Страница 52 из 54
— А-аргх! — прокряхтел я, перекатившись на бок, чтобы хоть как-то унять эту адскую боль.
— Как видишь, ты и ногтя её не стоишь, — усмехнулся Одоевский, прохаживаясь вокруг меня. — Не по Сеньке шапка, как говорится. Ты даже не успел приготовиться к моей атаке. Как ты вообще поступил в нашу школу?
Опять этот сопляк драматизирует! Ничего. Я уже пришёл в себя и готов надавать ему по яйцам! Теперь понятно — он силавир воздуха. А другой бы и не смог подбивать клинья к Марии, так как в этой жёсткой родовой системе браки заключались исключительно между силавирами одной стихии.
— Выкуси! — выпалил я, отправив в него воздушное лезвие.
Одоевский стоял так близко, что я ударил практически в упор. Никто не смог бы увернуться от такого удара! Никто!
Кроме…
Этого проклятого фокусника! Как заправский акробат, или лучше сказать чёртов избранный в матрице, в мгновение ока он согнулся назад, пропуская над головой моё лезвие, которое в итоге звонко рассыпалось о купол арены.
— Слабовато. Я уверен, ты можешь лучше! — подначивал он меня, продолжая ходить вокруг, выжидая, пока я поднимусь на ноги.
Ага, лежачего не бьют. Этой заминки мне хватило, чтобы полностью провести Силу по каналам, и выйти на свой максимум. Встав, я решительно посмотрел на своего обидчика.
— Хватит болтать. Поехали!
Я снова ударил лезвием, но на этот раз уже в количестве трёх штук — одно на уровень головы, другое к ногам, и третье чуть правее. На четвёртое лезвие, чтобы он точно не выпутался из ловушки, мне, увы, не хватило сил. В итоге Одоевский даже не стал уворачиваться или показывать акробатические кульбиты — просто выставил перед собой щит, который легко поглотил урон.
— Кажется, я что-то почувствовал, — рассмеялся мой противник, и с лёгкой руки отправил в меня свой щит.
Чтобы не сыграть роль Лизы во время нашей с ней дуэли, я тоже сформировал щит за мгновение до столкновения. Когда два потока сверхуплотнённого воздуха столкнулись, я ощутил сильное напряжение в груди — эта техника весьма прилично высасывала из меня Силы. Если долго так будет продолжаться, то Одоевский просто возьмёт меня измором!
Внезапно послышался свист — арбитр сложил руки крестом, и объявил об окончании первого раунда. За эти три минуты я конкретно вымотался, и осознал, что мой противник весьма быстр и опытен.
— Счёт: один ноль в пользу господина Одоевского, — выкрикнул арбитр. — Бойцам вернуться на свои места. Отдых три минуты.
Мы избавились от щитов и вернулись по своим углам. Одоевский снова ничего не говорил, а лишь только хитро улыбался мне. Вот же гад! Я подошёл к барьеру и посмотрел на встревоженные лица своих друзей:
— Молодец, Миша, — как-то без энтузиазма похвалил меня Александр.
— Буду молодцом, когда прижучу его, — с ненавистью сказал я, снова посмотрев в сторону противника. — Только он слишком быстр…
— Я тоже это заметил, — скривился Сергей. — Это похоже на какую-то технику Силы, только я не особо силён в теории воздушных силавиров.
— Да и я не углублялся в учебник дальше техник ратника, — пожал я плечами.
— Ладно, будем наблюдать, — ответил Друцкий. — Смотри, он быстрее и опытнее тебя…
— Я уже понял!
— Не перебивай! Он уверен в своём превосходстве — вот на этом ты можешь его и подловить!
— Как?!
— Вспомни, как ты спас меня на Испытании, — вместо него взял слово Александр. — Используй смекалку, ну!
Теперь до меня дошло. Я кивнул, а потом заметил, что арбитр машет нам рукой, снова приглашая на ристалище.
— Давай, мы верим в тебя! — поддержали меня друзья, и я, как агнец, добровольно отправился на новую бойню.
— Второй раунд! Бой! — воскликнул арбир, после того, как мы оказались на своих местах.
Одоевский снова избрал ту же тактику ближнего боя, и побежал, как ветер, по направлению ко мне. При том условии, что мы были одного ранга, он мог либо бросать в меня лезвия, либо толкать воздухом, либо давить щитом. Фактически большего на этом уровне не дано. Нас отличала только скорость и сила ударов, так как он был более опытным бойцом, чем я.
