Эфемериды

* * *Прожженные последним поцелуем,Отмеченные пеплом и крестом,Томимся мы и боле не взыскуем,У каждого – зерцало надо ртом.А что певцам умершим недыханность,Манят их сочинения, Равель,Простится им пленительная странность,Сколь вечен синекурный Коктебель.Мы все любили замковые горы,Там нынче тени демонов снуют,Эльфийские и ангельские хорыО Сиде песни Зигфриду поют.Порок смешной теперь вольтерианство,Опасней меланхолии печать,Готический изыск иль дантианствоПевца велят любого замолчать.Смотри – сие обложки меловые,Титульные виньетности горчат,Сандаловые, паки хмелевыеАромы о мистериях точат.Поверишь ли, но правда воссияет,Хотя бы в зазеркальном торжестве,Пред Божеским огонем смерть взметаетБагрец кровавый свой на мураве.В глорийской праздной вечности, быть может,В сей каморе циклических огней,Ты узришь – Мельпомена скорбно множитПодобья роз и северных теней.Замкнула вежды радуга рыданий,Нам выпекла их присная зола,Теперь уж от посмертных воздаянийПребудет ноша жизни тяжела.Чрез брадиики смарагдовой вербеныЛишь минем на рыдване вертоградС барочным замком, вычурные стеныЧьи туя выжгла либо виноград.И где же аз? Ни глада нет, ни мораИ крыс чумных за мертвой резедой,И лики из всеангельского хораГорят, горят под темною водой.* * *Есть за сретенье десная плата,Только горний огонь расточим,Узрят вершники столпные злата,Это мы, это мы премолчим.Речь нельзя и безмолвствовать болеСмертоимно, и встречи жалки,Ангелочки во чистом ли поле –Вечной муки синей васильки.Днесь белы наши скорбные лики,Царский благовест имут кресты,Знались мы под Иродом велики,Туне всем ссеребрили персты.Смерть и красит худые одежды,Щедро черной лазурок лияНа именные ясные вежды,Будет, Господи, правда Твоя.* * *Вернут ли нас в Крым, к виноградникам в темном огне,К теням херсонесским хлебнуть золотого рейнвейнаЗатем, чтоб запили мы скорбь и не в тягостном снеМогли покружить, яко чайки, над водами Рейна,В порту Анахайма очнемся иль в знойный МадридУспеем к сиесте, а после по вспышкам понтоннымПронзим Адриатику – все же поймем, что горитДнесь линия смерти, летя по тоннелям бетонным.И вновь на брусчатку ступив пред бессонным Кремлем,Подземку воспомнив и стяги советские, Ая,На стенах в бетоне и меди, мы к Лете свернем,Все Пирру святые победы свои посвящая.Нельзя эту грань меловую живым перейти,Лишь Парки мелком сим багряным играться умеют,Виждь, нить обрывают, грассируя, мимо лети,Кармяная Смерть, нам равенствовать ангелы смеют.Еще мы рейнвейн ювенильный неспешно допьемИ в золоте красном пифиям на страх возгоримся,Цирцеи картавые всех не дождутся в своемОтравленном замке, и мы ли вином укоримся.Еще те фиолы кримозные выпьем в тениСмоковниц троянских до их золотого осадка,Фалернские вина армический лед простыниОплавят в дворце у безмолвного князя упадка.Святая Цецилия с нами, невинниц других,Божественных дев пламенеют летучие рои,Бетоном увечить ли алые тени благих,Еще о себе не рекли молодые герои.Сангину возьмет ангелочек дрожащей своейДесницею млечной и выпишет справа налевоБлагие имена, а в святцах почтут сыновейСкитальцы печальные, живе небесное древо.Красавиц чреды арамейских и римлянок тьмыВсебелых и томных нас будут искать и лелеятьВеретищ старизны худые, из червной сурьмыГолубок на них дошивать и с сиими алеять.Ловите, гречанки прекрасные, взоры с небес,Следите, как мы одиночества мрамр избываем,Цитрарии мятные вас в очарованный лесВведут, аще с Дантом одесно мы там пироваем.Стратимовы лебеди ныне высоко парят,А несть белладонны – травить речевых знаменосцев,Летейские бродники вижди, Летия, горятОни и зовут в рай успенных сиренеголосцев.Позволят архангелы, не прерывай перелет,А я в темноте возвращусь междуречной равниной:Довыжгут уста пусть по смерти лобзанья и ротС любовью забьют лишь в Отчизне карьерною глиной.* * *Исчезнут нощные химеры,Прельется милованный бой,И нас за Божии размерыВозьмут архангелы с собой.Господь, пурпурных цветных точекМы не оставим во письме,Достало каждому заточек,Свечей в цианистой тесьме.Где ныне цезари и князи,Что фарисеи временят,Ни краски нет, ни славской вязи,И вновь томительно звонят.Мы даже слова не сказали,А тщились цвет благой искать,Нас поименно растерзали,Чтоб не могли к Тебе взалкать.