Будет кровь

— Извини, приятель, — сказал я, подходя к оставленному клерком на столе чемоданчику. Тот сжался, понимая, что сейчас случится, и я приложил его по затылку рукояткой револьвера. Клерк, как подкошенный свалился мне под ноги. Похоже, к ограблениям он привык, что бы там ни говорил сначала.

Уже выходя из внутренних помещений конторы, я преступно расслабился. Наверное, сыграли роль пустота и удивление клерка при моём появлении. Он явно никого не ждал. Человек в приличном, хотя и потёртом, костюме с бумажной розой в петлице, замер у входа. Я же порадовался, что не успел убрать револьвер в кобуру, и теперь ствол «Вельдфёра» смотрел новому посетителю конторы прямо в лицо.

— Ты хотя бы знаешь… — начал костюм, но, наверное, вид у меня был настолько решительный, что он не захотел продолжать.

Отступив в сторону, давая мне проход, посетитель уронил руку на пояс и как бы невзначай расстегнул пуговицу костюма. Я сразу заметил под полой пиджака кобуру.

— Не стоит, — произнёс я. — Я сейчас выйду из конторы, и больше ты меня не увидишь. Ты не успеешь достать пистолет — не стоит играть с судьбой.

Однако я недооценил любителя бумажных цветов. Он и не думал полагаться лишь на свою реакцию и удачу. Колокольчик на двери снова мелодично прозвенел — на пороге стоял новый посетитель. Похоже, сегодня в конторе братьев Казадеи просто аншлаг.

В тот же миг, когда в контору вошёл ещё один человек — тоже в костюме, но без розы в петлице, всё завертелось с невероятной скоростью. Я бросил взгляд на нового посетителя, и этого вполне хватило любителю бумажных цветов. Вшитый в полу пиджака кусочек свинца помогает быстрее выхватывать оружие из поясной кобуры. Трюк старый, но действенный, и любитель бумажных цветов его знал. Но я всё равно оказался быстрее.

Револьвер дважды рявкнул — в тесной конторе братьев Казадеи звук молотом ударил по ушам, отдавшись во всём теле, — и плюнул в любителя бумажных цветов свинцом. Тот покачнулся, выронил пистолет и повалился ничком.

Второй посетитель ещё только выдёргивал из кобуры под мышкой оружие, когда я всадил ему в грудь пару пуль. Он отступил на шаг, другой и сполз по стене, оставляя на обоях широкий кровавый след.

Теперь следовало поторопиться — звуки выстрелов вполне могли слышать на улице, а Отравиль сейчас не тот город, где палят без разбора. Надо убраться из конторы поскорее, пока тут не объявился ближайший патруль. Вступать в перестрелку с астрийскими солдатами у меня не было ни малейшего желания — результат её вполне предсказуем.

Я выскочил на улицу, убрав револьвер в кобуру, и бегом помчался к ближайшей подворотне, чтобы оттуда нырнуть в переплетение улочек и переулков, скрывающихся за фасадами домов. Строившийся без генерального плана городок, вроде Отравиля, представлял собой настоящий лабиринт, стоит только отойти на пару шагов от центральных улиц. Затеряться в них проще простого — чем я и воспользовался.

Старик, хозяин фермы, многого не знал о городе, однако, где в Отравиле собирается большая часть банды Рохо. Если отель был вотчиной Строцци и считался почти фешенебельным заведением по местным меркам, то гостиница «У северных ворот», где останавливались люди победнее в ожидании поезда или дилижанса, проезжавших здесь далеко не каждый день, была куда как проще. Конечно, не совсем уж клоповник, но приличным его назвать язык бы не повернулся. С порога видно было, что мебель здесь не раз чиненная, причём зачастую силами самих постояльцев — на нормального плотника тут тратиться не хотели. Столы и стулья поражали своим разнообразием, а за барной стойкой скучал крепкий парень, которого я кажется видел среди бандитов на перроне. Он покосился на меня, и рука его словно сама собой упала под стойку. Как пить дать у него там припрятан обрез дробовика.

— Спокойно, приятель, — усмехнулся я, проходя и ставя на стул рядом со стойкой чемоданчик. — Я выпить сюда зашёл, а меня тут встречают, как святые знают кого.

— Может, ты не туда свернул, приятель, — глянул на меня бармен.

— А может, куда надо.

Намерено небрежным движением я расстегнул пиджак, продемонстрировав рукоять револьвера, торчащую из подмышечной кобуры.

