Страница 48 из 70
Их привезли в гостиницу, которая находилась чуть за городом, но рядом с океаном. Без пассажиров, без слез Натали и вечных недовольств Авроры.
Как только капитан и второй пилот получили ключи от своих номеров, на ресепшене тут же произошла битва бортпроводников за номера с видом на океан. Таких номеров оказалось меньше, чем бортпроводников.
— Какая разница куда выходит окно, — сухо произнесла Эмма и даже отошла от ресепшена.
К ней присоединилась Тора, стояла рядом и наблюдала, как остальные подкидывают монетку, решая, кому достанется прекрасный вид на океан.
Ключи были розданы и все кинулись к лифту, на ходу сбивая друг друга. Вроде взрослые люди, а ведут себя, как дети. Может, со стороны это выглядело странным, но им всем было весело. Адель так давно не смеялась, мечтая быстрее закинуть чемодан в номер, надеть купальник и бежать по пляжу, ногами утопая в горячем песке. По сути, не важно какой вид открывается из номера, если она придет туда лишь спать.
Но она ошиблась думая так. Когда открыла стеклянные двери и вышла на балкон, то улыбнулась и вдохнула полной грудью морской воздух — вот оно блаженство: стоять так и смотреть на бескрайний океан. Это идеальный вид.
Адель расслабилась, закрыла глаза, унеслась в свои мысли, но внезапно вернулась на землю, услышав в соседнем номере чей-то всхлип.
Глава 25
Адель слегка насторожилась, услышав чей-то плач. Она даже поддалась вперед и попыталась заглянуть в соседнее окно, которое было открыто на балкон. Но какое ей дело до чьих-то слез? Возможно, человек даже не хочет, чтобы ему сочувствовали. А Адель именно могла только посочувствовать.
Нет, это не ее дело! Она отошла от перил и тут же показалась хозяйка соседнего номера, при виде которой Адель пришла в замешательство:
— Эмма? Что случилось?
Та тут же попыталась стереть слезы и быстро привести себя в приличный вид, хоть это получалось плохо.
— Тебе попался номер с видом на океан, а ты не хотела?
Та мотнула головой и скрылась в номере, выкрикнув из него:
— Все нормально, Адель, номера с видом на океан достались в итоге всем.
Адель тоже прошла к себе, решив, что не должна лезть в чужую жизнь. А может… Может, Эмму обидел Кевин? От него ожидаемо, он как раз в плохом настроении.
Походив по номеру, Адель стала разбирать чемодан. Сейчас примет душ, наденет купальник и побежит на пляж. А там весь экипаж играет в волейбол. Она присоединится к ним, потом нырнет в воду, поваляется возле бассейна.
А еще очень хотелось, чтобы Марко был на пляже тоже, хочется с ним разговаривать, улыбаться. Просто быть рядом без какой-либо близости. И чтобы рядом никого не было и их никто не слышал.
Пока Адель принимала душ, то думала о многом. Даже о Луке. Интересно, он женился? Неужели кого-то полюбил так сильно, как ее сестру? Да и была ли то любовь? Скорее, первые зарождающиеся чувства. А сейчас, если женится, то любит точно. И наверняка Элис тоже думает о нем чаще после этой новости, что радует Адель: может быть, в связи с этими мыслями Элис, стала уделять меньше внимания Рикардо.
Отвратительный тип Рикардо в молодости был красавцем и завидным женихом, стал лентяем и потерял былой шарм.
Пока Адель одевалась, то думала обо всем и обо всех. Вспомнила Кевина и Жозефину. Бедный парень, надо сказать Саманье, чтобы совместно провести вечер.
И Эмма. Она стала хитом этих нескольких часов. Чего плакала? Кто ее обидел? Может, это нервы?
Одев купальник, накинув на себя длинный сарафан, схватив пляжную сумку, Адель вышла в коридор и прошла к лифту. Двери открылись, она готова была уже ступить шаг внутрь, но остановилась.
— Вот черт! — Выругалась она и пошла обратно.
Шаг ее был быстрым, она прошла мимо своей двери, даже не посмотрев на нее, а постучала в соседнюю, в дверь Эммы. Та открылась не сразу, Адель уже хотела уйти, но, слава богу, что она такая терпеливая — дверь распахнулась и на пороге показалась Эмма. Ее опухшие веки и красные глаза свидетельствовали о том, что она продолжала плакать. Или плакала долго и буквально недавно успокоилась.
