Белый волчонок

Белый волчонок

Глава 1

— Если мой сын умрет, я вырву тебе сердце, жрица, — где-то совсем близко клокочет яростью женский голос. — Сделайте все возможное. А потом и невозможное. Он должен выжить.

Я не могу открыть глаза, только чувствую, как из тела уходит жизнь. И слышу шорох одежды, шарканье ног. Кто-то пыхтит над ухом, переворачивая меня на спину.

Хочется добавить, что в дополнение вырву, например, еще и печень, если меня не спасут, но сил не хватает даже стонать. Сознание стремительно угасает. Умирать я не хочу. Больше, чем в предыдущий раз. А ведь это случилось буквально только что…

***

В прошлый раз, перед тем как умереть, говорить я мог. Точнее даже орать. Что я и делал, кроя моих убийц всеми известными мне ругательствами. И новых успел придумать парочку. Но внимания на меня обращали не больше, чем на муху, неизвестно как пролетевшую в стерильную комнату Лаборатории.

Так что перед моими глазами пролетела не вся жизнь, а только трехэтажный мат в адрес Лидеров и всех тех, кто на них работает. Моих бывших коллег. Я еще заканчивал орать «… вашу мать», когда очутился в огромном темном зале. Эхо от моих последних слов разнеслось высоко вверх.

«Мать, мать, мать…» продолжало звучать какое-то время, пока я удивленно оглядывался.

Слева и справа из мрака выступали плотные ряды колонн, охватов в пять, не меньше. Их вершины тоже скрывались в темноте, как и то, где эти ряды заканчивались. В нескольких метрах впереди стоял… кто-то.

Мозг не сразу сообразил и сопоставил размеры, и я принял это за человека. Трехметровая фигура, укутанная в черный плащ с капюшоном, скрывающим лицо. А рядом — белый волк. Ростом с меня.

В голове промелькнула мысль, что меня накачали чем-то, чтобы не орал так душевно. И я брежу — странно, реалистично и детализировано.

Но я слишком хорошо ощущал горячий воздух на лице и слышал еле уловимый древесный запах. Что-то шуршало в тенях позади колонн. Волк дышал, негромко похрипывая.

— И где я? — я попытался изобразить спокойный интерес.

Получилось высоковато. Не пропищал конечно, но хотелось по-увереннее.

— У западных врат, — ответили мне из тени под капюшоном.

Голос, скрипучий и мрачный, резанул слух. Эхо поскакало по своим обширным владениям.

— Это, конечно, все объясняет, — не удержался я от сарказма.

— Тебе, человек, возможно и нет. Но это ответ на твой вопрос, — опять бахнуло мне по ушам.

— Кто ты? И что дальше? — я поморщился. Это как общаться с ржавой подлодкой.

— Я — страж весов. Ты пока не достоин предстать перед судом Владыки запада. Но получишь еще один шанс и отправишься в мир, где попытаешься заслужить это право. И тогда, узнав имена сорока двух богов, ты откроешь врата.

Я дождался, пока стихнет скрипящее эхо.

— Чего?

Фигура колыхнулась, волк склонил голову набок, разглядывая меня как забавное насекомое. Глаза животного горели ярким голубым светом. Я поежился. Надеюсь его интерес ко мне не гастрономический.

— О, великая девятка, ну откуда столько дебилов… — вдруг совершенно нормальным голосом проворчала темнота из под капюшона, даже эхо пропало. — Попробую объясниться на твоем, птичьем. Слушай, долбоящер. Тебе не повезло и ты сдох. Глупо, нелепо и так далее. Потом порефлексируешь. Мне не повезло и попал ты сюда. И сейчас отправишься в другой мир, один из моих любимых, тут тебе повезло. И опять не повезло, потому что если не узнаешь имена богов и сдохнешь опять — то попадешь.

— Куда попаду? — протупил я, ошалев от такой перемены стиля общения.

Отреагировать на движение в мою сторону я не успел. Лишь моргнул и, когда снова открыл глаза, то был уже совсем в другом месте. В мире слабо различимых движущихся теней. Что там конкретно шевелилось, я разглядеть не мог. Да и вряд ли стоило.

Но, что бы там ни жило, в этой серой тьме, воняло оно как неживое. Приторный запах тухлятины был настолько силен, что заслезились глаза. Тяжелый воздух давил, мешая вздохнуть.

