Дорасти до неба

— Почему вы не в палате?

И, обернувшись и медсестре:

— Что за безобразие, Галина Леонидовна? Почему вы допустили…

Говорил врач громко, в полный голос, и я проделала с ним ту же манипуляцию, что и с медсестрой. Надо отдать должное: способность воспринимать информацию вернулась к нему уже через полминуты. Он обернулся ко мне, изобразив на лице одновременно недоумение и негодование. Мол, что это все означает.

— Про обгадившегося судью слышали?

Он кивнул.

— Очень хорошо. Значит, понимаете, что к чему. А теперь верните мои деньги, и я уйду. Перед уходом расколдую. Будете трепыхаться — найду деньги сама, а вас оставлю так. И не думайте, медицина вам здесь не поможет.

Лицо доктора отобразило досаду, потом злость. Он резко повернулся и быстро зашагал в ординаторскую. Я поспешила за ним, пригрозив медсестре:

— Включишь тревогу — оставлю немой!

Врач дернулся было к телефону, но увидев, что я вошла следом, тут же передумал. Открыл ящик стола и с видимым сожалением выложил из него те самые две пачки. Я быстро прибрала их в карман.

— Дайте мне ваш сотовый телефон, — потребовала я. — Оставлю внизу, на выходе.

Врач нехотя повиновался.

— И не поднимайте шум, а то устрою вам вечные полшестого. Поверьте, смогу дотянуться. Договорились?

Врач, помедлив, кивнул.

— Вот и чудненько.

Я развеяла конструкт и поспешила к медсестре.

— Паспорт, — потребовала я.

Та беспрекословно вручила мне документ. Я проверила, убедилась, что все в порядке и отменила действие магии. Вытащила из початой пачки купюру, положила ее на стол.

— Галина Леонидовна, как лучше без лишнего шума выйти из больницы?

— Э-э-э…

— Проводить сможете?

Тетка закивала.

— Идемте.

Я пододвинула к ней красную бумажку.

Я опасалась, что медсестра все же попытается схитрить и вывести меня на охранника, но нет, не обманула. Привела к запертой на засов задней двери, выпустила меня и заперла за мной дверь. Я же, отойдя в тень, присела, зашнуровала ботинки, накинула на голову капюшон и поспешила прочь. И уже сворачивая за угол услышала рев мотора, скрип тормозов и увидала, как темная машина круто повернула с пустынной по ночному времени улицы к центральному входу больницы.

Глава 25

Я сидела за столом в крохотной кухоньке и лениво ковыряла вилкой пельмень. Магазинский, понятное дело. Гадость гадкая, скажу я вам. И вкус не тот, и разваривается в кашу на раз, и теста в нем вдвое больше, чем мяса. Спросите, почему пельмени? Да потому, что готовить на съемной квартире не тянет совершенно. Да там, если честно, и возможности такой нет. Ни посуды, ни специй, ни подставки под мой рост. Вот и давилась покупной отравой. В душе не то, что арктический холод, там температура, близкая к абсолютному нулю.

Накануне, едва закрыв за собой двери квартиры и скинув ботинки, я отключила все тормоза. Всё то, что удерживало эмоции внутри, все шлюзы и запоры, все они разом рухнули. И следующие без малого сутки я просто ревела. Не могла ни есть, ни пить, только время от времени впадала в некое забытье. Но стоило очнуться, как тут же все накатывало вновь. Я, припомнив каждую минуточку, каждую деталь, каждую мелочь, на тысячу раз прокрутила в голове последний час в мастерской. Я изобрела сотни способов всех спасти, а врагов, соответственно, изничтожить. Только что теперь об этом думать? Все мы крепки задним умом. Ну что, спрашивается, что стоило прислушаться к интуиции ну хоть на четверть часа раньше?

