Страница 40 из 54
Но утром, поднимаясь по лестнице в кабинет магистра Серениуса, я увидела, как старшекурсники выносят носилки из кабинета астрологии на втором этаже. Я разглядела бледное, совершенно бескровное лицо Влада Турнаева, укрытого темной тканью. Рядом с носилками с мрачным видом шагал Юджин Сальди.
Я поманила его в сторону.
— Привет, — кивнул он угрюмо. — Видела?
— Что случилось?
— Владу ни с того ни с сего стало плохо. Мадам Пруфф обнаружила у него паразитов, мелких демонов. Похоже, мой кузен баловался погружением на дно, сам подхватил заразу и заразил еще несколько человек.
— Куда его понесли?
— В лазарет. Мы вызвали экзорциста.
— Чем это грозит Владу?
— В плане здоровья – несколькими очень неприятными минутами в руках изгонятеля и последующим долгим восстановлением ауры. А что касается Академии… если докажут, что он погружался, исключат. Мутная топь! Даже если Владушка с дуру решил заняться… фигней, — у демона явно вертелось на языке выражение порезче, но он сдержался, — настолько облажаться мог бы только неопытный школьник! Нас всех по разным причинам хоть раз в жизни затягивает в придонье, это нормально, но есть же защита… самодиагностика, в конце концов!
Я внимательно выслушала Юда и напряженно поинтересовалась:
— А что если он не сам? Если ему этих тварей… подсадили? И шпионили через них?
С лица Юда исчезло выражение растерянности.
— Ты что-то знаешь? — спросил он.
Я кивнула.
— Информация достоверная?
— Да, почти поймала за руку одну донницу. Слышал о шпионке, которую так и не нашли?
— Идем к ректору, — велел демон, и я с облегчением пошла за ним, радуясь, что в трудную минуту мы не сговариваясь сошлись во мнении – нам нужно все рассказать магистру Серениусу.
Я решила так: намекну ректору на суть разговора, и, если демон увязался уши поразвешивать, то сам Серениус его и выпроводит. Вежливо, как он умеет. Однако ректор поздоровался с Сальди за руку, обменялся с ним подозрительно многозначительным кивком и указал на кресла. В кабинете возник магистр Кревий. Вид у него был взволнованный, однако по мере того, как я излагала подсмотренное в общаге несвед-мира, лицо проректора разглаживалось.
— О Светлане мы знаем, — кивнул ректор, — а вот насчет Влада… Бедный мальчик. Не думал, что их выбор падет на него. Причина этого, разумеется, ты, Ада.
— Я?! Зачем я им?!
— Мы пока не знаем, — еще один быстрый взгляд в сторону Юда, — но пытаемся выяснить. Спасибо, ребятки, это нам очень помогло. Магистр Кревий, ваша задача сегодня – поговорить с прессой. Акулы магического пера уже толпятся у входа с горгульями.
— Кто б сомневался, — проскрипел Кревий.
— Вы знаете, что делать, друг мой.
— Сглажу ситуацию так, что комар носа не подточит, — кивнул проректор и исчез.
— Кто-то сообщил журналистам… и мы, конечно, с вами знаем, кто… что в Академии Баланса только что чуть не погиб студент, — сообщил мне и Юду Серениус. — Что мы занимаемся странными экспериментами по скрещиванию светлой и темной магии. Что якобы пытаемся учить темных визардов черпать из горячего потока… и наоборот.
— Бред какой! — воскликнул Юджин.
— Полный бред! — поддержала я.
— Конечно, — согласился ректор, мрачно покачав головой, — но им же этого не объяснить. Зато теперь мы можем сказать, что Влад стал жертвой приворотной магии донницы. Любая магическая комиссия подтвердит эти слова при глубоком анализе ауры. В противном случае нам пришлось бы тянуть время и искать причину недомогания визарда Турнаева. Вы же знаете эту желтую прессу, она бы раздула скандал. Спасибо, Ада.
— А вторая лазутчица? — спохватилась я уже у двери.
— Мы пока не знаем, кто это. Видишь ли, Света должна была поступить в Академию вместо тебя, Ада, и стать шпионкой донников. Ты и Влад спутали ей все карты. Но, по-видимому, замена тебе все же нашлась, вернее, ее купили, банально и просто.
— Света называла собеседницу «миледи», — решилась сообщить я, косясь на демона. — Это может помочь?
