Страница 38 из 49
Докурив молча папироску, в этот раз промазав ею в урну и огорчённо от того крякнув, мой собеседник с изрядной досадой вопросил:
– Да, говорите уже, что хотели от меня, не тяните нищего за фалду…
Наконец, перехожу к делу:
– Предлагаю Вам учить военному делу не уже состоявшихся – вдоволь повоевавших командиров: тех учить – только портить… А будущих! Детей, то есть – которым только предстоит воевать. Те, будут впитывать вашу науку как песок Сахары – «грибной» тропический ливень.
Кроме всего прочего, Слащёв – прекрасный педагог! Ещё будучи двадцатишестилетним поручиком, он уже преподавал в элитном Пажеском корпусе в Санкт-Петербурге. А про его успехи в деле «перевоспитания» красноармейцев в белогвардейцев, я уже рассказывал.
Тот, отреагировал несколько не так, как мною предполагалось:
– Ваше предложение столько же необычно, как и сама ваша личность! Даже, вроде самые обычные слова – Вы произносите несколько странновато и часто в совершенно неожиданном смысле, а многие речевые обороты – меня ставят просто в ступор… Вы достаточно молоды, но имеете взгляд умудрённого жизнь старца и рассуждаете подобно таковому. Как Вас по имени отчеству?
– Серафим Фёдорович…
– Серафим Фёдорович, кто Вы?
Хлопнув себя по нагрудному карману:
– Вам предъявить документы?
– Нет, я не про то. Кто Вы на самом деле?
В его голосе и пронизывающем насквозь взгляде на меня – сквозил жутко-жгучий интерес, но я – как холодно-леденящим душем, его охолонув:
– Большего чем я уже сказал – Вы от меня не услышите. Так что стиль общения между нами может быть только в строго конструктивно-деловом формате, или же его не будет – от слова «вообще». Я излагаю свои предложения, а Вы – соглашаетесь или отказываетесь. В первом случае мы с вами, Яков Александрович, плодотворно сотрудничаем на благо нашей с вами многострадальной Родины. Во втором – просто расстаёмся и «расходимся» бортами, как в тумане корабли. Мне начинать излагать?
Закурив ещё одну папироску, тот выдохнув дымом в открытую форточку и, с неопределённым выражением лица, кивнул:
– Излагайте, Серафим Фёдорович.
Излагаю, стараясь как можно более кратко и информативно при этом:
– В небольшом, но весьма перспективном городке Ульяновск (это в Нижегородской губернии), откуда я родом и где имею некоторое влияние, как-то сам собой образовался кружок младых отроков – рьяно интересующихся военным делом…
Вкратце рассказал про Ваньку да Саньку, про их «футбольные команды» и, про все мои «издевательства» над ними – выражавшееся в принуждении их зубрить уставы и заниматься до упада муштрой.
Вдоволь на пару с Слащёвым посмеявшись, продолжаю:
– …И таких «фанатов», у нас набралось уже – как бы не на целую роту! К великому сожалению, мои познания, навыки и главное свободное время – подошли к своему естественному «лимиту». Больше чем я им уже дал – я ничего дать уже не смогу, при всём моём желании.
– Ну, и…?
– Не могли бы Вы, Яков Александрович, взять на себя сей нелёгкий труд – воспитание и обучение будущих воинов, командиров, защитников Отечества? За соответствующее вознаграждение, конечно и при предоставлении вашей семье человеческих жилищно-бытовых условий.
Вижу вопросительный взгляд и, правильно поняв его, продолжаю:
– Пока, могу уверенно пообещать новый четырёх- квартирный (но увы – деревянный!) дом с «удобствами» внутри и сверх- экономной печкой, а там посмотрим. Месячный оклад же, наши учителя – которых я со всех уголков страны к нам подтягиваю, сами себе в ведомости ставят.
Что есть – то есть!
Правда, таких пока можно по пальцам пересчитать и, ни один из них – до сих пор не превысил сравнительно скромную сумму в триста рублей. Зарплату очень высококвалифицированного слесаря, то есть.
