Кровь королей

— Как видите, Диана, ваши просьбы о различии порядков в регионах давным-давно удовлетворены, — не без улыбки проговорил король, — Иначе бы попросту не было смысла в герцогах. Правьте в своём Гладшире, как нравится, главное, чтобы регион процветал, соблюдал торговые соглашения и исправно пополнял казну.

— Уверена, что при Ролане всё бы было по-другому, — не упустила она возможности напомнить, что королём вполне мог стать и её муж, с учётом обилия голосов за Виалантов на том конклаве, — Он бы и правил жёстче, и…

— И дочку смог бы держать в узде, — с ухмылкой закончил за неё Аравен.

— Это, безусловно, так, — гордо вслух признал упрек волшебника нынешний король, — но личная жизнь моей дочери, принцессы всего королевства, не должна волновать остальных, тем более такого могущественного чародея, как вы, Аравен, чей род единственный, пользующийся уважением и принятием у эльфийской расы в Эйфельхейме и прочих остроухих землях!

— О, прошу тебя, Гектор, — с ухмылкой проговорил Аравен, — это же была легкая шутка. Мы ведь, в конце концов, не плохо ладили. Да и почему бы не поговорить на эту тему? Детей с нами нет, не так ли? — по-дружески риторически спросил он, не ожидая никакого ответа, — А Анна уже не ребёнок. Четырнадцать лет! Ах, как быстро летит время!

Лицо Анны стало ещё более пунцовым, чем раньше, она не смела взглянуть ни на мать, ни на отца. Тот, правда, слегка усмехнулся, Стэн и Диана посмеялись, Витте никак не отреагировал на всё это, и лишь Сара бродила мрачнее тучи с серьёзным выражением, желая как можно быстрее сменить тему.

— Напомню всё-таки, что семьи Ферро, Виалант и Аркхарт не удовлетворили Высшему Совету своими кандидатами на престол, — занял граф Кромвелл воцарившуюся паузу, приняв сторону правящей династии, — Пусть даже Ролан Виалант и вправду был главным кандидатом, но он не был членом Ордена Короны.

— А с каких пор учитываются пожелания предыдущего короля? — возмущалась Диана, — Веринг умер, встал вопрос о наследовании трона маленьким Ричардом, но младенец править не может. Соответственно, смена правящей династии была неминуема.

— Так как Веринга убили с помощью колдовства, нас даже и не рассматривали, небось, — с недовольным видом сказала Патриция, — Будто кроме Лекки и Иридиума волшебников в мире нет, хм!

— Уймись, мы намеренно стараемся держаться обособленно от такой власти, — произнёс ей супруг.

— Но почему же? — поинтересовался король, — В конце то концов, сравниться с родом Лекки в магии из герцогов способны лишь Кроули, но те-то специализируются как раз-таки на призыве всяких тварей из иных измерений, будь они прокляты, а вы работаете с чистой энергией, — отвечал Гектор.

— То есть, демонологию вы не поддерживаете, а за магов всей душой? — переспросил удивленный Аравен.

— Именно, оттого и с представителями Ракшасы у нас весьма напряженные отношения. Дайнеры в себе всегда сочетали воинов и магов, взгляните на Вирджинию, она…

— О да, — перебил экзорцист, — действительно очень одарённая девочка. Не по возрасту её сила, неуёмная буря в душе зарождается, как бы чего не натворила. Это я в шутку, конечно, — усмехнулся Аравен.

Анна сжала кулаки, когда похвалили её сестру, а саму её выставили распутной не по годам девицей. Губы её напряглись, в глазах блеснула злость. Младшего брата и сестру она, можно сказать, сильно недолюбливала, и это усугублялось всеобщей расположенностью других людей именно к ним. Мать Анны — Сара, души не чаяла в своем сыне, практически никогда не занимаясь дочерьми, а многие друзья Дайнеров восхищались именно младшей — Вирджинией, практически не замечая Анну.

— Сара как раз хочет её оградить от всего этого. Отправить не к вам на обучение магии, а сослать целительницей, обучатся в одном из монастырей, — с недовольством проговорил король.

— А это, ваше величество, весьма мудрое решение, как мне кажется, — к удивлению монарха проговорил маг, — Направить всю энергию в одно всем полезное русло, помочь ей, чтобы она помогала людям. Думаю, стать целителем для неё наиболее удачный вариант, — посоветовал он.

