Страница 47 из 49
И главное, что я не учёл: какой москвич согласится добровольно уехать из столицы в глухую провинцию? Тем более, такой честолюбивый и амбициозный человек – как будущий Главный конструктор?!
Из его редких писем стало известно, что сведя знакомство с целью получить работу по проектированию аэропланов с Александром Пороховщиковым – организатором и владельцем частного авиационного конструкторского бюро, он получил от якобы изобретателя первого в мире танка – грандиозный отлуп. Не пав духом, Яковлев познакомился с не менее известной личностью – Константином Арцеуловым. Внук Айвазовского, лётчик-истребитель Первой мировой войны и уже(!) испытатель первого советского истребителя «ИЛ-400» конструкции Поликарпова, более участливо подошёл к настойчивому до неприличия юноше – устроив того помощником к некому летчику Николаю Анощенко, строившему в здании Военно-воздушной академии планер собственной конструкции. С последним же и, с уже готовым планером с прикольным названием «Макака» – он и отправился осенью 1923 года на всесоюзные планерные соревнования в Коктебель. Это курортное место близ крымской Феодосии, надолго станет традиционным местом соревнований советских планеристов.
«Как вы яхту назовёте – так она и поплывёт» – видимо, это правило верно не токмо для чего-либо водоплавающего.
Рождённая скакать – летать не может!
Но хотя для самого Анищенко соревнования окончились плачевно – его «Макака» разбилась вдребезги при первой же попытке взлететь, для Яковлева они оказались знаковыми. Там он познакомился со множеством полезных людей, в частности – с Сергеем Ильюшиным (тем самым!), который чуть позже – помог ему рассчитать собственный планер.
Вернувшись в Москву, Яковлев и ещё дюжина его друзей, заразившихся от него энтузиазмом, организовали планерный кружок и взялись за постройку своими руками летательного аппарата в гимнастическом зале родной школы. Средства им, видимо выделило «Общество», необходимые материалы для планера они покупали на авиазаводе.
К маю число энтузиастов-конструкторов в школьном «КБ» сократилось втрое, но планер был готов к испытательным полётам…
Далее, если верить моему «послезнанию», события будут развиваться так.
На первых же испытаниях планер конструкции Яковлева «АВФ-10» показал превосходные пилотажные качества и, в августе – на всесоюзных соревнованиях в том же крымском Коктебеле, он будет признан лучшим. Сам Александр получит почётную грамоту и 200 рублей премии.
С этой поры, с выбранного пути его уже не свернуть!
Окрылённый первым успехом, начинающий авиационный конструктор устроится «по блату» в мастерские «Военно-воздушной академии имени Жуковского» – сперва разнорабочим, затем мотористом. В саму Академию, ему тогда и ещё очень долго не удавалось поступить – из-за его «неблагородного» происхождения.
Театр абсурда, мля!
Практически всё Политбюро ЦК ВКП(б) – дети дворян, купцов или на худой конец – попов. А внуку крестьянина и сыну «почётного гражданина» – пеняют на непролетарское происхождение.
Двуличные твари!
В тех же учебных мастерских при «Академии воздушного флота», Александру Яковлеву и уже сложившегося вокруг него костяку будущего КБ – в 1927 году удалось спроектировать и построить свой первый лёгкий двухместный самолет «АИР-1». На нём, лётчик Юлиан Пионтковский – командир эскадрильи Воздушной Академии, тем же летом совершит беспосадочный полёт из Севастополя в Москву.
Этот день и будет считаться датой основания «ОКБ им. Яковлева».
Ну, а пока…
Пока, ещё ничто не предрешено!
– Ну что ж, «коренной москвич»…, – как-то раз бреясь перед зеркалом, сказал я самому себе, – не хочешь, значит, по-хорошему? Тогда, будем по-плохому – ты сам этого хотел.
Не люблю москвичей!
– …Тебе пожалуй не стоит больше «косить» под беспризорника, Барон. Уж больно ты выглядишь великовозрастным и откормленным!
Однако, надо отдать должное – его артистические способности всё перевешивают.
