Страница 2 из 11
– Проходи Коль. Садись. Выпей чего-нибудь. – Тихим голосом сказал Пётр, вокруг которого сидели столь же тусклые ребята, что было вовсе не свойственно для их привычно весёлого и шального поведения.
– Чего грустите парни?
– Да пошло всё! К концу года все эти преподаватели в универе вообще одуревшими становятся. Говорят, что Я со своим рвением к знаниям их экзамены не сдам. Отец, узнав это наехал на меня, мол, за что он такие бабки за меня платит, чтобы Я что… за его счёт только то и делал, что развлекался? С ним тоже поссорился. Сказал, чтобы, когда он с загорода вернётся, Я все долги в универе закрыл. А мне как будто делать нечего что ли? – Он тяжко вздохнул. – Всё Коля, хватит! Не хочу продолжать, а то из-за моих проблем вон ребятам тоже грустно становится. Давайте отвлечёмся и отдохнём хорошенько?!
– Да зажечь публику это был конёк Пети. Мы постоянно оттягивались по полной на его квартирниках, особенно когда подтягивались девочки и достигался нужный градус алкоголя в крови. – Думал про себя углублённый в собственные мысли Николай. – Действительно, есть ли смысл хватятся за голову Пете сейчас? Он всё равно не станет готовиться к экзаменам, бегать за преподавателями вымаливая дополнительные баллы, а прочие вопросы, связанные с возможным отчислением, наверняка, решит его отец, а Петя даже палец об палец не ударит. Реалии жизни таковы: ты или грызёшь проклятую землю под ногами, выбивая себе место под солнцем, в надежде не остаться посредственностью, которой ты был рождён. Или просто как везучий говнюк, живешь, прожигая собственную жизнь на деньги своих родителей, не заботясь о благополучности собственного бедующего.
Выпив пару хмелящих бутылок, Николай с Петром решили немного отдохнуть от суеты и шума музыки, которая насквозь пронизывала всё вокруг и со временем начала давить на голову. Выйдя на балкон и закурив по сигарете, курение которой Николай лишь создавал вид, не втягивая дым в лёгкие сразу же выдыхая его, они завязали сумбурный диалог о жизни и учёбе, смысл которого содержал в себе ровно те же переживания, какими ранее поделился Пётр со своими гостями, вот только Николаю он доверял более остальных и решил уточнить детали.
– Отец обещал, что если Я не сдам экзамены, то у меня будет два пути: во-первых, он не станет платить за то, чтобы меня оставили в университете, а просто выгонит из дому, но не просто так на улицу, а отправит в другой ВУЗ за границу, скорее всего, присылая сто евро в неделю, что как ты понимаешь для меня не самый лучший вариант. А во-втором случае, Я должен буду пойти в армию. Но зная моего отца, он этого не допустит, а просто припугивает. Он и сам служил. Видел у него шрам над левым глазом?
– Да, конечно. Его трудно не заметить.
– Так вот – это у него ещё с тех времён. Говорит, что его трое в туалете прижали и, уронив его на пол один заехал резким ударом берцами по его голове, а остальные пинали его ногами по рёбрам и почкам. Порой любит мне это напоминать. И про то, что он с самых низов самостоятельно поднялся и вот каких успехов в жизни добился. С его слов, он именно тогда понял, что нужно всегда сражаться, даже когда шансы у тебя нулевые. Он в лазарете тогда больше месяц провёл. А когда Я косачу, всегда говорит, что и мне не мешало бы набраться горькому жизненному опыту в армии и завершает фразой, что, мол, там с такими, как Я, разговор короткий, с небес на землю живо опускают и все плевать хотел на то, кто и что твой отец. – И сделав последнюю затяжку, Пётр выбросил сигарету с балкона на бордюр у дороги и сказал. – Блин будто Я этого сто раз не слышал!? Учись, старайся, работай, блин. Вон видишь мужика? – Сказал Пётр, указывая пальцем на проходящего вдоль дороги бродягу. – Думаешь, он не работал и не трудился! Да бред это всё! Всё от везения зависит.
– Дружище, мне кажется, ты перебрал? – Сказал он улыбаясь.
– Да ничего Я не перебрал! Достало просто всё! Каждый себя мудрецом жизни считает, думает, что если он водку пить начал и сигареты курить, то в мире круче него больше никого не найдётся! Придурки блин! Все они припёрлись напиться за мой счёт и девок поклеить, и чхать эти уроды на меня хотели! Ты один ко мне как друг приходишь. Никогда у меня ничего не просил. В отличие от этих.
