Отпусти меня 2

— Куда?

— Пока в гостиницу. Отдохнём. Потом решим, где будем жить.

Завожу двигатель, выезжаю со стоянки, чувствую, как теплые ладошки ложатся на мои напряжённые плечи и немного массируют. — Купим новый дом? Сама выберешь, любой, какой захочешь. Хочешь, построю для тебя особняк?

— Нет, не хочу большой. Хочу маленький и уютный, — шепчет мне.

ЭПИЛОГ

Стаканчик с соком летит на стол, открывается и заливает документы Романа. Зажмуриваюсь, и Ася вместе со мной. Обе застываем, смотря, как морковный сок впитывается в бумаги. Надеюсь, нам повезёт, и документы окажутся не особо важными. Но что-то подсказывает, что мы получим за этот беспредел в кабинете Романа.

— Ася, — вздыхаю. — Папа нас поругает.

— Это не я, — мотает головой дочь и строит мне глазки.

— Ага, так ему и скажем.

Сажаю дочь на диван, поднимаю стакан, который подразумевался как непроливайка, но, видимо, производители не учли, что его будут швырять.

— Ну и что мы здесь делаем? — оборачиваюсь, Роман стоит на пороге кабинета, приподнимая брови и ожидая от нас разъяснений.

Мой муж очень не любит, когда мы вторгаемся в его кабинет. Нет, во всех других комнатах, кроме кухни, Роман разрешает делать нашей дочери все что угодно. Выяснилось, что господин Калинин безотказный отец и плывёт только от одного невинного взгляда нашей дочери. Чем Ася успешно пользуется. Дорогие часы Романа утоплены в бассейне, несколько телефонов сломаны, а обивка белого кожаного дивана разукрашена маркерами. Наша дочь творит, что хочет, все спускается ей с рук, только за красивые глазки и папину слабость. В нашей семье я плохой полицейский. Но кабинет всегда оставался неприкосновенной территорией Романа. Здесь наш папа непреклонен. Мы только на минуточку зашли, закрыть окно…

— Это не я! — моментально сдает нас дочь, слезает с дивана и бежит к отцу.

— А кто? — наигранно хмурится Роман, поднимая нашу дочь на руки.

— Он сам… — Ася дует губы и смотрит на Романа из-под пушистых ресниц. Набираю в лёгкие побольше воздуха, отхожу от стола, демонстрируя Роману катастрофу. Подходит с дочерью на руках, молча рассматривает испорченные бумаги, закрывает глаза и тоже глубоко вдыхает.

— Это очень важные документы? — виновато спрашиваю я.

— Теперь нет, — вынимает из кармана телефон и набирает чей-то номер. — Павел Алексеевич, мне нужны новые договора для «РусСпецАвто», заверенные нашими юристами, оформленные задним числом. Куда делись предыдущие? — строго осматривает на нас с дочерью. — Они уничтожены варварами. Жду.

Скидывает звонок, дочь опускает голову на плечо отцу и тоже вздыхает. Ну что поделаешь? Потому что так произошло.

— Хочешь сок? — как ни в чем не бывало спрашивает она.

— Спасибо, моя добрая девочка, — ухмыляется Роман. — Но на сегодня мне сока достаточно. Хочу дать вам обеим по попе. Но выхватит у меня мама,— сверкает в меня стальными глазами.

— А почему я? — наигранно возмущаюсь.

— Потому что получает всегда ответственный, Елизавета, — слегка шлепает меня по попе.

— Идите обедать, мама на стол накрывает, я все уберу.

— О нет, не нужно больше ни к чему здесь прикасаться. Я сам, — отдает мне дочь и идет к столу. Смываемся с дочерью из неприкосновенного места мужа.

— Папа обиделся?

— Нет, но больше так не делай.

Отпускаю Асю, она бежит в кухню и по совместительству столовую к хлопочущей там бабушке. Моя мама оккупировала кухню и командует там сама.

— Мам, давай помогу, — забираю у нее тарелки, расставляя на столе.

— И я… — Ася тянет руки к тарелкам и двигает, как хочет.

— Не надо, — пытаюсь остановить ее, но дочь упрямо качает головой. Забирается на стул, начиная наводить на столе свои порядки. Мама смеётся, я вздыхаю.

Нашей дочери два с половиной года, и она непоседа. У нас период «я сама». И вот эта самостоятельная дама забавно сдувает мешающую ей челку, складывает губки бантиком, щурит глазки, двигает одну тарелку и толкает другую, которая успешно летит на пол, разбиваясь на осколки.