Вернувшийся с задания Миша, наворачивая за двоих, слушает да ест – лишь изредка:
– Угу.
– «Угу…», – передразниваю, – садись на диету или меняй имидж!
Искусство гримировки он уже освоил не хуже меня и, подобрать нужный новый «сценический образ», или даже несколько – ему не составит особенного труда.
Дождавшись, когда он за столиком в одной дешёвенькой московской забегаловке – где у нас с ним была назначена встреча, прикончит «добавку», спрашиваю:
– Что, юные авиаторы тебя не кормили за труды тяжкие?
Промокая рот и вытирая руки салфеткой:
– Сам голодные, как церковные мыши. А за «мои труды» Саша пообещал меня с собой в Крым взять.
Вид у него был слегка сладко-мечтательным, как бы говорящим: «А я бы не отказался».
– Какой он добрый, однако! Однако, я посылал тебя не в турфирму – за «горящей путёвкой» на юга… Что выяснил по делу?
– «Общаком» в этой компании заведует сам Яковлев. Правда, денег уже не осталось – всё потрачено на эту кучу сосновых реек и тряпок. Испытания планера назначены на середину мая – когда конкретно неизвестно. Знаю только, что пилотом будет Пионтковский… Или Сергеев.
Прикидываю в уме: у нас в запасе ещё около двух недель.
– Планер ещё в школе?
– Да. Но поговаривают – скоро его разберут и отправят в Академию для экспертной оценки.
Пожимает плечами:
– Так, вроде была уже комиссия… При мне была.
– Что за народ был в той комиссии?
– Серьёзные дядьки! А удостоверения мне они свои не показывали.
– А ты у них спрашивал?
– …???
– Ха-ха-ха! Что говорили то «серьёзные дяденьки», хоть?
Мишка наморщив лоб, вспоминает:
– Один говорит, дескать: «Деталь узла крепления крыльев рассчитана, по моему мнению, неточно, неправильно и в полете она развалится». А другой ему вторит: «Думается, товарищ Яковлев не имел никаких оснований – чтоб строить этот планер. У него нет ни образования, ни опыта, а ведь ему отпустили большие деньги для постройки». Третий – самый важный: «Товарищи не забывайте, что в самолет должен будет сесть человек. Где у вас уверенность, что летчик не разобьется? Имейте в виду, эта затея может плохо кончиться и, на месте товарища Яковлева – я бы от неё отказался…».
Хотя мне на руки, но почему-то стало очень обидно за будущего Генерального:
– Хм… На месте Яковлева – он никогда не окажется, ибо – разумом скорбен!
– Типичный перестраховщик, – согласился Миша, – я этот тип руководителей наиболее хорошо по твоим инструкциям изучил, Серафим: «Как бы что не вышло!». Ими легче всего манипулировать – если знаешь как, конечно.
– Молодец! А списочек – что я просил, составил?
– Да, вот он.
Изучив список фамилий и адресов юных конструкторов и взрослых «перестраховщиков», я после недолгих сомнений и размышлений, типа – «а стоит ли?», решительно заявил:
– Ну, тогда… Завтра начинаем, Миша!
Когда я окликнул Барона, тот слегка округлил глаза:
– Ух, ты! Вылитой городовой – что возле нашего дома в Питере постоянно околачивался.
– Ты тоже хорош!
Критически осмотрев с ног до головы своего воспитанника, выглядевшего – уже лет на пять старше самого себя, но «вчерашнего»:
– А ну-ка пройдитесь, товарищ милиционер…
Часто бывает, человека не по внешнему виду – по походке или голосу узнают, а тот перед друзьями и знакомыми Яковлева – уже достаточно засветился.
– Да, нормалёк всё, – прошепелявил Мишка, слегка прихрамывая сделав вокруг меня круг, – я в левый ботинок камешек положил, как ты учил.
Недовольно для порядка поморщившись:
Рисунок 13. Первый состав конструкторского бюро А.С. Яковлева
– Сойдёт для сельской местности. Но всё же, рот свой поменьше открывай.