– Петь, да не переживай ты так. Всё у тебя получится и хорошо всё будет. Не предавай этому такого значения.
– Да пошло оно всё! Слушай? Помоги мне этих уникумов отсюда выпроводить и давай, как в старые добрые по городу пройдёмся.
– Только ради тебя братец.
Проводив с большим трудом всех гостей Петра. Кого-то пришлось унести, а кого-то прогонять за шкирки. Немного прибравшись в квартире, сложив все бутылки и упаковки от чипсов в мусорный пакет, Пётр натянул лёгкую куртку, закрыл квартиру на замок и словно жаждущий в пустыне выскочил на улицу за глотком свежего воздуха.
Вечерний Киев был как всегда неподражаем. Свет луны и фонарей нежно опускался по городу, бросая свои лучи на тротуары дорог и крыши зданий. Укрытые зелёными деревьями улицы, наяву играли листьями шепчась между собой ведая свои столетние истории друг другу. Майская ярко-зелёная и сочная трава после дождя наполнила воздух ароматами, поющими о приходе теплоты и плавно наступающей летней нежности ветра. С приходом сумерек, на дорогах значительно уменьшалось количество машин, благодаря чему можно было прислушаться к пению птиц и почувствовать умиротворённость города.
Тёмное небо окутывало город, пропитывая его своими ночными чарами. Парни гуляли по городу, разглядывая здания вокруг и обсуждая удивительную форму современных построек, порой, не понимая кокой должна быть мебель в доме круглой формы или гадая о том каким же образом, были построены дома дореволюционной эпохи и какие тайны скрывают они в своих столетних комнатах.
Пройдя вниз по холму и дойдя к набережной, Николай и Пётр всё рассуждали о своём настоящем и никак не могли примириться со своим возможным бедующем. Приятная влага, доносящаяся ветром от реки, освежала лица прохожих мимо её берегов приятными каплями воды. По набережной гуляли молодые ребята, держась друг за друга, порой, не глядя по сторонам, замечая лишь лица своих спутников и спутниц. Пожилые же люди, были более вдумчивы в себя и даже сидя со своей второй половиной или старым другом, предпочитали обходиться короткой фразой, будучи заинтересованными в окружающем спокойствии природы и тихих водах Днепра.
Друзья гуляли уже в ночное время, поэтому людей было не так уж и много. Что на самом деле их даже радовало, ибо дружеская компания им была интересна куда более чем неожиданное знакомство с неизвестным им ранее человеком или, даже компанией людей. Пройдясь ещё некоторое время, парни решили присесть на лавку и немного передохнуть от дороги, параллельно что-нибудь обсудив.
– Знаешь Петь, Я тебя ещё с детских курсов английского знаю, поэтому, как другу говорю то, что ты и так знаешь. Ты мажор. Не ценящий то, что имеешь и транжирящий свою жизни и возможности в пустую. Тебе нужно что-то с этим делать, иначе закончишь, как Ваня Белоус, лежа в одиночестве, захлёбываясь в собственном блёванее на диване, в разгаре пьянки и всем будет на тебя по барабану, единственным о чём они будут сожалеть – это то, что ты им испортил вечеринку.
–Америку открыл! Думаешь, мне самому это не надоело? Знаешь, как быстро докучают все эти пьянки и гулянки? Просто Я ничего другого придумать не могу. Все меня знают как Петю, у которого самые классные вечеринки и классная квартира, а отними это всё, кто Я без этого? Как ты говоришь? Мажор, неуч, сын богатенького папаши. Я не могу жить так, чтобы остальные глядя в мою сторону говорили про меня иначе, чем говорят сейчас. Это смысл моей жизни – быть для всех этих людей во круге легендой любого мероприятия. Понимаешь? – Пустив слезу, Пётр глубоко вздохнул и продолжил. – Даже мать от нас с отцом ушла. От пятилетнего ребёнка, чёрт побери! Может ещё тогда поняла, какой идиот из меня вырастит. Отец никогда о ней не говорил, но… А ты прав. Спасибо тебе. Настоящий друг тебе в лицо всю горькую правду скажет, а на публике всем только о твоих хороших качествах будет говорить.