Страница 8 из 61
- Тогда, давай их из дома выгоним, - прошелестел голос Василя. – Во! К водяному или лешему, пусть там у них померзнут на болоте или посреди леса, - продолжил «добрый» кот.
- У нас тут еще и леший с водяным?.. - обалдел Михаил, ошеломленно оглядывая двух домовых и кикимору, с вышедшем на середину комнаты, наконец, говорящим котом, который сел на пол и обвил себя хвостом.
- Ну как не быть, тут же место, где есть Сила, так что всё духи, которые сохранились, так они все здесь и собрались. Не все и немного, но что есть, то есть… Отдельные личности говорят, что чуть ли не с момента закрытия Арки тут живут. Хотя мне кажется, что нагло врут… - зачастил Мирон.
- Только ну их, вредные они, - продолжил Мирон, явно опасаясь, что хозяин сейчас бросится в лес, чтобы посмотреть на этих поганцев.
- Здрасьте… Вот только их тут нам и не хватало. А мамонты у нас тоже есть? - стукнул себя по лбу ладонью Михаил.
- Пра-а-а-льно. Нафига нам тут эти два лишенца. Ни поговорить, ни слово доброго сказать. Еще и догляд за ними нужен, чтобы молоко со сливками не сперли, - донеслось с коленей Михаила.
- Да, тьфу на тебя, - в сердцах воскликнул Михаил коту, который опять оказался неведомым образом у него на коленях.
- Не, мамонтов отродясь не было. Не заходили они в наши окрестности. У нас тут лес, а они того - по степям бродили. Да и где им тут прятаться? - удивился Мирон.
- Не надо на меня плевать, я еще пригожусь. Мря-у-у, - промурлыкал кот. – А выгнать их всё равно надо, чтобы не того… а то… а мы тут… А они… И вообще… - по его виду было заметно, что он целиком за такие карательные меры.
- Зачем? – не врубился Михаил, пока еще плохо оценивающий разворачивающуюся вокруг него сказку, мать его ети!
- А пусть сливки не жрут и молоко не пьют, - опять наябедничал на мелких террористов Василий.
- Я ей свои отдавал… - вскинулся Минька, но стушевался под обвиняющим взглядом кота.
- Никто твои сливки не ел и молоко не пил, - послышался обиженный голосок Клуши. – Я чуть-чуть отпила… Чуть-чуть, - показала она расстоянием между указательным и большим пальцем, куда и иголка бы не пролезла.
Михаил ошеломленно смотрел то на парочку, то на кота, услышав эту отповедь об этой скандальной и запутанной истории со сливками. Полной тайн и чьих-то лишений.
- Подождите, ну раньше дед наливал, наверное. А сейчас вы откуда сливки и молоко берете?
- Соседка наша приносит, подкармливает молоком и сливками, в память о твоём деде. Особенно этот коврик для блох, - высказался Мирон.
- Это надо еще посмотреть, мря-у, кто из нас коврик для блох. Ты вон с Минькой в тряпки для мытья пола одет. А туда же, мы такие чинные и благородные!.. - промурлыкал Васька.
- Достали! Хватит ругаться. Вообще, я спать хочу. А вы тут мне спать не даете, - вскипел Михаил, у которого от всех этих разговоров со сказочными героями, которые оказались не сказкой, всё сильнее болела голова. – Давайте все спать, а завтра будем разбираться какому коврику сливки, а кому коврику блохи на закуску. Тьфу, уже заговариваться начал: а какой ковер блохам на завтрак пойдет. Понятно? Брысь! - решительно махнул он рукой.
Минька и Клуша мгновенно прыснули с дивана, тут же исчезнув с глаз - растворившись в воздухе, оставив после себя зеленые искры, быстро растворившиеся в воздухе.
Только Михаил прекрасно видел, как их сгустки энергии, в которых они превратились, переместились явно на чердак и там затихли.
Кот спрыгнул на пол и залез на стул, который стоял рядом с диваном. Мирон вздохнул и тихо растворился в воздухе, не оставив ни следа. Наверное, в баню ушел…
Михаил еще посидел, потом спохватился и отправился спасть в свою комнату, которая была рядом со спальней его родителей, которые дед специально расположил неподалеку друг от друга, когда рождение внука еще и не планировалось, да и отец еще свою будущую жену в глаза не видел.
