Страница 22 из 34
Порыв морского бриза ворвался в открытое окно, принося с собой смех отдыхающих на вечеринке.
— Не хочу давить, но если ворота снова открыты, почему ты не ушла?
— Хотела, по крайней мере, остаться здесь до рождения твоего малыша, — сказала Лиллиана. И, словно её слова стали сигналом, живот Кары свела тупая, но сильная судорога, которая поднялась по позвоночнику.
— Ой!
Лиллиана замерла на полпути к трюфелю.
— В чём дело?
Ребёнок брыкнулся, и Кара подумала, что он тоже почувствовал судорогу.
— Я планировала посмотреть матч по пляжному волейболу, которую Ресеф и Фантомом начнут через несколько минут, после которого хотела открыть подарки и подать торт… но, думаю, возможно, придётся скорректировать расписание. — Она зашипела, когда по животу прокатилось то, что, как она была уверена, было схваткой. — Вообще, я заставила Тень ускорить процесс родов.
Лиллиана, забыв о трюфеле, выпрямилась.
— Чего?
— Вообще, я хотела, чтобы это был предрожденчик. Но ещё хотела, чтобы вся семья была с нами в самый важный день. Кроме того, почему бы не воспользоваться привилегиями дружбы с братьями-семами?
Кара потянулась назад, чтобы помассировать поясницу, но боль исчезла так же быстро, как и появилась — привилегия быть связанной с расой церберов. Её боль — их боль, а благодаря им она очень быстро исцелялась.
— Не переживай. Пару недель назад, я разговаривала с Призраком, он заверил, что всё хорошо.
— А Арес что на это сказал?
Кара рассмеялась. Арес приспособился к современной жизни — по большей части — но его первой инстинктивной реакцией на всё новое — возвращение к первобытным корням.
— Он думает, что всё должно идти естественным путём. Представляешь? В этом всём вообще нет ничего естественного. — Она закатила глаза. — Он включил древнего воина. Я — мужчина, а ты моя женщина.
— Понятно. — Лиллиана понимающе усмехнулась. Азагот старше Ареса. — И что ты ответила?
— Что это моё тело и мои правила. — Улыбнувшись, она сунула в рот трюфель с козьим сыром.
— И… — настаивала Лиллиана.
— И, если ему не нравится, может укусить меня за задницу.
Лиллиана в любопытстве выгнула бровь.
— И что же он сделал?
Кара улыбнулась на воспоминания его гнева, о том, как его лицо стало пунцовым, как задница демона Соры. Кара не знала, что произойдёт, когда Арес, как танк, бросится на неё, но стояла на месте, готовая ко всему.
— Укусил, потом мы занялись сексом, и он больше не поднимал эту тему. — Ей всегда нравились стычки с Аресом, которые заканчивались в постели.
Ещё одна судорога пронзила живот, и Кара резко втянула воздух.
— Мне, наверное, стоит найти Призрака. — Она тихо выругалась. — Он может быть немного зол.
Встав гораздо аккуратнее Кары, Лиллиана протянула руку помощи.
— Я думала, вы с ним всё уладили.
— Да. — Она позволила поставить себя на ноги. — Он сказал сообщить ему, когда Тень сделает своё дело, а я забыла.
Тень предупредил, что роды могут начать быстро, но Кара не думала, что он имел в виду практически мгновенно. Внезапная боль сдавила живот и пронзила позвоночник.
— Я лучше пойду. — Она обняла Лиллиану, и обе посмеялись над физической неловкостью объятий двух беременных.
— Поздравляю, — проговорила Лиллиана. — Я вскоре увижу тебя и малыша.
Вероятно, скорее, чем ожидалось, если судить по потоку жидкости между ног Кары.
Время пришло.
Сердце Ареса забилось в горле, когда Кара болезненно вдохнула. Они планировали роды и превратили одну из гостевых комнат в родильное отделение, но Арес не планировал использовать её так скоро. Очевидно, у Кары были другие планы, и никакое количество укусов не изменило их.
— Тужься, Кара, — проговорил Призрак. — Этот раз должен быть последним, постарайся.
— У тебя получится, — Джем — свояченица Призрака и коллега-врач, приехала со своим супругом Кинаном как раз в момент, когда у Кары начались схватки, и вызвалась помочь.