— Я не коммивояжёр, который приехал продавать всякую ерунду в ваш славный городишко. У меня другой товар.

Сейчас я ходил по очень тонкому льду. Вспомни бармен моё лицо, узнай он во мне спутника Уэлдона, которого они расстреляли на перроне, окажись слухи о том, что Рохо вербуют людей далёкими от истины, и меня не слишком вежливо попросят покинуть гостиницу. По взгляду бармена я понимал, что я кажусь ему кем-то знакомым, он напрягает извилины изо всех сил, стараясь вспомнить моё лицо. Однако, видимо, саквояж с выкупом за жену и сына Уэлдона слишком сильно занимал его, и запомнить меня он не сумел. Что сейчас оказалось мне на руку.

— Пива холодного налей, — сказал я, прерывая затянувшуюся паузу. — Жарко уже на улице.

Бармен нацедил мне полную кружку светлого, даже без слишком большой шапки. Я заметил, что большинство посетителей отдавали предпочтение пиву — для более крепких напитков ещё рановато, да и в самом деле жарко.

— Видишь вон тот столик, — указал бармен. — Тебе к дону Мигелю, он беседует с теми, кто хочет продаёт товар вроде твоего.

Дон Мигель оказался старше Рамона, одевался он как все остальные, сидящие в общей зале гостинице, и сразу выделить его я бы не смог. Лишь парочка полуорков, цедивших пиво за соседним столом говорили о его статусе.

— Что продаёшь? — спросил у меня дон Мигель, и я без колебаний выложил перед ним «Вельдфёр». — Третья модель, — уважительный кивнул тот, осмотрев револьвер, прежде чем вернуть его мне. — А насколько хорошо ты с ним управляешься?

— Настолько, — честно ответил я, — что твои мордовороты не успеют достать оружие, прежде чем я пристрелю тебя, а после и их. Не стоит им так налегать на пиво, по такой жаре оно может сыграть дурную шутку.

— Ты либо очень храбрый парень, либо очень глупый, — покачал головой дон Мигель. — Такие шутки здесь не слишком уместны.

Я лишь пожал плечами.

— Могу пристрелить кого-нибудь из твоих людей здесь, — предложил я. — Кто тебе нравится меньше всего?

— Дай я уделаю этого пижона, — попался на крючок один из людей дона Мигеля.

Высокий тип с нечёсаными волосами, одетый в потрёпанный костюм с чужого плеча, вскочил на ноги. Не дожидаясь ответа, он сунул руку за пазуху, но я опередил его. Прежде чем его пальцы сомкнулись на рукоятке пистолета, ствол «Вельдфёра» уставился ему в лицо. Намёков взъерошенный явно не понимал и выдернул-таки из кобуры «Фромм». Я большим пальцем взвёл курок револьвера, давая ему последний шанс. Всё это время смотрел в глаза дону Мигелю, в сторону взъерошенного даже не обернулся.

— Довольно! — дон Мигель хлопнул ладонью по столу с такой силой, что подпрыгнула моя кружка с пивом. — Сядь, Дойл, пока я сам тебе не пустил пулю в лоб.

— Но, дон, — возмутился взъерошенный, — этот пижон слишком много за себя берёт!

— Это я здесь решаю, — осадил его дон Мигель. Он даже не глядел на Дойла, и стрелка, похоже, это задело. — Ты умеешь работать языком, и яйца у тебя крепкие, — признал дон Мигель, — но этого мало для того, чтобы работать на нас.

Я ждал продолжения, хотя и знал, что его не будет. Очень скоро нас должны прервать самым грубым образом. Об этом я позаботился.

Прежде чем отправиться в гостиницу «У северных ворот» я швырнул камень в окно полицейского участка Отравиля. Камень этот был обёрнут куском бумаги, на котором я старательно вывел печатными буквами, чтобы нельзя было узнать почерк.

«Ищите украденное в гостинице „У северных ворот“».

Уверен, моя выходка не осталась незамеченной, Строцци просто обязаны отреагировать на неё. И они не обманули моих ожиданий.

Полицейские в Отравиле не носили какой-то определённой формы, от простых горожан из отличали потёртые синие кепи с чёрными козырьками. К слову сказать, я не заметил ни одного до сей поры, видимо, стражи порядка полностью отдали улицы патрулям астрийской жандармерии. А вот в гостиницу «У северных ворот» ввалились сразу пятеро грозного вида полицейских с дубинками в руках. Возглавлял их исталиец с прилизанными волосами и усиками-стрелочками.