— Хм, вот как… — призадумался король, — Будем думать. Ох… Так вот, — продолжал Гектор, — а демонология мне и моему народу была чужда. Когда нападали на нас в стародавние времена орды демонов, мои предки взывали к вашим, и Лекки всегда спасали нас и защитной магией, и целительством, и экзорцизмом. Когда я был рыцарем Ордена Короны, мы этих мавров-демонологов подавляли по воле короля Веринга, сдерживая расширение «когтистой лапы» и не давая влезать на чужие земли. Да к тому же всегда пользовались услугами достопочтенных магов.

— Вот как, приятно слышать. Очень приятно, — проговорил Аравен, улыбаясь вовсю ширь, ведь король открыто признал, что его род не мог без рода Лекки, и именно волшебники с Радужной Реки спасали Кхорн, а стало быть, и будущее королевства.

Мимо них на ближайшем перекрестке прошёл, держа на прогулке сложенные за спиной руки, глава Высшего Совета — старейшина Сорокопут в торжественной красно-золотой мантии и капюшоном на лысую голову. Мало кто знал его реальное имя, но Лекки смели иногда утверждать, что тот родом именно с их земель. В высшем свете, да и в народе, этот немолодой учёный был известен именно под своим птичьим прозвищем.

Компанию ему составлял нагоняющий Виллоу Эйзенберг в бело-голубом колете под ярко-синей мантией, украшенной сверху белым мехом и мелким птичьим пухом. Этот знатный ростовщик довольно полного телосложения с округлым лицом и налитыми щеками мог выглядеть одетым слишком тепло для нынешней погоды, но учитывая, как день катился к вечеру, это было ему простительно на свежем воздухе.

Когда-то, не так уж и давно, ростовщики Эйзенберги одобрили планы правящей в Церкингеме династии Ирвен по благоустройству горных горячих источников в богатые курорты для знати и элиты. Вложились в организацию безопасных снежных спусков, горных детских площадок для катания на санях, организацию нескольких катков и многое другое.

Ирвены были уж слишком зациклены на «чистокровии» этой самой элиты, не допуская всех желающих, да и свой род низвергли в уродство бесконечного кровосмешения. Так что с ними никто не хотел иметь дела и видеть их на званных балах и вечерах, не говоря уже о болезнях и общей деградации потомков. Так что род по сути пал, а курортами занялись Эйзенберги, заново открыв дело уже для всех, кто может оплатить себе такую поездку и увеселительно-развлекательную программу. Хотя это именно их девиз всегда звучал, как «Я оплачу!», платили обычно всё-таки им.

Естественно, они нанимали работников, оплачивали труд всем, кто был занят в организации и обслуживании курортных домиков, гостей, уборке территории, охране, в конце концов, но как и любой ростовщик, всегда получали прибыль со своих вложений. И назад деньги им приходили, как принято говорить, с процентами. С большим наваром, так что в итоге ставшая самой влиятельной в Церкингеме династия для охраны своего добра ещё снарядила строительство особых защитных крепостей-сокровищниц, самых непреступных строений, как они заверяли, где могли также держать часть своей казны и сбережений и другие желающие лорды. Так список клиентов семьи с займов и курортов расширился ещё и на охранное предприятие по сохранению чужих сокровищ и выдаче ценностей назад по требованию разоряющихся лордов-владельцев.

Так, например, большую часть своих сбережения уже забрала назад испытывающая в эту пору серьёзные трудности династия Торнсвельдов — владельцев болотистых и неурожайных земель Лотц. Правящий там Сеймур слыл малообщительным затворником. Он как раз из тех, о которых только что говорил Гектор — которые не станут просить помощи из-за личной гордости.

Он мало куда выбирался сам, однако же к себе в гости приглашал регулярно, чтобы уж совсем не растерять дружбу из-за малого общения с лордами, герцогами и прочими важными лицами. Его соблазнить выбраться из замка, помимо особо важных политических причин типа коронации нового монарха, была разве что охота. Дайнеры, Торнсвельды и Розенхорны — извечные приятели, любящие погонять кабанов, побыть героями крестьян, спасая деревни от наплодившихся волков, да и просто поклонники самолично повыслеживать, например, оленей безо всяких загонщиков и помощи своих слуг.