Сферы влияния

— Мы в самолёте, — уверенно ответила девочка, чуть разжимая объятия, — но все спят. И мама спит, и папа, и братик! Я пыталась кого-то разбудить, но никто меня не слышит! — в её голосе зазвучали слёзы.

Сделать полшага назад — и снова будет комната сгоревшего особняка. Но если Гермиона чётко ощущала грань, то для девочки в самолёте её не существовало вовсе.

— И Джим спит. А он обещал играть со мной!

Содрогнувшись всем телом, Гермиона заставила себя посмотреть на спящего и очень живого Джима Брука.

— Ты тоже уснёшь?

— Нет, милая, — пообещала Гермиона. Она не называла Эвр по имени — ведь у девочки его и вовсе могло не быть. И она не рисковала действовать силой. — Скажи, ты хочешь выйти из самолёта?

— Очень хочу. Только я не могу, он в воздухе.

Действительно, если посмотреть в иллюминатор, можно было увидеть проплывающие внизу огни городов. Едва ощутимо Гермиона коснулась плотной завесы за спиной. Потом мысленно дотронулась до стен самолёта.

Нет, не Нарцисса подсказала Джиму Бруку, как создать лес самоубийц.

Маленькая девочка, которая не понимает, что за сила терзает её. Гермиона уже это видела, когда держала в руках сознание и магию Джейн Райт. Но Джейн Райт была обычной девочкой, а Эвр — нет. Гениальная Эвр Холмс сумела сделать то, с чем не справлялись лучшие менталисты, потому что она смотрела на обскура не со стороны, а жила с ним.

Все действовали неправильно, и сама Гермиона — тоже. Они пытались запереть обскура. Эвр спряталась от него сама. Через образы людей в самолёте она контактировала с внешним миром, но сама оставалась в безопасности от разрушительной силы. Пока снаружи буйствовал обскур, она сидела в безопасном укрытии.

— Это не страшно, что он в воздухе, милая, — Гермиона взяла девочку за руку и посмотрела ей в глаза, — я волшебница. Я умею летать.

Девочка не испугалась, а засмеялась.

Так легко было бы вывести её из самолёта, просто потянув за собой. Но что её будет ждать там? У Гермиона задрожали руки, когда она представила, что маленькая темноволосая девочка умрёт у неё на глазах.

Самолёт трясло. Сначала Гермиона списала это на турбулентность, но теперь поняла — что-то не так. Девочка вскрикнула, когда самолёт особенно ощутимо подбросило в воздухе.

— Тихо, тихо, — Гермиона снова прижала её к себе, — всё в порядке.

— Он упадёт! Самолёт упадёт!

Он действительно падал. Медленно, но ощутимо. Что бы ни произошло сегодня, это пошатнуло безупречную защиту Эвр, вывело её из состояния равновесия — в прямом смысле слова. И самолёт не мог лететь дальше. И у Гермионы не было уверенности, что, если сейчас она выйдет из сознания Эвр и транспортирует её в лабораторию, драгоценное время не будет упущено. Ясно было одно: если самолёт упадёт, Эвр станет ещё одним погибшим обскуром.

— Милая, — Гермиона присела на корточки, чтобы смотреть на девочку снизу вверх, — давай сначала отвлечёмся? Давай поиграем? Ты любишь играть?

— Очень люблю! — звонко рассмеялась девочка, и в сознание Гермионы потекли образы весёлой игры.

Четверо мужчин в белой комнате. В костюмах, такие смешные. Бах — один умер. Так здорово упал с дырочкой в голове. А остальные засуетились. Странные взрослые — почему-то играют только в такие сложные игры.

Гермионе не было дела до того, что у неё лицо стало мокрым от слёз. Она сняла все барьеры, кроме базовых, позволяя Эвр показывать ей игру. А потом Шерлок громко кричал. Его так легко разыграть! А его друг плохой. Зачем ему нужен другой друг, если есть она, Эвр? Пусть его не станет, как не стало того, прошлого!

«Я где-то был потерян, Иди меня искать…», — запела Эвр вслух и опять засмеялась. Тёмный глубокий колодец, маленький мальчик на дне, который так глупо кричит. Зачем он кричит? Эвр же всё просчитала — его никто не услышит. И второго друга не услышат тоже. Они все исчезнут, и тогда Шерлок будет играть с ней.

Гермиона не должна была этого делать, но с её губ слетел триггер:

— Майкрофт!

