Взлет Коршуна 2

— Чему ты так счастливо улыбалась весь танец? — спросил я у своей подруги.

— А ты? — вопросом на вопрос ответила Настя.

— Не знаю. — пожал я плечами. — Мне просто было радостно.

— Вот и мне тоже. — сказала Настя и хитро прищурилась, явно что-то недоговаривая.

— Какие же вы оба красивые! — тетя Лена, мама Насти, появилась, как чертик из табакерки, и громко всхлипнула, протирая уголок глаза большим клетчатым платком. — И когда так вырасти успели? Вроде же только что в первый класс Настёну собирала.

Рядом со старшей Субботиной переминался с ноги на ногу и отец семейства — Пётр Михайлович. Был он в немного тесноватом ему в районе талии пиджаке и расстегнутой у ворота рубашке. Ему явно было некомфортно и непривычно в этой одежде, оттого он, то прятал руки за спину, то складывал их на животе, сцепив пальцы. Также с ними стояла с умиленным видом и Светлана Назарова — родная сестра Насти и, по совместительству, мой секретарь.

— Как красиво вы танцевали! А как удачно гармонируют ваши наряды. — промурлыкала Светлана.

Пф. Еще бы они не гармонировали! Это же именно она настояла на том, чтобы я надел на свой выпускной этот костюм! И ведь убедила меня, что этот наряд подходит для выпускного лучше всего. И всё это с такими честными-пречестными глазами. Теперь понятно почему. Что-то мне подсказывает, что платье для Насти подбирала тоже неугомонная Светлана.

— Да, очень удачно получилось. — заметила Настя. — Нарочно и не придумаешь!

Конечно! На репетициях вальса мы же были в повседневной одежде. Хореографиня… или такого слова нет? В общем, хореограф Ирина Анатольевна требовала только, чтобы мы обязательно репетировали в той обуви, в которой будем танцевать на выпускном вечере, а одежда была обычной. Поэтому кто и в чем будет танцевать мы и не знали. Хотя Назарова, в отличие от нас, явно знала. Что неудивительно, так как она же и покупала мне этот костюм!

— Спасибо за комплимент, Светлана! — широко раскрыл глаза я, принимая вид наивного простачка.

— Ой, да какой это комплимент? Это просто констатация факта. — не переставала мурлыкать та. — Правда, если бы у вас, шэээ… э… Максим, из нагрудного кармана выглядывал уголок кумачового шёлкового платка… Или нежно-голубого…

Глаза секретаря начали загораться уже знакомым мне лихорадочным блеском. Э, нет! Плавали — знаем! Надо скорее убраться отсюда, пока не началось.

— Эм… Ну, вы пока поболтайте, а я отойду на минуту. — родил я фразу, очень своевременно заметив крупную фигуру Чумы, машущую мне своей лапищей. — Там Вовка пришёл нас поздравить.

— А! И Чумаков Вовочка здесь. — обернулась на здоровяка тётя Лена.

Услышав от маленькой и полненькой Елены Субботиной по отношению к Вовке, явно перевалившему за сотню килограмм весом это ласковое «Вовочка», я ухмыльнулся.

— Ага. Я ненадолго. — бросил я и отпустил руку Насти, которую до сих пор держал в своей ладони.

— Ну, красава! Поздравляю, братка! — аккуратно приобнял меня за спину своими лопатообразными ручищами начинающий кузнец и мой лучший друг.

— Спасибо, Вовочка! — не удержался от повторения уменьшительно-ласкательного варианта его имени я, улыбаясь во всё лицо.

— Да тут впору мне тебя называть — Масиком. — забухал смехом Чума, глядя на меня сверху вниз.

— Это тебя сейчас так тёть Лена назвала. — поддержал его смехом я.

— Это Настина мама, что ли? — уточнил Вовка.

— Ну, так мы для наших родителей все — Вовочки, Настеньки да Масики. Прости! — извинился друг, видя моё погрустневшее лицо. — Жаль что мама Люда… Мда…

Вовка с силой хлопнул меня по плечу со словами:

— Зато видела бы она, каким ты стал — она бы очень тобой гордилась! Давай, иди и веселись! Сегодня — твой день! Что там у вас дальше?

— М… Минут через двадцать-тридцать за нами начнёт подъезжать транспорт и нас ждет ресторан. А ночью мы переодеваемся и едем на озеро. Там же и рассвет встретим.

— Тогда ещё раз поздравляю с окончанием школы и получением золотого аттестата! Давай, отрывайся! — еще раз обнял меня друг и утопал в сторону выхода.