Один из смутных силуэтов сформировался в щупальце и оно коснулось моей руки. Я заорал от острой боли — словно на меня вылили кипящее масло. И тут все закончилось. Я вернулся назад.

— Достаточно? — в голосе существа, устроившего мне эту короткую экскурсию, послышалась усмешка.

Я побоялся, что голос выдаст меня и молча кивнул. Адреналин бешено стучал в ушах. В мир Лавкрафта мне не хотелось от слова совсем. Спойлер был крайне хреновый. Хватило нескольких секунд в этом беспросветном ужасе. Все понятно, постараемся не тупить.

— Отлично. Значит, мы пришли к взаимопониманию. Не справишься — демоны миров хаоса будут тысячелетиями питаться твоей болью и ужасом. Справишься — отправлю в тот мир, который ты сам выберешь.

Кнут и пряник, прекрасно. Никогда не любил этот метод.

— Я смогу вернуться обратно, в свой мир? — вежливо, как смог, спросил я. Даже голос не дрожал, хоть фантомная боль и не отступила.

— Ты хочешь вернуться туда, где тебя убили? — удивился капюшон и не дал мне ответить: — А, месть. Краткий миг удовольствия. Что же, дело твое. Повторяю — отправишься туда, куда захочешь. Если справишься.

— И в какой мир я попаду сейчас?

— Он во многом похож на твой, человек, — снизошло существо до пояснений. — Но боги не оставили его, как мир, откуда ты пришел. Поэтому он развивался иначе. И сейчас тебе будет дан единственный выбор. Сила или знания?

— И то, и другое можно? — обнаглел я.

Ну а что? Вдруг можно, а я такой шанс просру. Гигант покачал головой, волк фыркнул и отвернулся. А я задумался. Знания и привели меня сюда. Не помогли они и распознать предателя.

— Сила, — решил я и спохватился: — А как иначе мир развивался?

— Сейчас и узнаешь… — уклончиво ответили мне и так я оказался в чужом, умирающем теле.

Из забытья меня выводят голоса. В ушах гудит, тело затекло и память не торопится объяснять, где я и что со мной. Сначала я вообще не могу разобрать ни слова и кажется, что это чужой язык. Но в голове постепенно проясняется.

— Тебе не обязательно проводить тут столько времени, — в мужском голосе звучит недовольство. — Его жизни больше ничего не угрожает. У нас есть и другие обязательства.

— Я буду там, где считаю нужным, — женский я узнаю — она называла меня сыном и грозилась кого-то убить. Ее голос смягчается: — Извини. Я слишком долго ждала его возвращения. И сразу чуть не потеряла.

— Я понимаю тебя, дорогая, — мужчина тоже меняет тон на более теплый. — Мы знали, что ритуал посвящения может быть опасен. Я тоже беспокоился. И пусть случившееся во время ритуала действительно необычно, но наш сын выжил — это главное сейчас.

Ясно, мать склонна к гиперопеке. Отец вроде адекватный. Надеюсь, в маменькиного сыночка играть не придется, такое у меня точно не получится. Надо разобраться, как себя вести. Каким бы ни был новый мир, сомневаюсь что тут нормально относятся к захватчикам тел.

Я решаю и дальше притворяться, что не пришел в себя. Надо обдумать стратегию поведения. Но меня тут же предает новое тело — онемевшие конечности начинает отпускать. Я непроизвольно дергаюсь и открываю глаза.

Просторная светлая комната, вроде жилая, на больничную палату не похоже. Передо мной стоят двое. Не старики, лет по сорок, может чуть больше. Сколько же лет мне?

Женщина в строгом платье, современном. Такое вполне может быть и в моем мире. Немного полновата, но все еще благородно красива.

Мужчина, в белой рубашке и темных брюках, идеально выглаженных. Прямая спина, поднятая голова, взгляд, осанка — все выдает в нем военного.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он, опередив шагнувшую ко мне мать.

— Я… — в голове проносятся мириады идей и ни одной достойной. — Где я? Кто вы? Я… я ничего не помню.

Черт, вариант вырывается не из лучших. Я изображаю страдальческие муки на лице. Язык заплетается, в горле выжженная пустыня, тут и притворяться сильно не надо. Ох, если потеря памяти не прокатит…