Страница 13 из 19
– Нет, у нас частный дом в пригороде Горноозерска, – ответил он. – При нем участок земли, родители любят возиться в огороде, да и мы с сестрами не остаемся в стороне.
– Ну, а сестры чем занимаются?
– Саша и Зоя – обе школьницы.
– У них, мама, на севере области водятся белые олени, – сказала Ольга. – Только я забыла, как их называют.
– Сокжои, – пояснил Сергей. – Но это большая редкость – белый сокжой, из тысячи – один.
– Что, совершенно белые? – удивилась Валентина Андреевна.
– Да, абсолютно.
– У эвенков Забайкалья есть очень красивая легенда, – Ольга тепло и чуть задумчиво улыбнулась. – Белый олень-спаситель приходит на помощь, когда людям грозит неминуемая гибель… Ее рассказал один старый охотник… Напомни, Сережа, как его зовут?
– Очитуха Кочени'ль – с грустинкой промолвил он. – Это старинный друг отца и мой наставник, я у него многому научился.
– Да, всё это очень интересно… Ну, а как вам здесь, в нашем городе?
Сергей неопределенно пожал плечами:
– Город, кажется, неплохой. Но я его еще мало знаю – в увольнения отпускают нечасто.
– А как обстоит дело с учебой, после армии, наверное, трудновато?
– Ничего, справляемся потихоньку.
– Все-таки это очень серьезно – быть летчиком. Представляю, сколько всего нужно знать, чтобы управлять самолетом.
– Да, заниматься приходится много, – подтвердил Сергей. – Большинство предметов основано на математике, физике, и особенно, на геометрии и тригонометрии – всё «сэвэже'» базируется на этих дисциплинах.
– Сэвэже, что это? – прислушалась к странному звучанию термина Валентина Андреевна.
– Это аббревиатура нашего основного предмета – самолетовождения, – пояснил Сергей. – Проще говоря, штурманская подготовка.
– Трудный предмет? – поинтересовалась и Ольга.
– Очень. Не сразу дается, сплошные формулы… Расчеты на логарифмической навигационной линейке направления ветра, углов сноса, курсов, пеленгов, скоростей, глиссад снижения… И всё это надо успеть буквально за секунды – ведь самолет-то летит. У нас даже присказка есть: «Кто освоил «сэвэжэ», тот почти пилот уже». А еще преподают сопромат, металловедение, конструкцию самолета и двигателя, радиосвязь, метеорологию, английский язык, ведь кто-то в будущем станет пилотом международных авиалиний. Много предметов и на военной кафедре, выпускникам присваивают звание – лейтенант запаса. Так что можно устроиться и в военной авиации.
– Летаете уже, Сергей?
– Пока нет, ближе к лету поедем на аэродром Калачинск, там и начнем. Но до этого надо будет пройти парашютную подготовку.
– А не страшно прыгать?
– Нет, этим я занимался в армии, привык.
– Жаль, что папы нет дома, снова в отъезде, – сказала Ольга. – Он, правда, артиллерист, к авиации не имеет отношения, но общую тему для разговора вы бы с ним, пожалуй, нашли.
«А, может оно и к лучшему», – подумал с облегчением Сергей. Ему, вчерашнему солдату беседовать с генералом было как-то не с руки. Но в то же время он отчетливо понимал, что в будущем это неизбежно.
Еще какое-то время длилось вечернее застолье. Большие настенные часы мелодично и увесисто отсчитали восемь ударов. Сергей поднялся, сожалеюще произнес:
– Ну, мне пора, личное время уже заканчивается.
– Вы почаще приходите к нам, Сергей, – сказала Валентина Андреевна.
– Спасибо, за приглашение. Но все зависит от успеваемости, увольнения за просто так не дают.
– Вот и прекрасно, – засмеялась она, – значит у вас есть стимул учиться на одни пятерки.
– Я провожу тебя недалеко, – Ольга принялась натягивать сапоги. Сергей подал ей шубу и, одеваясь сам, вдруг ощутил, что ему не хочется уходить из этого теплого гостеприимного дома в неуютную казарму.
Они вышли из подъезда. Снег все сыпал, только теперь он был гуще. Под фонарем, освещающим фасад здания, Сергей остановился, нежно обнял Ольгу.
– Ты почему не сказала, что твой отец генерал? Я даже испугался, когда увидел его шинель. За два года службы близко видел генерала раза три, не больше. Это был наш комдив Самойлов.
– Папа и сам, наверное, еще страшится своих погон. Он ведь у нас молодой генерал, совсем недавно из академии Генштаба вернулся. Представляешь, в его возрасте отсидеть целый год за партой. Непостижимо.
