворение, репортеры продвигались к столу адвокатов.
В суматохе о присяжных забыли. Дэвид смотрел, как они расходятся. Ни один из них не взглянул на человека, которого только что оправдали. Ни один из них не разделил радости, которую выражали зрители. Дэвид знал почему. Чтобы оправдать, присяжные не должны были поверить в невиновность Томаса Голта. Закон требовал оправдательного приговора, если присяжные питали хоть одно разумное сомнение в виновности подсудимого. Дэвид был мастером создания разумных сомнений, и снова он победил. Но Дэвид знал, каким был бы приговор при менее строгих стандартах. С самого начала Голт заявил о своей невиновности. Он ни разу не отклонился от своей первоначальной истории. Но Дэвид никогда не верил, что Голт невиновен. Ни на мгновение.
Дэвид встал и отошел от стола консультанта. Норман Каперс быстро покинул зал суда. Дэвиду хотелось пожать ему руку. Он попробовал хорошее дело. Доброжелатели обнимали Голта, когда вокруг него вспыхивали вспышки. Торжественность зала суда сменилась карнавальной атмосферой. Репортеры теперь кишели вокруг Голта, но Дэвид знал, что он будет следующим.
Дэвид попытался ощутить что-то позитивное от своей победы, но внутри он был пуст. Не было ни радости, ни восторга от того, что любой другой адвокат по уголовным делам в стране отдал бы свою правую руку, чтобы выиграть дело.
Он вспомнил, что чувствовал после своего первого дела об убийстве. Это было забавно. Никаких больших гонораров не было. Черт, это дело было назначением суда. Никакой огласки. За исключением нескольких стариков, которые на пенсии наблюдали за судебными процессами, никто не потрудился прийти.
Обвиняемый был мелким вором, который добился успеха, застрелив продавца во время ограбления винного магазина. В подзащитном Дэвида не было ничего ценного, и вопрос о том, что он виновен, не имел никакого значения, но это не имело значения для Дэвида, который был подавлен его доверием. Жизнь человека зависела от применения навыков Дэвида, и он доводил себя до изнеможения, зная, что все это время он потерпит неудачу. Он испробовал все законные ходатайства, исследовал все возможности, но этого было недостаточно.
Обвинительный приговор был возвращен быстро. После этого Дэвид беседовал со своим клиентом в течение часа в комнате для допросов окружной тюрьмы. Похоже, мужчине было все равно. Но Дэвиду было все равно. В тот вечер, один в своем офисе, Дэвид заплакал от разочарования, затем пошел домой и тихо напился.
Это были хорошие дни. Слез больше не было. Никаких эмоциональных вложений. Все, что осталось, - это выигрыш и деньги; недавно он начал задаваться вопросом, важно ли даже это. Дэвид достиг целей, о которых другие юристы только мечтали. Он был старшим партнером в престижной юридической фирме, был известен на всю страну и был богат. Все это было сделано в стремительном темпе, не оставлявшем времени на размышления. Теперь, когда он достиг вершины, у него было время перевести дух и осмотреться. Он не был уверен, что ему понравилось то, что он увидел.
«Сколько это составляет?» - спросил репортер Washington Post .
"Мне жаль?" - сказал Дэвид.
«Сколько убийств подряд?»