… В ресторане «Белая Вежа» гулко бухали басы, слышался свист и крики. Раскрасневшиеся от праздника и выпитого выпускники танцевали, пели, бегали, прыгали, брызгали друг на друга водой из фонтана и, конечно, шампанским. Кое-кто устало сидел прямо на гранитных ступенях, пьяными глазами невидяще смотря на землю под собой, но основная масса празднующих была полна сил, молодой энергии и желанием веселиться дальше.

Педагогический состав на время забыл о возрасте и профессиональной этике и веселился не меньше молодежи. В этом их поддерживали многочисленные родители выпускников. Старшие участники веселья гуляли в этом же ресторане, только на втором этаже, время от времени забегая на первый. Мало ли? А вдруг с детьми что-нибудь приключилось? Отсутствовали лишь родные клановых выпускников. Эти сразу после торжественной части уехали, оставив вместо себя трезвых водителей-охранников, которые должны были отвечать за отпрысков кланов Козловых и Щукиных.

Веселье не прекращалось ни на минуту. Шампанское лилось рекой. Впрочем, крепкие напитки также выпивались в большом количестве. Развязались языки, начались пьяные откровения. Вот уже толстенький Юрка Чичагин, запинаясь, признавался в любви Оксане Вилковой, высокой спортивной шатенке, обладательницей самых длинных и стройных ног в классе. Занятия теннисом способствовали. Та в ответ весело хохотала и теребила Юрке волосы, взлохмачивая их в воронье гнездо. А вон Серега Зямин держит за запястье молоденькую симпатичную официантку с щербинкой между передних зубов и что-то азартно ей рассказывает время от времени наклоняясь к самому уху, а та улыбается, но не уходит, хотя её напарница уже звала её на кухню. А вон Аленина Рита, весело хохоча, сидит на коленях у Славы Щукина, болтая в воздухе ногами так, что, кажется, сейчас одна из её туфелек точно слетит с ноги и останется наша миниатюрная блондинка, аки Золушка, без парной обуви. Верный Санчо Пансо Щукина — Коля Мартынов, куда-то пропал. А нет, вон же он, сидит, обнявшись с Зяминым Серегой. В руках оба держат рюмки с водкой, наполненные щедрой рукой почти до краёв.

— Я, естественно, тебе не запрещаю пить и не ограничиваю, но раз уж ты начал с шампанского, то запомни — или продолжай пить только его, или, повышая градус, не понижай! — в моей немного кружащейся голове учил меня премудростям пития спиртных напитков Тень.

— Угум. Хорошо. — согласился я с ним.

— Поверь, это проверенный годами личного опыта совет. — продолжал Тень.

— Да понял я. Не начинай, а? — попросил я своего соседа по голове.

— Хм. Ну, ладно. Веселись! Я до завтра тебя беспокоить не буду. — подобревшим тоном произнес Тень.

— Маааакса! — на крыльцо выскочила раскрасневшаяся Настя. — Пойдём танцевать! Хватит тебе тут филонить! Там медленный танец начался!

С этими словами Настя потащила меня на танцпол. Я за сегодняшний вечер перетанцевал со всеми девчонками класса, хотя бы по разу. Но почти все медленные темы я танцевал с Субботиной. Подруга настояла на том, чтобы сегодня внимание я уделял ей. Скоро наши пути разойдутся. Меня ждет Москва и институт математики, а Настя поступит в наш, Обнинский, филиал МИТИ. Поэтому сегодня я, мол, просто обязан провести как можно больше времени с ней! Я был совершенно не против. Ближе неё у меня среди нашего выпуска не было никого. Вовка ушёл после девятого класса, а Юля…

— Эй! Ты собираешься вести свою партнёршу? — вернул меня к действительности задорный голос подруги.

— Конечно, о королева выпускного вечера! — ожил я.

— Тогда вперёд, мой король! — улыбнулась девушка.

На торжественной части церемонии выпускного, после исполненного вальса нам с Субботиной вручили короны короля и королевы выпускного бала. Это обязывало всех обращаться весь вечер к нам, как к коронованным особам. Шуточно, но народ поддержал. Конечно, эти короны мы почти сразу сняли, но сначала пришлось наделать просто кучу фотографий. Вот серьезно — огромное количество фото. Одна только Светлана заставляла нас позировать раз так двести. У меня даже закралось подозрение, что помимо мании одевать…кхм… рисованных человечков и вашего покорного слугу, у Назаровой есть ещё одна мания — фотографирование.