Сила жизни

Я направила свой шар ближе к тому месту, откуда доносился шепот.

– Послушай, если раньше ты был основателем, то ты мог бы нарастить свои ткани. Здесь есть свет, и ты мог бы создать себя заново. Мы ведь думали, что ты остался в кромешной темноте, поэтому и не смог ничего сделать.

– Так и было, Маша. Я долго был в темноте, но потом энергетической волной меня принесло в этот мир. Я, как и ты, преодолел горизонт событий. И этот свет, что ты видишь, никак не может помочь мне создать заново свое тело. Этот свет далек от нашей природы основателя. Я ничего не могу сделать с ним.

– Здесь есть кто-то еще, кроме нас с тобой?

– И да, и нет, Маша. Мы чужды для этой вселенной. Мы можем найти альтернативные миры, но не сможем влиться в них. Мы можем только лишь наблюдать. Но, я думаю, ты способна почувствовать их. Ты сохранила свое тело, и твой цвет совпадает с цветом этого мироздания. Я создал тебя с таким светом, чтобы ты могла донести в нем необходимые элементы для моего тела.

– Послушай, Таргус…

Он тут же перебил меня:

– Не называй меня так. Меня уже нет.

– Но как мне к тебе обращаться? Ты называешь меня Маша, а как мне звать тебя?

– Не зови меня никак. Просто говори со мной, и этого будет достаточно. Я всегда пойму, что ты говоришь именно со мной.

– Ладно,– озадаченно произнесла я.– Я хотела лишь спросить, если у тебя нет тела, то ты смог бы вернуться домой и там нарастить его.

– Я не смогу вернуться без тела. Начинать надо отсюда. Ты не поймешь,– его шепот был лишен интонаций. – Я долго живу здесь, и перепробовал уже все. И я не могу пробраться без тела сквозь дыры. То, что от меня осталось не может двигаться по кротовым норам.

– Но как ты смог похитить Маранту, если не умеешь проникать через дыру?

– В ней есть твой свет, и я могу притягивать такие объекты, через проложенный путь во вселенных.

– Ты вернул ее?

– Конечно. Она уже дома.

– Ей не навредила черная дыра? Потому что я могла рассеяться даже со своими куполами, а у Маранты и того не было.

– Она не была в черной дыре. Она находилась в вашей вселенной. Я поместил ее в особом пространстве, ожидая только лишь твоего появления. Но если бы ты не пришла, я протянул бы ее по этому пути.

Его голос был до того бесцветен, что мне было скучно говорить с ним. И это несмотря на поразительность событий, в которые я попала. Я осталась жива, но не радовалась этому. Маранта вернулась домой невредимая, но я не ликовала. Рауля не было со мной, но это не мучило меня. Убийственное равнодушие разъедало мозг.

Я оглядывалась вокруг и ничего не видела кроме желтого света. Может попробовать полететь куда-нибудь? С этим пессимистичным Таргусом разговаривать было совсем грустно.

– Лети вниз, Маша, там ты сможешь найти много интересного для себя,– ему передалось мое желание.

– Вниз – это куда?

– К себе под ноги. Ты сейчас находишься в небесном пространстве этого мира. Внизу существуют альтернативные миры. Лети куда хочешь.

– А что ты будешь делать? – поинтересовалась я.

– Наблюдать. Что мне еще остается?

Я воспользовалась его советом и полетела вниз.

       Конец первой части.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВЕЧЕР ПЕРВЫЙ: ЗАХОД СОЛНЦА.

«Знаю человека…, который… был унесен к третьему небу», (2 Коринфянам 12:2).

