Догнать любовь

Егор Петрович слушал внимательно – дочь в чем-то была права. Но, самое главное, становилось понятно, что она об этом размышляла. Значит, думает о будущем серьезно.

– Знаешь, как решишь, так и будет, – совершенно спокойно произнес отец, – думаю, ты разберешься.

И к десятому классу Кузнецова «разобралась» – она решила поступать в Красноярский педагогический университет. Выбрала исторический факультет, памятуя, что в случае чего и в школе можно работать, а можно и научную карьеру делать. Или и то и другое разом. Еще Ира любила спорт. Собственно, когда-то он был ее единственным серьезным увлечением. В пятом классе она перешла в спортивную школу-интернат, где и познакомилась с Алиной Новгородцевой. Их дружба была крепкой, но недолгой – Ира не выдержала опеки Алины. Что удивительно, никто не понимал, почему это вдруг весьма средняя и не очень организованная ученица вздумала шефствовать над почти отличницей и активисткой. Новгородцева всем рассказывала, что Кузнецова просто завидует ее успехам в спорте. Этому мало кто верил. Все знали: Кузнецова показывала результаты не хуже, но всегда подчеркивала, что никогда не пойдет в спорт. Родители Иры огорчились, когда узнали, что дочь больше не дружит с Алиной.

– Знаешь, ее отец был удивительным человеком. Его многие знали и ценили. И мама очень приятная. Вообще семья у них была «настоящая». Они ведь из Петербурга к нам приехали, да так и остались. Не все столичные жители на такое способны.

– Алина – хорошая, но с ней тяжело, – вздохнула Ира, – понимаешь, она совершенно не думает о других. Она у себя на первом месте.

Экзамены в педагогический университет начинались в середине июля. Кузнецова еще весной сдала сочинение и историю, набрала максимальное количество баллов, и теперь ей осталось только два экзамена. «У меня еще две недели. Успею все повторить, но затягивать с этим не надо. Вчера весь вечер прогуляла», – сказал себе Кузнецова, перекладывая клубнику из сумки в пластмассовый тазик.

Да, вчера вечером она гуляла с Быстровым Сашкой. Они столкнулись у рынка, рядом с магазином, который держал отец Иры. Егор Петрович вообще-то был инженером по образованию, но в девяностые попробовал себя в торговле, и дело пошло. Не очень круто, но на жизнь хватало. Его мечтой было заработать на новую квартиру семье, но цены на недвижимость росли с безумной скоростью. Ничего не оставалось, как только откладывать – на черный день, дочери на свадьбу, на новую машину. При этом Людмила Михайловна с некоторых пор ставила супругу в пример Новгородцевых, которые смогли себе позволить купить квартиру в Петербурге.

– Что ты хочешь?! – восклицал Кузнецов. – Во-первых, Борис Иванович большим начальником был. Получал очень хорошо. И в деревне они жили – там все дешевле, жилье казенное, а главное, они «Волгу» эту легендарную продали, и купил ее не кто иной, как Белкин. А он денег не жалеет на такие вещи. Он же коллекционер.

– Да, это им повезло, что Белкин эту «Волгу» купил. Тут у нас таких денег нет. А Ира подрастает. Конечно, сейчас приданое не в моде, но вот квартирку бы…

– Вот именно, – вздыхал Егор Петрович.

После таких разговоров он начинал думать, как расширить торговлю, но через некоторое время бросал это занятие. «Надо сказать спасибо, что столько лет торгую. Вон за это время сколько народу разорилось, а я сижу в своем лабазе, и исправно у меня охотники и рыбаки покупают одежду и обувь. Ну и всякую мелочовку для своих увлечений», – думал он. В городе было еще несколько магазинов, держал их главный конкурент Кузнецова, Апашин. Тот был человеком неприятным, но границ не переходил – в торговую тему Кузнецова не вторгался. Егор Петрович, в свою очередь, отвечал тем же. Он понимал, что рано или поздно вопрос с жильем станет остро – дочь росла и становилась красавицей. Было понятно, что замуж она выскочит быстро, разве что ее учеба сможет этому помешать. Кузнецова была упрямой и целеустремленной. И еще она действительно была красивой. Блондинка с вытянутым худым лицом, острым подбородком и очень красивыми синими глазами – она привлекала внимание. «Какой хорошенькой она стала!» – охала иногда мать. «Да уж, что надо!» – гордился отец. Ира рано поняла, что у нее красивое лицо, отличная фигура и что она нравится мальчикам. Сделав это открытие, какое-то время она пользовалась своими «чарами». Дразнила ребят в классе, если родители просили ее купить хлеба, она посылала за ним соседских мальчишек. Причем те еще и жребий бросали, кому идти – желающих было много. Иру это все забавляло. Она даже манеру приобрела – закатывать глаза, словно изумлялась глупости этих мальчишек. Впрочем, такое кокетство продолжалось не очень долго. Однажды, когда она была в седьмом классе, с ней на улице заговорил парень. Приятный, спокойный, доброжелательный. Он что-то спросил, она – ответила, потом они пошли вместе по улице, незаметно как-то он проводил ее до дома. На следующее утро Ира с несколько снисходительной усмешкой обо всем поведала Алине.

