Путь Тьмы

Гартиан не удостоил его ответом и отвернулся к камнеметам.

Шахрион подошел к двум большим просмоленным бочонкам.

— Капитан, мне нужно, чтобы они упали за стену как можно дальше друг от друга.

— Не проблема, владыка, — ухмыльнулся офицер. — Жалко, что маловато змеиного огня у нас, а то бы все в золу обратили.

Он вздохнул и скомандовал подчиненным:

— Заряжайте, улитки, да поживее, не заставляйте владыку ждать!

Бочонки с величайшей осторожностью были помещены в пращи камнеметов, которые, как заметил Шахрион, уже смотрели в разные стороны. В процессе дневной пристрелки метатели успели хорошо подготовиться и теперь планировали закинуть огненную погибель в разные районы города.

— Владыка, отойди чуть назад, а то как бы ненароком не зашибло, — попросил его капитан, и Шахрион, кивнув, отступил.

Командир метателей достал из-под рубахи небольшой образок с ликом Матери и поцеловал его.

— Ну, помоги нам Мать, — прошептал он и махнул рукой.

Подчиненные одновременно выбили стопоры удерживающие противовесы метательных машин, которые с огромной скоростью устремились вниз, поднимая в воздух пращи с бочонками. Деревянные короба громыхнули, ударившись о землю, и бочонки, содержащие змеиный огонь, отправились в свободный полет — за стену. Шахрион провожал их взглядом до того момента, как они скрылись в городе. А потом полыхнуло. Те дома, на которые упало лиосские зелье, вспыхнули, словно свечки, вознося над городом тревожное зеленое зарево.

Враги засуетились, на стенах наметилось шевеление и Шахрион почувствовал отголосок творящейся в городе волшбы. Императору стало интересно: успеют ли раденийцы загасить страшный огонь до того, как тот расползется во все стороны, если им не мешать, или же нет.

— Пускай маги нанесут свой удар, — приказал император, скрестив руки на груди. Он не настолько глуп, чтобы давать врагам шанс.

— Какой прелестный вид, не находишь? — его собеседница вернулась, чтобы докучать, поэтому Шахрион просто игнорировал ее.

Чародеев император заблаговременно разделил на три группы, каждая из которых должна была сеять пожары в своей части города, причем начинать им следовало только по приказу владыки и только после того, как змеиный огонь примется пожирать Белый город. И вот этот момент настал.

Пять десятков магов — половина чародеев в армии Шахриона — синхронно нанесли три кинжальных укола. Они не видели, куда упадут огромные огненные шары, да и это было не важно. Где бы ни начался новый пожар, он приближал победу, и все в армии это понимали, а потому работали, не жалея себя и других.

Два шара натолкнулись на защиту, третий же ухнул за стену и взорвался где-то в городе, но Шахрион чувствовал, как против него тотчас же было обращено мощное заклинание.

— Пускай продолжают. Посмотрим, как псины справляться с нашим натиском.

Сгустки багрового пламени летели в столицу Радении, и все новые и новые пожары расцветали в городе, отражаясь в ночном небе.

— Не пора ли атаковать? — предложил Гартиан. — Они заняты огнем.

— Пока что рано. Подождем еще немного.

И они ждали, а сопротивление вражеских магов, меж тем, ослабевало.

— Почему они так плохо дерутся? — недоуменно спросил Гартиан. — В городе должно быть не меньше пяти десятков чародеев.

— Похоже, готовят нам сюрприз, — усмехнулся Шахрион. — Я ставлю на воду.

В ночном небе начали сгущаться тучи. Огромные чернильные громады облаков сбивались в стаю, словно голодные волки, приметившие добычу. Оглушительно бахнули первые раскаты грома, блеснула молния. Вот-вот должен был пойти страшный по силе ливень, вызванный магией. Ливень, способный потушить или хотя бы ослабить бушевавшую за стенами стихию.

— Замечательно. Пускай войска выдвигаются. — Приказал Шахрион.

За все это время он не изменил положения ни на волосок, продолжая стоять, словно столб и смотреть вперед.

Послушные воле Черного Властелина рыцари смерти погнали вперед своих мертвых солдат. Не было ни осадных башен, ни таранов, лишь лестницы, десятки, сотни больших лестниц, сколоченных за то время, что армия готовилась к штурму.

