Домовик

Да, он, ко всему прочему, также донимал меня ещё и расспросами по ходу своих рассуждений. Пытаясь узнать моё мнение об окружающих нас посетителях в пивной и ещё некоторых странных вещах, в том числе связанных с интимными вопросами, что всё вместе вовсе обескураживало и обезоруживало меня и не давало возможности собраться с мыслями. Мне было затруднительно найти в себе силы и достаточно терпения, чтобы чувствовать себя свободно. Отсюда – я вынужден был идти у него на поводу, и мне не оставалось ничего иного, как отвечать на все вопросы в произвольной форме и ещё делиться с ним своими мыслями. Ведь проделывал Ермахан Муратович все эти свои штучки вежливо и аккуратно, со всеми размеренными предосторожностями.

Когда я в первый раз попытался встать из-за стола и распрощаться, он убедил меня задержаться ещё на полчасика, при этом уговаривал минут десять, крепко держа за руку. Точно помню, именно с этого момента он начал говорить о домовиках и обо всём сверхъестественном и мистичном. Вот когда он изменился и преобразился. У него горели глаза, раскраснелось лицо, на лбу появились капельки пота. Поздним летом в Таразе в вечернее время иногда бывает прохладно, поэтому было видно отчётливо, как клубился пар у него над головой. Агашка словно помолодел на глазах, но меня насторожило то, что у него сменилась тональность в голосе от переизбытка чувств. Он говорил теперь, как бы раскачивая слова. Голос его то едва был слышен, то, ломаясь, превращался в крик. Я же воспринял это как верный признак определённой стадии опьянения, когда человек начинает в таком одурманенном состоянии утрачивать моральный облик и вместе с этим контроль над своими действиями.

Вторая попытка покинуть его назойливое общество случилась часа через полтора по сложившейся ситуации и оказалась более удачной, если не считать того, что он взял с меня слово, обещание проводить его до дома. Мне к этому моменту уже всё окончательно надоело, к тому же мой любимый «Ливерпуль» с трудом выиграл со счётом 2–1, и я, чтобы отвязаться скорее от этого надоедливого аксакала, – пусть при этом мне было это малоприятно – взял на себя такое обязательство. Здесь он обмолвился, что живёт совсем неподалёку, рядом со зданием областной администрации, по проспекту Абая в доме № 131 «А», который находится за магазином «Айша», и у него квартира 10.

Что толку говорить мне: о том, о сём? Дайте мне пощупать самому и оценить на вкус.

Ермахан Муратович настойчиво и как-то умело, с упорством, уговаривал меня зайти к нему в гости. В шутливой форме извинялся за то, что квартира его находится на четвёртом этаже, даже за то, что в подъезде отсутствует лифт, помимо этого наговорил ещё много чего для убедительности, но все его манёвры были безуспешны. Я выдержал натиск аксакала с принудительным гостеприимством и остался непреклонен и непоколебим, к своему удивлению. Он, видимо, сообразил уже бесперспективность уговоров и сменил тактику. Подозревая то, что следующей встречи уже может не быть, вернее, «разговора по душам», по понятным причинам, он решил применить «ход конём», то есть заручиться хотя бы взятым обещаньем.

– Ты вообще, Рахман, верующий? Судя по твоему имени, можно предположить то, что ты происходишь из семьи с религиозным семенем в крови, что для современного казахского народа несвойственно.

Я долго не думал над ответом:

– Конечно, я должен воскликнуть в порыве страсти от любви к Аллаху и гордости за свою преданную покорность в истинную Веру.

– Ашхаду Ал ля Илаха Илла-лаху, ва Ашхаду анна Мухаммадан абдуху ва расуллуху (Свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммад – Его раб и Его посланник). – Немного помолчав, как бы оправдываясь, добавил. – Ереке! Судя по всему, Вам неизвестно то, что верующих в Аллаха было всегда условно три категории. Не буду сейчас утомлять Вас подробностями, тем более это неприлично в нашем состоянии. Просто скажу конкретно, существуют три ступени почитания и любви к Аллаху.

Нижний ряд – муслимы. Это те, к коим отношусь и я, которые находятся на пути к совершенствованию своих качеств. Они читают намаз время от времени, когда получится и придётся, это выпадает у них обычно на пятницу, а в остальное время они всегда чем-то заняты, у них оправданий найдётся миллион. В сутках 24 часа, из этого времени они не могут выкроить всего лишь один час для поклонения Всевышнему Богу. В нас мало веры.