– А кто он по должности?
– Командующий артиллерией Сибирского военного округа, – пояснила Ольга.
– Понятно, – уважительно кивнул Сергей. Поколебавшись, спросил, – А кто по специальности твоя мама?
– Мама – кандидат юридических наук, декан Омского юрфака.
– Н-да… Семья у вас, прямо скажем, нерядовая: мать – декан-юрист, отец – генерал-артиллерист, – подытожил Сергей. – Видишь, я даже рифмами заговорил…
Ольга на это лишь усмехнулась. А Сергей, чуть поколебавшись, уточнил насмешливо и одновременно настороженно. – Ну и как, прошел я смотрины, нет?
– Какие еще смотрины?
– Но ты же прекрасно понимаешь, о чем я… Смотрины жениха.
– Но, насколько мне известно, смотрины проходят невесты, а не женихи…
– В нашем случае – все наоборот! – незыблемо и уже без улыбки заявил Сергей.
– То есть ты – мой жених? – искренне подивилась Ольга.
– Абсолютно точно, я – твой жених, а ты – моя невеста!
Она долго-долго молчала, неотрывно глядя на него, снег ложился на ее длинные густые ресницы, таял. Наконец произнесла с очень серьезным выражением лица:
– Что касается первого вопроса, то отвечу так: маме ты очень понравился, а, следовательно, смотрины прошел. Уверена, что и папа не думал бы по-иному, взгляды моих родителей чаще всего – совпадают. А по поводу второго вопроса скажу так: рановато нам думать про жениха и невесту, Сережа. Мы ведь еще так мало знаем друг дружку… Не обижайся, я говорю, как есть.
Медленно и сурово он произнес:
– Это ты про себя сказала. А вот я совершенно точно знаю, что ты – моя судьба! И никто мне больше не нужен! – и завидя, что Ольга что-то хочет ответить, порывисто шагнул к ней, обнял и прикипел к губам в долгом поцелуе. И она, горячо отвечая, обхватила его плечи, приникла к груди.
Нескоро они разомкнули объятия. Переводя дыхание, как после бега, Сергей умоляюще попросил:
– Ничего не говори, молчи! Я знаю… нет, я уверен, что ты еще придешь к тому, к чему уже пришел я… А, теперь давай прощаться, а то тебя мать ждет, тревожится.
– Постоим еще минут пять…
– Мне надо спешить, родная. Я ведь тебе объяснил, что это такое – остаться в училище до первого замечания, – он озабоченно посмотрел на часы. – Тем более, что сегодня на КПП дежурит наш ротный Фома.
– Сейчас пойдешь… – она медлила, что-то напряженно обдумывая, потом спросила. – Сережа, я догадываюсь, что драка с Германом произошла из-за меня, а что конкретно послужило причиной, ты можешь, наконец, это объяснить?
– Не могу… – он неловко подбирал слова. – А точнее – не хочу. Одно скажу: Юдин получил по заслугам.
Она помолчала, осмысливая услышанное, потом тихо проронила:
– А теперь еще раз поцелуй меня и беги, не то действительно опоздаешь.
Их губы снова слились в страстном, и, казалось, бесконечном поцелуе.
– Всё, я пошел, до скорой встречи, Оленька! – Сергей в который уже раз ощутил, что ему необходимо сделать огромное усилие, чтобы отстранился от девушки.
– Счастливо, мой любимый!
Он повернулся и бросился бежать по тротуару к автобусной остановке. Оглянувшись на повороте, еще успел различить в коловерти бесконечного снега стройную фигуру Ольги.
Глава 6
В это раннее майское утро курсант Максим Кленов проснулся задолго до общего подъема. Сердце гулко колотилось от того, что сон был тревожным, неспокойным. Натянув на себя брюки, ботинки, и захватив куртку, осторожно, стараясь не разбудить товарищей, он выбрался наружу. Палаточный городок спал. Стояла звонкая тревожная тишина, какая бывает всего лишь несколько минут перед встречей земли с солнцем. На траве, на молодой зелени подлеска – повсюду серебрилась обильная роса, верный признак хорошей погоды. Максим подошел к умывальнику – длинной горизонтальной трубе со множеством кранов, холодная вода обожгла тело. Фыркая от удовольствия, он долго мылся, ощущая, как начинает играть разогнанная холодной водой кровь. И еще кое-что ощущалось, но это «кое-что» было где-то глубоко внутри, и Максим старался как можно меньше думать о нем, стремился запрятать еще глубже.