Сжав его руку так сильно, что побелели костяшки, Кара с криком тужилась. Арес не присутствовал при рождении сыновей, и теперь он понял, что пропустил… и как ему повезло. Видеть боль любимой — пытка, которую он хотел бы взять на себя. Спустя целую вечность, Кара перестала кричать и откинулась на подушку. Через два удара сердца раздался громкий плач ребёнка.
— Поздравляю, — произнёс Призрак, когда Джем зажала пуповину. — У вас маленькая кобылка.
— Девочка! — закричал Арес, и от его радостного крика задрожали картины на стенах. — У меня дочь!
Через открытые окна донеслись радостные возгласы и поздравления. За дверью спальни его братья и сестра радостно закричали.
Джем завернула плачущую малышку в тёплую пелёнку и передала в руки Кары.
— Она такая красивая. — Дрожащим пальцем он погладил её по нежной щеке. После тысяч лет свидетельств и общения со смертью он, наконец, стал частью жизни. — Но мы так и не придумали, как её назвать.
Плач малышки стал тише, превратившись в тихое, удовлетворённое агукание, но снаружи вой сотни, а может и больше, адских псов сотрясал остров навязчивой песней.
Дверь распахнулась, и в комнату вошли родственники Ареса с супругами. Ривер и Харвестер остались внизу с братьями Семинусами, но и они скоро поднимутся.
Танатос и Ресеф всё ещё держали уродливые стаканчики с пивом.
— Ты слышишь? — Ресеф кивнул на окно. — Что они говорят?
Кара, широко раскрыв глаза от усталости и изумления, оторвалась от ребёнка и улыбнулась.
— Алека, — пробормотала она. — Так они её назвали.
— Алека. — Аресу понравилось, как имя звучало из его уст. — Древнегреческое имя, означающее защитник. Борец за человечество. — Он прямо видел, как его дочь станет именно такой. — Это имя воина.
Кара посмотрела ему в глаза, и они поняли.
— Идеальное имя, — сказала она.
Да. Всё в этом дне было идеальным.
— За Алеку, — вскрикнул Танатос, но когда все подняли напитки в поздравлении, Арес додумал:
«Всё в этом дне идеально, кроме красных стаканчиков».
Через час после родов Кара приняла душ, оделась и присоединилась к вечеринке, держа маленькую дочь на руках. Она даже не устала. Сверхъестественная связь с церберами позволяла быстро исцеляться и восстанавливать энергию, но Кара до сих пор удивлялась, что чувствует себя так хорошо.
Прежде чем присоединиться ко всем, Кара повела Алеку на встречу с Хэлом, личным защитником. Хэл понюхал и слегка боднул малышку в знак приветствия, а затем исчез, чтобы передать запах Алеки остальным членам стаи. Скоро все церберы будут знать, что этого человека нужно защищать и никогда не причинять вреда.
Потом она направилась к Лиллиане, чтобы познакомить её с Алекой… и попрощаться. Согласно условиям брака Лиллианы с Азаготом, она не должна была покидать Шеул-Гра, за исключением очень специфических обстоятельств. В этот раз помог Ривер, но Лиллиана не могла по желанию приходить и уходить. Правда, Кара договорилась, что они будут общаться всеми доступными сейчас и в следующие века средствами связи. А если Аресу понадобится помощь Мрачного Жнеца, Кара может наведаться в гости к Лиллиане.
Кара решила, что в будущем Аресу придётся гораздо чаще разговаривать с Азаготом.
Сейчас, когда Ривер ушёл сопроводить Лиллиану к единственным воротам, которые открыл Азагот, Кару окружили друзья, семья и горы обёрточной бумаги, коробки и мешки с подарками, которые она открыла. Они разрезали торт, ели закуски и, пока дети играли с целой ордой нянек-церберов, алкоголь лился рекой.
— Кажется, Алеке понравилась колыбель Танатоса. — Арес поставил тарелку с едой перед Карой и наклонился посмотреть на спящую дочь.
— Не могу поверить, что он столько времени вручную её вырезал.
Она провела пальцем по одному из украшенных оснований, восхищаясь сценами битвы и охоты с церберами, запечатлёнными в мельчайших деталях на каждой поверхности. Да, охота была не совсем на уток и кроликов, но Кара жила в реальности, где её ребёнку подарили кинжал, закалённый кровью демона.