– Понимаешь, он, наверное, в классе десятом! – говорила Ира.

– Зачем он тебе сдался? – ревниво спрашивала Новгородцева.

– А что? Ну старше, ну и ладно… – пожала плечами Ира.

К ее удивлению и радости, вечером этот парень ждал ее в переулке у дома. Они опять перебросились словами, а потом парень приобнял Иру за плечи и сказал:

– Слушай, до сессии далеко, может, сходим потусуемся? Прикинь, у меня приятель купил лодку, сегодня обмывать будет. Пошли…

Ира замерла, потом слегка дернула плечом, но парень руку не убрал, а еще крепче обнял ее.

– Ладно тебе, – улыбнулся он.

– Ладно. – Тут у Иры прорезался голос. – Только у меня не сессия, а уроки в школе. Я в седьмом классе.

Парень отпрянул, словно обжегся об Ирино плечо.

– Ты школьница?

– Да, а что, не заметно?

– Вообще-то нет. Ты лет на восемнадцать тянешь.

– Ясно, – кивнула Ира, – а ты в каком классе? В десятом?

– Я в институте учусь. Второй курс. Инженер теплосетей.

– Мы оба трагически ошиблись, – рассмеялась Кузнецова.

– Знаешь, ты расти давай. Вот немного старше станешь, я тебя найду.

– Попробуй…

– А что пробовать? В одном городе живем.

– Договорились. – Кузнецова махнула рукой и пошла в сторону дома. «А он даже очень ничего. Симпатичный и… порядочный», – подумала она, открывая свой подъезд. Эта история послужила ей уроком. Ира поняла, что привлекательна и может нравиться не только своим однокашникам и пацанам из родного дома. Она может привлекать и парней постарше. А потому с этого дня в ее облике и поведении появилась подчеркнутая сдержанность.

– В монахини готовишься, – съязвила Новгородцева.

– Проблем раньше времени не хочу, – улыбнулась Кузнецова.

Но все же, стоя у зеркала, Ира радовалась, что косметика ей не нужна, любимые булки она может есть сколько угодно, а самая выигрышная для нее одежда – короткие юбки и шорты. Кузнецова взрослела теперь с умом. А в школе учительница литературы как-то сказала, что Ира похожа на модель художника Модильяни:

– Модель и возлюбленная художника была рыжеволосой. Мы это видим на портретах его работы. Наша Ира Кузнецова, между прочим, удивительно на нее похожа. Только блондинка.

Ира долго рассматривала подслеповатые портреты и изумлялась, как сквозь время и годы облик одного человека перешел другому. Она действительно была почти копией той парижской красавицы.

И может, этот парень и нашел бы ее, но судьба распорядилась иначе. Ира иногда помогала отцу – то документы в налоговую отвезет, то постоянному покупателю покупку доставит, то просто за прилавком час-другой постоит. И в один из таких дней она нос к носу столкнулась с Сашей Быстровым.

– Отца навещала? – поинтересовался тот.

– Да, помочь надо было. Он спину застудил, тяжело за прилавком.

– А, – сказал Быстров, а Ира рассмеялась.

– Бэ!

– Куда теперь идешь? – не отреагировал на ее ответ Быстров.

Ира растерялась. Вообще-то она хотела зайти в торговый центр в отдел белья. Надо было кое-что посмотреть и купить. Тем более отец только что подкинул ей немного денег.