Вот примерно так, в слезах и бесплодных умствованиях прошли сутки. Сегодня же, поднявшись рано утром, я собрала себя в кучку и решила, что хватит нюнить. Враги еще живы, а погибшие не отмщены. И это не фигура речи. Ромка погиб, Марк — тоже, сама я лишь чудом осталась жива. Так что тех, кто это устроил, я намерена искрошить в капусту. Смертная казнь нынче отменена, так что дадут мне пожизненное и отправят куда-нибудь на Колыму. Но меня еще надо суметь запереть. Ну и что, что я физически буду валяться на нарах? Я ж в любой момент смогу к Мирке в гости сходить. А кроме того, никто мне не помешает продолжать тренировки с магией. Как следует научусь, да и свалю куда-нибудь подальше. И вохра усрется меня останавливать. В буквальном смысле.

Вот на этой позитивной волне я начала свой день. Сделала зарядку, умылась, приготовила завтрак — те самые пельмени и, машинально закидывая их в рот один за другим, принялась обдумывать дальнейшие действия. Сейчас, когда все эмоции словно замерзли, мозги работали четко и рационально.

Кому звонила медсестра в больнице? Ментам или бандитам? Скорее всего, ментам. Просто потому, что бандитам сейчас нужно держаться в стороне от этого громкого — во всех смыслах — дела. Значит, меня они пока что считают помершей. И это хорошо, потому что я стала сейчас для них невидима и, соответственно, неуязвима. Понятное дело, через какое-то время информация просочится, но пока у меня имеется преимущество, и надо успеть его использовать.

Первое, что нужно — это разведка. Узнать: кто, где, и сколько их. Второе — планирование операции и выбор оружия. Из доступного, понятно. Ну и третье, самое простое, прийти и всех убить.

С разведкой было, наверное, труднее всего. Да, бандиты обо мне не знают. Но ведь и я о них ничего не знаю. Так что задачка нерешаема. То есть, обычными средствами нерешаема. А если необычными? Ну да, поисковые конструкты я не знаю. Но, может, выйдет что-нибудь интуитивное, вроде как с судьей или с доктором? Надо бы попробовать.

Искать себя саму — глупо. Но тогда на ком ставить опыты? В читанных мною книжках для поиска людей использовались принадлежавшие им вещи. Да что там, собакам — и тем нужна какая-нибудь вещь с запахом. Я охлопала себя по карманам и — чудо — обнаружила простецкую шариковую ручку. И тут же вспомнила, как я уперла ее из тренерской. Не специально, конечно. Взяла что-то записать, а потом автоматически положила в карман и тут же забыла об этом. Сейчас вот пригодилось.

Я убралась на кухне, перешла в комнату и уселась на диван. Расположилась как следует: ноги заплетены в позу лотоса, спина прямая, плечи развернуты, подбородок чуть приподнят. На всякий случай, чтобы исключить помехи, закрыла глаза и принялась как следует вспоминать Саныча. До мельчайших подробностей. Лицо, руки, прическу, голос… И захотела, очень захотела его найти. Потом, как учила Мирланда, отщипнула от мировых энергий толику магии, да в этот магический комочек свое желание погрузила. И как только я это сделала, как сразу же почувствовала: получилось.

Я открыла глаза. Передо мной висел в воздухе яркий голубоватый комочек, и из него с одной стороны торчала тонкая и острая на вид голубая иголка. Очевидно, она как раз и указывала искомое направление. Еще недавно, сделав такую штуку, я бы четверть часа скакала по комнате, радуясь успеху. Сейчас же лишь отметила это с холодным удовлетворением. Полдела сделано, теперь результат необходимо проверить. То есть, сходить туда, куда направляет указатель, и убедиться, что Саныч находится именно там. Сказано — сделано: я подскочила с дивана, убрала в карман так и не пригодившуюся ручку и принялась собираться.

Идти пришлось довольно долго. Я петляла по улицам, стараясь не слишком отклоняться от выданного мне генерального направления. Поисковик петлял вместе со мной. Что удивительно, никто из прохожих не обращал на него никакого внимания. Ну так оно и к лучшему.

В какой-то момент, через пару часов блужданий, я уже засомневалась: мне показалось, что игла поисковика меняет направление. Но решила все же довести опыт до конца. Я шустро шагала по дороге уже на самой окраине города. И дорога эта, как мне показалось, направлялась к тем самым печально известным карьерам. Я насторожилась. Потом вспомнила чем закончилось мое позавчерашнее беспокойство, и решила, что лучше перестраховаться. Ну, хотя бы защиту накинуть.