— Жалко, что стены Белого Города зачаровывали те же люди, что и Черную Цитадель, — вздохнул Шахрион. — Иначе попасть внутрь было бы куда проще.

— Самое вкусное всегда тяжелее всего получить.

— Вынуждена согласиться с верховным некромантом, — вступила в беседу Тартионна. — Белый город долгое время был вторым по защищенности в Империи.

— А потом стал первым в Радении, — закончил за жену Шахрион. — Пора восстановить историческую справедливость.

Передовые сотни, рассеявшиеся широким веером по всей южной и восточной оконечности города, практически не встречая сопротивления, добрались до рва, огораживающего столицу. И в это время пошел дождь. Первые капли робко, будто боясь, что их кто-нибудь обидит, забарабанили по притоптанной земле, с каждой минутой их становилось все больше и больше, и вот уже косые струи яростно летели вниз, с безжалостным шипением лупя многострадальную твердь и ее обитателей.

Пелена дождя была столь сильна, что обзор сократился до десятка шагов и ливень лишь усиливался.

— Да, пожалуй, у них есть шанс затушить змеиный огонь, — спокойным голосом, будто не ему за шиворот лились ледяные водопады, произнес Шахрион.

— Да какая сейчас разница? — ощетинилась Тартионна. — Ты хочешь замерзнуть насмерть?

Чародейка окружила себя прозрачным водяным коконом, сотканным из падающих капель, которые не пропускали к своей новой хозяйке дождевые струи. Она прошептала заклинание и вокруг императора появилась точно такая же защита.

— Ой какая заботливая, — глумливо напомнила о себе Тень, вызвав у императора зубовный скрежет. — И не злись так, а то облысеешь раньше времени, хотя ты и так уже плешивый.

Она мерзко захихикала, а Черный Властелин старался держать себя в руках, глотая проклятья и сжимая кулаки. Очень хотелось что-нибудь разрушить, ударить со всей новоприобретенной силой, но он отчаянно сдерживал себя — именно этого треклятая спутница и добивалась. Каждое заклинание, превышающее предел его возможностей, не только делало императора могущественнее, но и изрядно усиливало Тень.

— Ну и ладно, не хочешь говорить, стой тут, как пень, а я пойду в тепло.

С этими словами его карманное безумие замолчало, оставив императора наслаждаться ледяным дождем. Шахрион тряхнул головой, возвращаясь к реальности, и покосился на Гартиана — будет ли мертвый некромант что-нибудь предпринимать, или нет? Тот стоял неподвижно, мокрый балахон облепил его, очерчивая каждую кость, проступающую через ткань. Похоже, верховный вселился в одну из мертвых птиц, желая увидеть, что же все-таки происходит в городе.

Смысл в этом был — вдали у стен раздавались приглушенные крики и что-то отдаленно напоминающее звон мечей, но из-за гула падающей воды сказать точнее было решительно невозможно.

— Знаешь, Тартионна, у мертвецов есть еще одно, нет, даже два больших преимущества перед живыми воинами.

— И какие же?

— Они до последнего будут выполнять поставленную им задачу, не отвлекаясь ни на какие раздражители, вроде усталости, жажды, голода…

— Или ледяного ливня. А какое второе?

— Им не нужно видеть, — усмехнулся Шахрион. — Мертвые осязают этот мир несколько иначе, чем мы.

— Ты ожидал этот дождь. — В голосе советницы не была удивления.

— Да. И я бы на их месте поступил также. Змеиный огонь очень тяжело потушить. Он не подчиняется чарам Брата, горит на песке, в воде, и не утихает до тех пор, пока не сожжет все, что сумеет. Чтобы совладать с ним нужно либо настоящие горы сырой земли, либо чудовищно сильный дождь. Сырую землю раденийцам взять было неоткуда.

Ливень начал стихать, и когда поле боя вновь открылось для обзора, на стенах в отблесках молний развевались черные флаги Империи.

— Две тысячи солдат из резерва на усиление, — приказал Шахрион. — Арбалетчиков на стены — никто не должен выбраться из города. Да, половину некромантов тоже неплохо бы отправить на штурм, пускай поддерживают бойцов — вражеские чародеи скоро отойдут.