Разбитая сфера

Он загнал свою депрессию в самые глубокие уголки своего сознания. — Разберемся с этим позже, — сказал он себе. — «Сейчас ты должен быть капитаном... и чтобы тебя видели капитаном». Он выпрямился во весь рост.

— Начинайте ремонт, — громко приказал он. — Подготовьте тела к погребению. И сделайте все, что нужно раненым.

Когда члены экипажа поспешили приступить к своим обязанностям, Владелец Плаща повернулся к Джану и тихо спросил его: — Вы уверены насчет яда?

— Настолько уверен, насколько это возможно, — подтвердил первый помощник, его собственный голос был едва громче шепота. — Кто-то убил Бет-Абза, и чуть не погубил и «Баундлесс».

— Как сам корабль?

Джан пожал плечами. — Мы можем двигаться — медленно — но мы не можем сражаться, — ответил он, подтверждая собственный анализ Телдина. — Дранигор — один из раненых, но, — он взглянул на плащ Телдина, — но я полагаю, что это не помешает нам так сильно, как могло бы.

— Вы имеете в виду, быть благодарным судьбе за маленькие одолжения? Владелец Плаща похлопал своего друга по плечу и сжал — получив от этого жеста столько же уверенности, сколько и дал. — Вы правы Джан, конечно.

Полуэльф еще больше понизил голос, настолько, что Телдину пришлось наклониться вперед, чтобы расслышать его слова. — Экипаж знает о Бет-Абзе, — мрачно сказал он. — Нет никакого способа скрыть это. Они все знают, что он был отравлен, и они знают, что это означает, что это сделал один из них.

Телдин кивнул. Как и в случае со смертью Блоссом, виновным мог быть кто угодно на борту — буквально кто угодно. Каждый член экипажа имел свободный доступ в салон и камбуз, конечно; они должны были иметь возможность поесть, когда им это было нужно. На морозильной камере не было замка, как это могло быть на некоторых кораблях. Телдин настоял на системе честности для таких вещей, и это сработало отлично. — «До сих пор», — напомнил он себе. Любой мог проскользнуть внутрь в любое время и подсыпать яд в еду Бет-Абза. По негласному соглашению мясо, которое  хранилось сырым для бехолдера, лежало отдельно от провизии экипажа, так что не было никакого риска, что отравитель, в конечном итоге, съест свой собственный яд. Убийце, конечно, пришлось пронести на борт свой собственный яд, возможно, когда «Баундлесс» в последний раз заходил в порт. Но это не было бы большой проблемой. Владелец Плаща слишком хорошо знал, как легко купить практически все в доках крупного порта, такого как «Старфол», и не было никакой возможности узнать, что член экипажа принес на борт в своей сумке или даже в сумочке на поясе. Единственной проблемой была предусмотрительность и планирование этой акции — прошло много времени с тех пор, как корабль-кальмар приземлялся, но все это пахло сложным, хорошо организованным планом.

Он снова вздохнул, чувствуя, как груз ответственности снова грозит захлестнуть его. Ради Джана он попытался выдавить улыбку, но, делая это, боялся, что она будет больше похожа на гримасу. — Постарайтесь сделать наш корабль как можно более пригодным для полета в космосе, — предложил он.

— А потом? — тихо спросил полуэльф.

Телдину нечего было ему ответить, кроме как пожать плечами.

*****

Владелец Плаща метался, натягивая пропитанные потом льняные простыни, и протяжно стонал.

Он понимал, что спит, понимал, что видит сон, но это не делало этот сон менее ужасным.

Мертвый Бет-Абз парил перед ним, глазные стебли бехолдера были вялыми и инертными, его центральный глаз был незрячим. Существо все еще двигалось, следя за ним своими слепыми глазами, когда он дико бегал по палубе корабля «Баундлесс». Рот существа с отвисшими губами был открыт, из него на палубу текла кровь и желчь.

И что-то шевелилось в этом разинутом рту, что-то пыталось освободиться из тюрьмы тела глазного тирана. Оно извивалось и мяукало, покрытое темной кровью. Пытаясь избежать пустого взгляда Бет-Абза, Телдин не мог рассмотреть достаточно хорошо,  что именно пытается освободиться и выйти на свет. Но у него было неотвратимое чувство, что он узнал бы его, если бы только посмотрел достаточно внимательно. И что когда он узнает это существо, ужас сведет его с ума. Он застонал и побежал к двери, ведущей на бак, в его собственную каюту.