— Ася! — подлетает к ней мама.

— Это не я, — прячет руки за спину и смотрит на осколки. — Она сама…

— Ну кто бы сомневался, — закатываю глаза. — Сиди на месте, не слезай, моя девочка-катастрофа.

Иду за щеткой и совком в кладовую. Возвращаюсь, убираю осколки.

— Ох, избаловал тебя отец, — смеется моя мама. — Посмотрим, как он запоет лет через десять.

Мы живем за городом, в жилом комплексе. В небольшом, но уютном доме. Места всем хватает. Может, я слишком приземленная, но никогда и не хотела жить в огромном особняке. Как бы пафосно и дорого там ни было, чувствуешь себя неуютно. Зато у нас большой двор с бассейном, садом, детской площадкой и гаражом. Соседка шутит, что наш двор стоит дороже, чем дом.

Мама приехала помогать мне после родов, так и осталась. Нянек мы с Романом не приемлем, сошлись на том, что никогда не доверим Асю чужому человеку. Роман не против проживания с нами тещи, и я счастлива, что она всегда рядом. Они ладят. Мама вообще считает Романа идеальным мужем.

— На, хозяюшка, — мама дает Асе хлебницу и нарезанный багет. — Раскладывай.

Мешаю салат, перекладывая его, а мама рядом вынимает мясной рулет из духовки.

— Все хотела спросить… — шепчет мама, оглядывается на двери. — Роман был уже женат? — Киваю. — А почему развелись? — Пожимаю плечами, делая вид, что не знаю. — А где его жена сейчас?

— Я здесь! — твердо отвечаю я и ставлю салат на стол подальше от зоны досягаемости Аси, которая уже ест кусочек хлеба, макая его в сметану. Мне неприятны разговоры о Марине. Все время всплывает в голове день, который я хочу забыть.

— Ну я имела в виду бывшая, — шепчет мне мама.

— Она умерла, — наливаю в графин морс, стараясь не смотреть матери в глаза.

— О боже! Как?

— Болела… что-то с головой, — неопределённо отвечаю я. Я не собираюсь просвещать ее в наше прошлое, ни к чему это. В конце концов, мы с Романом встретились неслучайно, теперь я это точно знаю.

Мама замолкает, потому что в столовую входит Роман. Он садится рядом с дочерью, та макает кусок хлеба в сметану и тянет его ко рту отца.

— Доча, можно я сам? — пытается забрать у нее хлеб, но не тут-то было.

— Нет, так, — тычет в его губы еду, и большая капля сметаны шлёпается на рубашку Романа. — Ой, ты испачкался, — сокрушается дочь. — Надо аккуратно кушать, — наказывает ему, грозя пальцем. Смеюсь, протягивая Роману салфетку.

— Я постараюсь аккуратно, — съедает из рук Аси хлеб и целует ее пальчики в сметане.

Дети – это заботы, ответственность, бессонные ночи, переживания, нервы, страх, наши слабости, но вместе с тем это счастье, безграничная любовь и нежность. Смотрю, как Роман общается с Асей, и улыбаюсь. Всегда в груди сжимается, с самого ее рождения, как только Роман взял ее на руки и заплакал. По-мужски, без слез, с мокрыми глазами, которые он зажмуривал, пытаясь справиться с эмоциями. Даже сильные, холодные мужчины имеют свои слабости. Эти слабости зачастую становятся их уязвимым местом.

***

Дочь утомилась и спит сладким сном. Мама тоже ушла в комнату, она смотрит свои сериалы и ток-шоу, которые Роман не переносит. А я наслаждаюсь тишиной и спокойствием в гостиной. С нашей «я сама» остаться в тишине – непозволительная роскошь.

Распахиваю окно, впуская в гостиную свежий воздух. Осень, днем еще тепло, а вот вечерами уже холодно. Кутаюсь в кардиган, смотря в ночное небо. Романа ещё нет, он предупредил, что задержится, но я волнуюсь, не могу без него спать. Иногда мне кажется, что у меня какая-то паранойя. Я с трудом переношу разлуку с мужем и ненавижу его рабочие командировки.

Закрываю окно, гашу свет, оставляя только напольный светильник возле кресла, включаю в системе тихую, медленную музыку с голосом любимой певицы. Сажусь в кресло, беру книгу, читаю, пытаясь отвлечься и расслабиться. Ухожу в чтение настолько, что не слышу, как приехал Роман.