             АЛЬТЕРНАТИВЫ

Мне хотелось узнать, в какой мир я попала. Мой энергетический купол подчинялся мой воле, как и прежде. Стремительно опускаясь, я попутно вертела головой во все стороны, чтобы увидеть все, что попадется на глаза. Как ни странно, я ничего не увидела. Только нежная малопрозрачная желтизна расстилалась повсюду. Иногда она становилась ярко-желтой и проницаемой моему взгляду. Тогда в ней просматривалось нечто вроде прозрачных пузырей, сидящих на плоскости. Что-то зашевелилось в моей памяти, похожую картинку я где-то видела. Большие пузыри были половинчатые, а маленькие выглядели идеально круглыми, наподобие мыльных. Их диаметр был немногим больше, чем мой защитный купол. Странным было то, что все они располагались в единой плоскости: на ней сидели либо шарики, либо полусферы. Мне захотелось их рассмотреть вблизи и я подлетела к большой полусфере. Она тоже отливала приятной желтизной, похожей на послеобеденное солнце. Сфера, при моем приближении начала мерцать, и ее необъяснимая внутренность закружилась. Я вглядывалась в эту непонятную жизнь и изо всех сил пыталась вникнуть, что бы это могло быть? Зачем нужны эти невразумительные пузыри? Приблизившись чуть ли не вплотную, я отметила, что вращение неясного содержимого сферы замедлилось. И вдруг отчетливо увидела изображение в пузыре, и это заставило меня отпрянуть. Я услышала шепот Таргуса:

– Ты испугалась, Маша?

– Так точно,– выдохнула я.– Что это было?

– Это одна из твоих жизней. Взгляни еще раз,– посоветовал он.

Я с недоверием вернулась к сфере. Картинка появилась вновь, и я разглядела в ней себя. Это было похоже на застывший кадр кинофильма.

– Почему я здесь? – подавленно вопросила я.

– Всё это твои миры, Маша. Но на вопрос почему, я не отвечу. Смотри сама, может тебе удастся понять что-либо.

– Я могу войти в этот мир, чтобы узнать?

Слишком смело для меня. Но что мне терять в чужом мире? Я и так была здесь абсолютно одна, словно редкая аквариумная рыбка.

– Ты можешь слиться со своим альтернативным образом, и посмотреть свою жизнь изнутри. Надо лишь убрать защитное поле. А мне не удается войти в эти сферы, я могу видеть только отсюда.

– Ладно, попробую разобраться, что к чему,– я снова подлетела вплотную к оболочке пузыря и присмотрелась к оживающей на моих глазах картинке. – Если я уберу защиту, я не погибну? Здесь есть чем дышать?

– Для тебя сгодится, ты совместима с этой вселенной.

Я сконцентрировала все свое внимание на вертящемся изображении сферы.

Я увидела себя, сидящую за пяльцами, совсем, как Юта. Только я не вышивала нитями, я, если можно так сказать, вышивала камнями. У меня повсюду висели картины из драгоценных камней. И на них везде был мой Рауль. Вот, мы с ним в горах, на реке Тинок. А вот он стоит на лугу, рядом с Сэтом, и, наверное, любуется мною. И еще, вот одна – мы стоим на балконе моего дворца и наблюдаем в небе необыкновенную картину – две луны смотрят на нас. А сейчас я «вышивала» новую картину – мы с Раулем на водопаде, который сделал для меня Горг. Мое полотно было необычным – золотым. Я проделывала в нем специальным инструментом углубления для камешков, и вставляла их в эти пазы.

Сейчас я делала сияющий водопад из маленьких бриллиантов, их крошечки превращались в мелкие брызги и водяную пыль. Это было потрясающе красиво. Я даже не подозревала, что умею делать такие вещи. Мне стало любопытно посмотреть вблизи на эту красоту, и я подлетела совсем вплотную к картине, соприкоснувшись с рукой этой Маши. Внезапно я ощутила сама от себя дикую боль, и резко отпрянула. Вторая я вздрогнула, и отшатнулась от картины. Через открытую в другую комнату дверь, вбежал Горг. Я только сейчас увидела его.

– Маша, милая, что случилось? – неподдельно встревожился он.

Его руки нежно обняли мои плечи, словно защищая от беды. Его глаза по-прежнему сияли небесной синевой, и он был все так же красив.

– Ничего, ничего. Все нормально. Просто я что-то почувствовала,– чуть слышно проговорила я.

Я поразилась своему голосу. Он был безжизнен, лишенный всяких эмоций. Я вновь приблизилась к себе. Теперь я чувствовала острую потерю, боль и безысходность, я была равнодушна абсолютно ко всему, и только моя работа приносила мне облегчение от моего унылого состояния. Меня потянуло к ней, мне захотелось слиться с этой Машей, чтобы понять, что случилось, где Рауль и почему Горг обнимает меня за плечи. Я соединилась с ней, сама с собой. И тут чувства на меня обрушились, я поняла, что произошло.