И вот он, момент истины!
Подпустив его как можно ближе, создаю щит, будто ожидаю атаки. Выглянув на секунду из-за него, вижу, как Одоевский взмахивает рукой, намереваясь ударить Силой. И в это же мгновение резко опускаю щит под ноги, встаю на него и поднимаю себя вверх метра на три, чтобы оказаться прямо над ним. Обескураженный от такого приёма, мой противник на мгновение теряется, и тут в дело идёт тяжёлая артиллерия!
Вкладывая все свои резервы, я начал буквально осыпать Одоевского лезвиями, надеясь, что он всё-таки допустит ошибку и попадёт под удар. Воздушные косы дробили площадку подо мной, поднимая пыль. В этом вихре я мог еле разобрать какое-то немыслимо быстрое движение из стороны в сторону. Так происходило всего лишь несколько секунд, после чего над Одоевским раскрылся щит.
— Да он же не ратник!!! — донеслось до меня с трибун.
Я тут же прекратил свой арт-обстрел, и вопросительно посмотрел на выглянувшее из под щита довольное лицо своего противника. Одоевский сделал еле заметный жест рукой, и в тот же миг нечто обвилось вокруг моей ноги, и резко потянуло вниз! Коротко вскрикнув, я со всего маху рухнул на раздробленную площадку
— А-а-а!!!!
В районе локтя будто взорвалась ядерная бомба неистовой боли! Шокированный этим, я попытался подняться. В глазах мелькали разноцветные круги, а тело штормило от болевых импульсов. Не ожидая ничего хорошего, я бросил взгляд на свою руку, и увидел кость, торчащую из локтя, которая натянула собой кожу. Очумев от этого, я снова свалился на землю и огляделся вокруг, слыша непрекращающийся звон в ушах. Арбитр что-то кричал, как и мои друзья. Барьер опускался, а мой противник всё стоял посреди покорёженной площадки для дуэлей, и широко улыбался, наслаждаясь моими страданиями.
— Это жульничество! — вопил Друцкий, выбегая на поле вместе с Александром. — Ты! Ты обманул нас!
Сергей указал пальцем на Одоевского, который лишь разводил руками и улыбался. Бельский же активно жестикулировал врачу, чтобы он скорее занялся моим пошатнувшимся здоровьем. Арбитр поднялся к нам и с недоумением спросил, в чём проблема:
— Он вовсе не ратник, вот что! — кричал Сергей, налетев на арбитра. — Одоевский обманом заставил Михаила с ним драться, хотя у них разные ранги!
— Понятно, — нахмурился арбитр. — Только я не вижу здесь никакого жульничества.
— ЧТО?! — мы все с удивлением посмотрели на мужчину, пока врач совершал пассы руками над моим закрытым переломом. Постепенно мне становилось легче, боль отступала, а кость медленно, но верно, вставала на своё место.
— На будущее, молодые люди, если вы соглашаетесь на дуэль не в присутствии арбитра, то пеняйте на себя. Потому что только у арбитра есть книга учёта со всеми фамилиями и рангами учеников. Впредь оформляйте дуэли у арбитра — так вы избавите себя от подобных эксцессов.
— Вот блин! Теперь понятно, — с досадой воскликнул Друцкий. — Уважаемый арбитр, а какой ранг у Одоевского?
— До сего дня, как помнится, он был витязем, — ответил мужчина, почесав затылок.
— Миша, ты можешь в любой момент отказаться от дуэли, — сказал Александр над моим ухом. — Налицо факт обмана. Тебе нет никакого смысла играть роль боксёрской груши для этого хама!
И вот тут у меня назрел один очень интересный вопрос — какого чёрта этот гад сидел на уроке первого «А» класса, когда рангом был выше?!
Все с укором посмотрели на него.
— Впредь это будет вам уроком, ребята. Прежде чем драться, лучше сначала изучите противника. А иначе просто сольёте бой, как сейчас. А ведь я спрашивал у тебя, Михаил, удобно ли это время для тебя или нет.
Вот ведь жук! Он всё это спланировал, чтобы унизить меня! Я хотел высказать ему всё, что о нём думаю, как вдруг услышал знакомый голос, эхом пронёсшийся по ангару:
— Эй, первоклашки! Привет!
Мы все обернулись к выходу и увидели там Марию собственной персоной! Ту самую девушку, из-за которой и начался весь сыр бор!