Слащёв, с подозрительным прищуром на меня посмотрев:
– Разрешите полюбопытствовать, Серафим Фёдорович: откуда «дровишки»? Если это не снова секрет, конечно…
Сделав морду берёзовым, только что оструганным топорищем:
– Никакого секрета, Яков Александрович: у Ульяновской «единой трудовой школы» – имеются спонсоры в лице местных кустарей-единоличников, нэпманов и кооператоров.
Удивлённо приподнимает бровь, но ничего не сказав на этот счёт, перешёл к основной теме:
– Так, Вы предлагаете мне…
– Сперва будете официально числиться учителем какого-нибудь предмета. Подскажите мне, что могли бы преподавать?
– Хорошо владею немецким и французским языками.
– Пойдёт! Как раз нет ни одного учителя deutsche Sprache – а это язык будущего врага… Одновременно с преподаванием, будете заниматься моими горе-вояками. Затем, возможно удастся пробить «начальную военную подготовку» в школах второй ступени. В таком случае, официально станете военруком. Ну а затем, если Маркс даст и Энгельс с небес благоволит, планируется у нас в Ульяновске организовать нечто вроде кадетского училища…
– «Кадетского училища»?! Вы не шутите?
Улыбаюсь:
– Мы с вами не в ярмарочном балагане, Яков Александрович – а в мужском туалете, если Вы изволили заметить. А здесь не шутят! Конечно, такое название не прокатит, поэтому назовём училище как-нибудь иначе…
«Суворовское училище» тоже пока не подойдёт, ибо Александр Васильевич ныне в царских сатрапах числится – ведущим захватнические войны во славу русского великодержавного шовинизма, подавляющим национально-освободительные движения в Польше и крестьянские востания в собственно-России.
– …«Чапаевским», к примеру, – уловив непонимание, поясняю, – это командир 25-й стрелковой дивизии красных, геройски погибшей в бою с уральскими казаками.
Слащёв молчит, а я спохватываюсь: ведь фильм «Чапаев» ещё не снят и, эта славная фамилия – мало кому о чём говорит, за пределами славного боевого пути этой воинской части. Потом, вспомнил многочисленные анекдоты про Василия Ивановича, Петьку и Анку и вообще зарубил это брэнд на корню:
– Пожалуй, лучше всего назвать такие учебные заведениями «Фрунзенскими».
Бывший белый генерал, оказывается – эту фамилию очень хорошо знал:
– Лучший красный полководец, хотя и не из военной касты! Пожалуй, за исключением Троцкого, чья «звезда» заметно склоняется к закату, это будет лучшим названием.
Ещё бы!
Я знаю гораздо больше Слащёва: назначенный в марте 1924 заместителем Льва Троцкого, в апреле того же года – Михаил Васильевич будет одновременно назначен Начальником штаба Красной Армии и Начальником Военной академии РККА. В январе же следующего – 1925 года, Фрунзе сменит Председателя Реввоенсовета СССР и Наркома по военным и морским делам, на его посту.
– Конечно же, Вы – со своей «кислотной» биографией, заведующим Фрунзенским начальным военным училищем не станете. Исключено!
Презрительно фыркает:
– Особенно то и не рвусь, так как эта должность – больше административно-хозяйственная.
Поправляю:
– Эта должность, тем более первого, а стало быть – образцового учебного заведения, несколько официозная – а носитель её у всех на виду. А вот должность скромного преподавателя тактики, так сказать – «серого кардинала»… Это как раз для Вас, Яков Александрович! Так каков будет ваш ответ?
Спустя буквально пару секунд:
– Надо хорошенько подумать.
– Вы думайте, хорошенько думайте… А я тем временем сделаю Вам ещё одно предложение.
Изумляется:
– Так, сказка ещё не кончилась?!
– Она никогда не кончится, ибо: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!».
«Скопиратить ещё и «Марш энтузиастов», что ли, – меж тем думаю-соображаю видя его недоумение, – или надо и совесть иметь?».
– Но сперва ещё один – «наводящий» вопрос, Яков Александрович. Вы имели дело с современными техническими орудиями ведения войны: танками, самолётами и автомобилями? И как часто?