Но прежде чем он успел до нее дотянуться, дверь распахнулась. Там кто-то стоял, это была тучная фигура Блоссом; ее голова неестественно свесилась набок. Она улыбнулась. Телдин в ужасе отпрянул и пробежал мимо бехолдера, направляясь к двери на ют.

И снова дверь открылась прежде, чем он успел до нее дотянуться, обнаружив Мерриенну. Маленькая Мерриенна, молодая женщина, которая разбилась насмерть в «вороньем» гнезде, когда корабль-кальмар покинул «Хатспейс». Одна сторона ее головы была слегка приплюснута, череп вдавился от удара о палубу. И все же ей удалось обнажить свои окровавленные зубы в теплой улыбке Телдину...

Другие фигуры появлялись отовсюду, поднимаясь по трапу с нижних палуб, спускаясь с носовой и кормовой палуб, даже карабкаясь по поручням откуда-то из-за борта. Аллин, стрелок, и Вернель. Маникомб и Харриана. И еще больше — фигуры из более далекого прошлого. Дана, гном. Шандесс, передний стрелок на старом корабле «Зонд». Сильвия, навигатор, убитая эльфийской баллистой в «Пастушьем Пространстве». И все они пришли, все, кто умер, помогая ему в поисках — все те, кого он, в некотором смысле, убил. Они окружили его кольцом улыбающихся лиц поверх разорванных или изуродованных тел, прижимаясь все ближе и ближе, заставляя его все ближе и ближе подходить к плавающему трупу Бет-Абза.

Он услышал какой-то звук. Из глубины тела бехолдера донесся шипящий звук движения.

Существо в глазном тиране, пытающееся освободиться?

Но нет, этот звук пришел откуда-то издалека, как он теперь  понял. Может быть, со всех сторон? Но и этого тоже не было. Нет, он пришел «каким-то образом» совершенно извне этой ужасной реальности...

И тут Телдин проснулся. Он неподвижно лежал на своей койке, уставившись в темноту, и каждое его нервное волокно покалывало. — «Клянусь богами, какой кошмар». Он слишком привык к ночным кошмарам, но этот был особенным...

Что это! Он напрягся.

Это был шум из его сна: слабое шипение откуда-то из темноты вокруг него, будто что-то мягко коснулось палубы. Шаг? Вот он — незаметное движение.

Был ли это диверсант, убийца, подкрадывающийся к нему, готовый прикончить и его тоже? Он запер дверь своей каюты на задвижку, но слишком хорошо знал, как мало это помешает тому, кто хоть немного умеет взламывать замки.

Его глаза были широко открыты, но он почти ничего не видел. Фонарь в каюте был потушен, и единственным освещением был слабый свет звезд, проникающий через два «глазных» иллюминатора.

Он оставался совершенно неподвижным, сосредоточив всю свою концентрацию на глазах и ушах. На мгновение он подумал о том, чтобы использовать плащ, позаимствовав усиленные чувства высшего кормила, но тут, же отбросил это, как глупость. В тот момент, когда он попытается получить доступ к этой силе, плащ засияет своим магическим светом, давая убийце — если это то, что издавало звук — идеально освещенную цель для удара.

Звук раздался снова. Да, это было незаметное движение. Сомнений больше не было. Кто-то пересекал каюту — медленно, о, как осторожно — от двери до койки Телдина, установленной у передней переборки.

Ему нужно было оружие. Эта мысль промелькнула у него в голове. Хотя бы  арбалет...

Он тихо хмыкнул, превратив звук в тихое бормотание — надеясь, что оно прозвучало как у спящего, которого потревожил сон. Он перевернулся, натягивая одеяло до подбородка, одновременно  свесив руку  с края койки. Его пальцы коснулись палубы, затем коснулись чего-то еще: арбалета, взведенного и заряженного одной стрелой. Один выстрел. Этого должно было быть достаточно — достаточно, чтобы либо вывести убийцу из строя, либо замедлить его настолько, чтобы Телдин смог сбежать или позвать на помощь. Медленно, осторожно он обхватил рукой маленький деревянный приклад и положил палец на спусковой крючок.