Скучный, вредный Майкрофт, Майкроф-обжора. С ним не поиграешь! Но зато он так много всего знает! Эвр обожает забраться к нему на колени и дать книжку — пусть читает своим важным голосом. И она приходит к нему со всеми вопросами и проблемами. «Майкрофт, расскажи, как люди умирают?». «Майкрофт, больно — это что такое?». Майкрофт отбирает интересный ножик, опять мешает её играм, и кричит.

А ещё Майкрофт приходит к ней и стоит по другую сторону от толстого стекла, и плачет. Теперь он сам сидит за стеклом. Гермиона видела камеру, белые стены, металлическую дверь, тело в углу.

Игры помогли, но слишком мало. Самолёт шатался и нёсся вниз. Оставить Эвр здесь — она погибнет. Вытащить из самолёта — значит, столкнуть лицом к лицу с обскуром, который уничтожит её. Гермиона не чувствовала паники только потому что прошла очень долгое обучение и имела за плечами годы практики. Нельзя паниковать в сознании пациента. Нужно думать. Её собственный голубой спокойный океан поднимался ближе, забирая тревоги и волнения. С ясным, чистым сознанием Гермиона поняла, что ей нужно делать.

— Иди ко мне руки, милая, — позвала Гермиона.

Эвр из самолёта было лет семь, конечно, Гермиона ни за что не подняла бы такого взрослого ребёнка. Но в сознании вес не имел значения. Она обхватила девочку одной рукой, чувствуя, как маленькие руки обхватывают её за шею. Удерживая Эвр на руках, она вынесла её из самолёта, а потом сделала один точный, уверенный толчок. Обскур вместе со своей магией, со всеми накопленными воспоминаниями, злобой и болью влетел в самолёт. Пелена стала плотнее, повинуясь воле Гермионы. Но сквозь неё можно было слышать звуки крушения.

Самолёт упал. Обскур погиб.

Сначала Гермиона, а следом за ней — маленькая девочка Эвр в теле тридцатипятилетней женщины открыли глаза.

Эпилог

Первое, что Гермиона ощутила, придя в себя, это крепкие руки мистера Кто на плечах. Потом — ладонь Эвр в руке.

— Я на земле, — пробормотала Эвр. — Я на земле…

— У вас есть менталисты? — спросила Гермиона, с трудом выталкивая слова из горла. — Я… Она обскур. Ей тридцать пять.

— И она будет жить, — закончил за неё мистер Кто таким серьёзным тоном, которого Гермиона у него ещё не слышала. — Мистер Дарси, пожалуйста, вызовите сюда…

Гермиона перестала слушать его указания. Эвр озиралась по сторонам, она не понимала, где она и что делают все эти люди. В ней больше не ощущалось магии. Но главное, она была жива.

— Всё будет хорошо, милая, — сказала Гермиона, и на уставшем лице Эвр появилась светлая искренняя улыбка ребёнка, который верит обещаниям взрослых.

— Шерлок! — вдруг воскликнула она.

Гермиона обернулась, как и все остальные. Разумеется, как всегда, проигнорировав все магические защиты и ограничения, Шерлок влез именно туда, откуда его выгнали. Мистер Дарси направил было на него палочку, но Гермиона остановила его резким окриком, а потом и мистер Кто добавил:

— Нет-нет, пустите молодого человека к сестре. Как занятно…

— Прочь из моей головы, — буркнул Шерлок. — Что с ней, Гермиона?

— Шерлок! — Эвр встала, хотя ноги у неё подгибались, и потянулась к нему. Мгновение поколебавшись между тем, чтобы и дальше требовать объяснений, и объятиями, Шерлок неожиданно выбрал второе. Эвр доверчиво прижалась к его груди, положила голову ему на плечо, хотя роста они были примерно одинакового.

— Гермиона! — позвал Шерлок из-за копны волос Эвр. — Майкрофт… Он жив?

— Да, — ответила она. — Я пойду за ним. Мистер Кто…

Невыразимец подмигнул ей и сказал:

— Обойдёмся без нудных нотаций, госпожа министр. Детей ждёт горячее какао и тёплая постель.

— Джон пойдёт со мной! — объявил Шерлок, проигнорировав «детей». Неужели вырос?

— Найдём какао и для Джона, — пожал плечами мистер Кто. — Мисс Грейнджер?

Гермиона поймала его взгляд и поняла, что больше ей говорить нечего. Действительно, мистер Кто обо всём позаботится.