Он еще поворочался на кровати, обдумывая произошедшее, потом плюнул про себя и постарался уснуть, незаметно для себя провалившись в глубокий и здоровый сон.
ГЛАВА 3 ВСТРЕЧА С ВЕДЬМОЙ
Утром он проснулся и сначала не мог понять, что ему давит на грудь. С удивлением обнаружил, что на его груди сидит Васька и тихо мурчит.
- Кыш, дышать нечем, - хриплым спросонья голосом сказал Михаил в эту наглую морду. – Ща по мордасам дам.
- Какие мы нежные… - услышал уже рядом с кроватью, где сидел с наглым видом кот, отчего Михаил подскочил на кровати и уставился на кота. Значит ему это не приснилось: домовые, кикимора и говорящий кот, как изначально подумал он, проснувшись утром! М-да, ну значит так тому и быть.
- Василий, а что за соседка, про которую говорили вчера? – заинтересованно спросил он у кота, который тут же, как Михаил встал, оккупировал его кровать. Правда тут же был согнан, так как Михаил приступил к заправлению кровати.
- Да есть, одна… Если бы не сливки и молоко, то мы бы прогнали её… Да ты её знаешь. Это Наталья Валерьевна, - вдруг выдал кот. – Нехорошая она, присосалась к источнику Силы, и ходить и ходить… Дед не любил её, но не гнал отсюда. Всё-таки местным помогала, изредка. Хотя вражье они семя…
- В смысле? Что значит «Они», и почему вражье семя? – удивился такой отповеди Михаил. Сначала не поняв, чем коту не нравится соседка, которая жила неподалеку от них. Ни в чём плохом раньше она как-то не была замечена.
- Такое видеть надо! Ты теперь можешь, как перстень тебя признал, а это лучше, чем я тебе объяснять буду, - заявил кот и тут же удрал из спальни.
- Это чего, опять? Опять какая-то хрень? А ну стой, половик для блох, - бросился Михаила за наглецом.
Не успел он догнать кота, который в обычной манере юркнул на второй этаж по лестнице, как во дворе дома раздался чей-то женский голос:
- Васька, иди сюда, я сливки и молоко принесла тебе и Миньке с Мироном.
«Опаньки, а вот и соседка пришла, надо пойти встретить», - Михаил пошел по направлению к выходу, плюнув на кота. Выйдя на крыльцо, он решил поздороваться с гостьей.
- Здравст… э-э-э... те, - промямлил он, увидев перед собой пришедшую соседку, которую несколько раз видел, теперь просто оторопел.
Сначала он увидел перед собой давно знакомое лицо женщины лет 40-45, но вдруг этот образ «поплыл»: казалось из-под лица женщины проступает другое лицо - образ более старой женщины на вид лет 60-70. Хотя… скорее даже больше…
Фигура почти не изменилась, а черты женщины более молодой и пожилой женщины, то сливались, то опять расслаивались. Шла постоянная смена «личины» и настоящего лица. Михаил сделал вывод, что он может видеть настоящий образ женщины, а не то, что он видел ранее.
Да и вот по её телу, как и по телам домовых и кикиморы струились потоки Силы, потусторонне подсвечивая тело, что выглядело очень необычно у живого человека. Только цвет Силы у неё был более насыщенным – изумрудным с благородным оттенком.
- Здрав будь, Хранитель! – ойкнула женщина, увидев на крыльце Михаила и поклонилась ему в пояс, как записной японец. Тфу, вернее японка.
- Вы это зачем… того… ну кланяетесь? – выдохнул Михаил, не поняв, зачем она это сделала.
- Так вы же Хранитель, надо уважение показать, - настороженно сказала женщина, смотря на него.
- Зачем?
- Так положено! – поджала губы женщина.
- Да, хм… Ну, здравствуйте… Даже не знаю, что сказать.
- Да не надо ничего говорить. Я вот, после того, как умер ваш дед, извините, я стала Василию, да Миньке с Мироном молоко и сливки носить, чтобы с голоду не умерли. Хотя домовым оно не шибко к надобности, а вот животину жалко.
- Ой, да сдались мне ваши молоко и сливки, я и так могу прожить, - небрежно произнес кот, который сидел на крыльце дома, вылизывая свою шерстку. – Мне и мышей хватает.
Михаил возмущенно посмотрел на кота. Вот наглец, то он за сливки из дома кикимору с домовым в лес хочет выгнать. А тут, вишь, сливки и молоко ему не нужны!