— Я хотела пригласить тебя на пляж, там наши должны играть в волейбол. Можно покупаться и побродить по пляжу.
— Классно, — монотонно произнесла Эмма, — но я не хочу бродить. Хочу остаться в номере.
Она стала закрывать дверь, но Адель автоматически подставила ногу в проем и заблокировала ее, сама шокируя себя такой реакции. Прямо как в фильмах. Но сейчас очень не хотелось, чтобы Эмма прямо перед носом захлопнула эту чертову дверь. Предчувствие было странным, не хорошим. Если человек плачет, значит что-то случилось серьезное.
— Можно я зайду? — Спросила Адель, но не стала ждать ответа и прошла внутрь номера.
Чемодан Эммы так и стоял собран, хотя в комнате Адель уже присутствовал беспорядок. Эмма ничего не вынимала из вещей и даже еще была в форме. А вот кровать оказалась мятой, что говорило о том, что она плакала в подушку.
— Мне сейчас некогда, — начала нервничать Эмма, поправляя очки на переносице, а потом и вовсе их сняла, откинув прочь. Без очков она выглядела совсем по-другому, не такой простой, даже симпатичной. Интересно, она не пробовала носить линзы?
— Я не займу много времени, но я переживаю за тебя, — Адель присела на край кровати, — если тебя обидел кто-то из экипажа, ты только скажи! Это Кевин?
Эмма мотнула головой:
— Это не связано с экипажем. Хоть я не всем нравлюсь, но претензий к ним не имею. И меня никто из них не обижал.
Она тоже села на край кровати боком к Адель.
— Даже Кевин?
— Даже он.
Адель кивнула, не зная, как еще подбодрить девушку. Может, собрать ее на пляж насильно? Пожалуй, она так и сделает:
— Знаешь что! Хватит реветь! Надевай купальник и пошли на пляж. Чтобы там у тебя не случилось, знай, что всегда можно отвлечься, а потом вернуться к слезам заново.
Эмма даже улыбнулась над этими словами, но если Адель вскочила с кровати, то она продолжила сидеть. Видимо, никуда не собиралась.
— Я уже начинаю думать, что в твоих слезах виновата я.
— Точно не ты, — тут же вставила Эмма и горько вздохнула. Было видно, что она хочет рассказать, ей хочется поделиться хоть с кем-то, но она не знает с чего начать. Поэтому, начала Адель, снова присаживаясь рядом и касаясь руки девушки:
— Послушай, иногда наши мысли загоняют нас в тупик, мы гоняем их туда-сюда, плюс, еще к тем мыслям нарастают новые, и голова не справляется с ними. Слезы-хорошо, они первый признак выхода эмоций, но иногда нужен свежий взгляд постороннего человека. Эмма, если ты мне расскажешь, что тебя тревожит, то, возможно, вместе мы придумаем выход.
Девушка потупила взгляд в пол, задумавшись над словами Адель. А что она потеряет, если расскажет Адель то, что ее терзает?
— Ты потом расскажешь всему экипажу…
— Я похожа на ту, у которой длинный язык?
Эмма мотнула головой, Адель была права — хоть она и общалась с Саманьей и ненавистным Кевином, но была скромная и молчаливая. А еще она в хороших отношениях с Марко:
— Нет, но пока я не определилась, что делать, никто не должен знать этот секрет.
Адель кивнула три раза, почти перекрестилась, чтобы та ей поверила:
— Когда Жозефина умерла в номере Кевина, я не побежала жаловаться капитану. Да, я посоветовала рассказать Саманье лишь потому, что была уверенна, она поможет.
— В моем случае, я бы хотела оставить все внутри этих стен, — Эмма посмотрела на одну стену, потом на зеркало, висевшее при входе в комнату, потом перевела взгляд на окно.
— Обещаю, — кивнула Адель и была вознаграждена серьезным видом Эммы.
— Хорошо, — всхлипнула та и взяла салфетку, — ты старше меня, опытнее. На мою ситуацию нужен взгляд взрослого человека.
Адель настроилась слушать историю про безответную любовь. В таком возрасте, как у Эммы, это вполне нормально. К тому же ее внешность не блещет красотой, что чаще может стать той самой причиной безответных чувств. Но тот парень полный глупец, что не видит красоту, которая спрятана под обычной внешностью.