Почему Серениус доверяет Юджину? Ведь его семья связана с Галадой. Вдруг та самая «миледи» –Галада и есть?
— Нам неизвестно, что это за прозвище, — сказал ректор. — Это усложняет дело, но шпионку мы отыщем, непременно. А пока будь предельно осторожна, Ада.
Из кабинета ректора я вышла гордая и повеселевшая. Даже решилась наигранно-небрежно спросить у Юда, шествуя рядом с ним по холлу Академии:
— А что, кстати, на языке цветов означают орхидеи?
Юджин отреагировал странно – потянул меня в нишу за колонной, прижал к стене, наклонился совсем близко и, прищурившись, спросил:
— Девочка заинтересовалась?
— Ха! — вякнула я, стараясь не смотреть во вспыхнувшие красным глаза демона. — Ничего подобного! Просто… хочу знать… на всякий случай… пожарный.
— Любишь все контролировать? — еще один вопрос, и еще один плотоядный взгляд. — Со мной такие штучки не срабатывают, я сам обожаю держать все под контролем. Так вот, орхидея – это любовник. Опытный, умелый… отзывчивый. Тот, кто умеет обращаться… с орхидеями. Поняла меня? Хочешь, обучу тебя языку цветов… на практике? — голос демона превратился в шепот. — Да я шучу! Что, поверила?
Я нервно сглотнула и пробормотала:
— Тьфу на тебя, пошляк.
Юджин захохотал. Выпустил меня из захвата и ушел, посмеиваясь.
… Бертолий Серениус твердо решил испортить мне и Оре успеваемость. Он устроил тест-допуск. Того, кто отрывался от земли на метле недостаточно плавно или изящно, он дисквалифицировал на целую пару, с любезной улыбочкой предлагая попытать счастья на следующем занятии.
А на следующей паре все повторялось. Время шло, все получили допуск, кроме меня. Еще несколько занятий – и мне в любом случае не удастся продемонстрировать навыки полетов. А ведь я тренировалась, просто немного нервничала и отрывалась от земли слишком резко.
Ора прекрасно летала, но в ее случае Либериус использовал другую придирку – по его экспертному мнению, она недостаточно глубоко «ныряла». Он даже обвинил ее, что будучи лишена палочки, она запрещенным в Академии способом использует свою темную эльфийскую ауру.
С очередной пары Либериуса я шла домой совершенно разбитой и несчастной.
— Это невозможно! — с разочарованной миной воскликнул появившийся по левую руку от меня Тенет.
— Это удручает, — поддержал его возникший справа Крофф.
— Ты перестала нас развлекать!
— Нам грустно даже видеть тебя! С кем нам теперь пить чай?!
— И играть в карты!
— Играйте со своей… Лунной лигой, — мрачно буркнула я.
— Мы не можем, — скривился Арчи. — Мы избалуем их своим присутствием. Они начнут воспринимать его как нечто само собой разумеющееся!
— Даже не предлагай подобное кощунство. Так нельзя, — попенял мне Шан, качая головой.
— С тобой гораздо проще – ты всегда рада нас видеть, не хвастаешь знакомством и не зазнаешься, — сообщил Тенет.
— Ты настолько простодушна, что с тобой мы всегда знаем, чего ждать, — добавил Крофф.
— Счастлива, что служу для вас чем-то вроде книжки-раскраски для расслабления, — вздохнула я, — а вот чем расслабляться мне? Меня до зачета не допустят.
— Опять Либериус? — хором спросили лучшие враги. Переглянулись и так же хором меня заверили: — Мы знаем, что делать!
— Ты ведь в курсе, что Крофф силен в зельеварении, — сказал Тенет.
Я кивнула. Об искусности Шана в приготовлении декоктов я знала не понаслышке, Крофф то и дело норовил опробовать на мне очередной отвар. От почетной роли подопытного кролика я, разумеется, всячески отбрыкивалась.
— Я дам тебе настойку магически видоизмененного портулака в смеси со слюной равнинной змееголовки, — пояснил Шан. — Рассеешь несколько капель в закрытом пространстве. Никто потом не сможет ни в чем тебя обвинить. Это мой личный рецепт, и об этом сочетании и его эффекте никто пока не слышал. Заодно проведешь финальные испытания. На светлых зелье действует успокаивающе, а темные, вдохнув дисперсию, пытаются донести до окружающих свои… хм… истинные намерения во всем, что бы они ни делали.