Средняя ступень – это ряд повыше, достойные мумины, оплот веры и надежда ислама. На их плечах несёт бремя миролюбия весь белый свет, живой мир и вся одухотворённость вселенской сущности. В их руках покоится, нежась, хрупкая природа человечности. Они читают пятикратно намаз, призывают к вере, трудятся на всеобщее благо, живут честно, по справедливости, помогают слабым вниманием, их терпение – это и есть колыбель мира.

Самая высокая ступень – это избранные мухсины. Это учёные люди, уже постигшие тайные секреты мироустройства. Мудрецы, достигшие познаний о многом, они живут уже иными нравственными категориями, постоянно поражаясь своим новым открытиям в понимании могущества Всевышнего Творца. И все мы, как люди, должны быть устремлены к обладанию таким капиталом знаний по достижению своего совершенствования до этой ступени. Во все времена избранных уничтожали. Эти авторитеты всегда представляли угрозу для мировой элиты, целью которой всегда были власть и деньги. Мухсины всегда и во все времена были озабочены двумя векторами развития человеческого общества: каким способом лучше и рационально распределять общественное благо между всеми людьми и каким импульсом зарядить природу всего социума, чтобы каждый индивид в нём всегда был устремлён качественным личным самосовершенствованием тела и души. Это и является, по сути, главным содержанием веры, идеальный образец, к которому мы все стремимся – походить на пророка Мухаммеда, Да благословит его Аллах и приветствует.

Да, существуют ещё авлия, христиане понимают их как святых. В исламе нет культа кумиров, икон с божественными ликами, к тем относятся святые угодники и всякие люди, жившие на земле, внёсшие свою лепту в христианскую веру и мораль, которые в честь своих заслуг были возведены в лик святых после смерти. Для нас всё это недопустимо, и признается ширком, то есть является страшным грехом. Аллах бесподобен и велик. Авлия, конечно же, существуют на свете, но они очень скромны и стыдливы в своих запросах на жизненные обстоятельства, что их никто не узнаёт в толпе и подложном мире суеты. Их признают только после Кия-мата. Воскреснут люди и удивятся, узнав в соседе, которым пренебрегали авлия, на которого лили желчь, выражали спесь и изрыгали слова гнева.

Помолчав немного, восстановил дыхание, потом не удержался и высказался.

– Ага, я вас что-то не пойму. Вы меня извините, но я уже устал от нашего общения. Вы или сильно пьяны, или у вас такой сложный, можно сказать, даже дурной характер. Я уже отказываюсь что-либо понимать. Если так уж вам необходимо знать, тогда скажу следующее. Я слаб в вере тоже, каюсь и признаю то, что грешен, хоть принадлежу роду «кожа», а это ко многому обязывает в плане общих познаний о мироустройстве, в особенном отношении к культуре, науке, истории, разумеется, и это определённо главное, религии тоже.

Не успел я закончить мысль, как он не только перебил меня на полуслове, но ещё смог сориентироваться по ходу диалога.

– Всё, всё, всё. Мне всё теперь ясно и понятно. Ну, молодой человек, очень рад нашему знакомству! Теперь позвольте задать вам вопрос по существу. Что вы делаете завтра, предположим, часов в 11? Разумеется, дня, конечно.

Я замялся на минутку, подозревая какой-нибудь подвох с его стороны, вследствие чего выбрал «золотую середину», в данном случае ответил туманно, чтобы в случае чего иметь простор для манёвра.

– Не знаю, ещё не решил. Мне на сегодня всего достаточно, с лихвой. День мною убит, в смысле прожит зря. Все планы рухнули. Я ведь даже ленту на печатную машинку не купил. У меня работы накопились рукописные, и ещё других проблем миллион в куче. Всё надо решать. Хотя бы разобрать вначале по полочкам, уже неплохо было бы. Кто и как нынче живёт или существует, мне известно не понаслышке, всем нелегко в это смутное время, конечно. Но точно знаю, более всего теперь страдают в так называемом СНГ творческие натуры, специалисты во всяких областях науки и промышленности, журналисты из числа порядочных, несогласные с преступными действиями коррумпированной властной элиты, личности, ну и вообще честные люди. Это какой бардак творится, кругом неразбериха. О чём на верхах думают пролезшие туда прощелыги-самозванцы, укравшие не только свободу, достойное историческое развитие и неисчислимые богатства у народов, но и узурпировавшие власть на долгосрочной основе? Вот так, вот! Что касается лично меня самого? Из-за того, что днём часто в домах выключают электричество, а по ночам само собой, решил старую печатную немецкую машинку «Оптима» приспособить к условиям. Что ж делать, придётся перебираться с компьютера на экзотику. Надо как-то выживать, не век же будет тянуться вся эта суета с анархией и с произволом режимов диктатур.