Страница 63 из 69
Впрочем, я ведь сама напросилась. Подписалась, можно сказать, под всем потенциальным безобразием, которое Тай Фун был в состоянии со мной сделать. Чего уж теперь страдать?
— Мира, не оставишь меня одну? — попросила я, растянув губы в жалком подобии улыбки.
— Только если ненадолго, — выдвинула условие та и по-деловому удалилась в мрачный проём за шезлонгом.
Если бы на свете существовал аппарат, способный считывать настроение по походке, то походка Миры расшифровывалась бы как-нибудь так: "Не вздумай дурить, Сафро: за тобой следят. К тебе приставили охрану. Выкинешь глупость — пеняй на себя".
У меня и в мыслях не было глупить. Когда Мира ушла, я зажмурилась и отправила зов Тай Фуну. Связь установилась мгновенно. Вычислить место его дислокации удалось с первой же попытки. Этот наглый экзекутор спал в башне Парадоксов на какой-то неудобной раскладушке. Ворочался, как в бреду, с боку на бок и видел беспокойные сны. Не сны, а натуральная чехарда образов — жутких, болезненно-гротескных. Я просмотрела парочку кадров — и поспешно отключилась от киносеанса. Зрелище не для слабонервных, если начистоту.
С Тай Фуном определенно творилось что-то противоестественное. Прежде он всегда владел собой, был уравновешен, полон созидательной силы. И не припомню, чтобы когда-нибудь жаловался на кошмары.
Когда же произошли с ним столь разительные перемены?
И откуда у меня в голове этот конфитюр безмятежности, где мысли застревают, как мухи? Почему всё так тихо и безоблачно? Межпространство что, взяло выходной? Почему не терроризирует?
Гнусные шепотки больше не шантажируют меня, запахи вернулись. Вкус… — я всё же отхлебнула немного вредной апельсиновой газировки, чтобы проверить — да, вкусовые рецепторы тоже приступили к службе.
А что насчет ментальной лаборатории?
Попробовала призвать ее раз, другой, третий. Ничего. Мыслекоманда пробуксовывала, не давая результата и упорно разворачивая меня в возмутительно-чистую безмятежность.
"Может, позже получится?" — подумала я. И расправив многочисленные кружева, спустила ноги на плитку. Мира тут же примчалась, чтобы подставить мне плечо.
— Тебя, Сафро, еще ветром качает. Свалишься, лоб расшибёшь, а мне потом морока.
Я действительно ощущала слабость и лёгкую тошноту. Зато в уме царила такая кристальная ясность, что хоть сейчас на экзамен отправляйся, чтобы щёлкать там логические задачи, как орешки.
И почему только в этом просветленном уме с таким опозданием формировались ответы на доконавшие меня вопросы?
Ответы, требующие подтверждения.
Ответы, рождающие отвратительно горькое чувство ненависти и ожесточения…
— Мира, — спохватилась я, оглушённая внезапным подозрением. — Мира, возьми меня за руку. Давай соединим лаборатории.
Та отскочила, как ошпаренная. Руки сцепила за спиной. Глянула на меня виновато и сконфуженно. Ну точь-в-точь енот, который застирал в раковине хозяйский паспорт, диплом и водительские права.
— Ты чего? — удивилась я.
— У тебя больше нет лаборатории, — брякнула Мира, пряча взгляд. — Понимаешь, когда мы совещались там, в "Паучьих Ногах", Тай Фун утверждал, что это единственный способ вытравить из тебя межпространство.
Вшитый в меня инстинкт подсказывал, что мне поведали несколько отредактированную историю.
— Не верю! — вскричала я. Покачнувшись, упала обратно в шезлонг. И истерично расхохоталась. — Это всё ложь! Знаю, у него с самого начала было намерение забрать мой дар светоча-бивалента. Вы все… Он обвёл вас вокруг пальца, как последних идиотов!
— Не мели чушь! — вскинулась на меня Мира, мрачнея с каждой минутой. — Мало кто захочет присвоить чужой прогрессорский дар, если к нему в подарок прилагается вирус межпространства.
— Да ты просто с ним заодно! — запальчиво крикнула я. И размазывая слёзы по щекам, кинулась прочь.
У двери я поскользнулась на луже, уцепилась за косяк, переждала пляску цветных кругов перед глазами. И поняла, что никто не спешит меня догонять. Никто не рвётся разуверить.
Стало быть, я права.
И от этой мысли внутри всё помертвело. Стало вдруг так паршиво, словно у меня отобрали кислород. Словно вскрыли грудную клетку и вырезали важный орган, без которого я не смогу наслаждаться всей палитрой жизни, а буду просто существовать — в вечно-унылом монохроме.
Я снова и снова смахивала слёзы, глотала слёзы, капала слезами на камень плит. Надо же, я любила его. А он… Он только притворился, что любит. Прикинулся верным, добрым, благородным — и воспользовался мной. Не ожидала, что он окажется таким подонком. У меня никак не укладывалось в голове, что Тай Фун, мужчина, на которого я всецело полагалась и кому без оглядки доверяла, мог так подло поступить.
Мою окаянную душу трепало штормом. Когда-то я была птицей. Но этой птице отрезали крылья, у нее отняли возможность парить над землей.
И теперь она отрастит зубы, чтобы кусать всякого, кто отважится встать у нее на пути.
Всё, хватит. Я больше не буду жертвой. Надо как можно скорее найти Тай Фуна и вернуть то, что он у меня украл.
Подумать только! Он специально провел со мной свой дурацкий ритуал, вылепил из меня сверхчеловека, чтобы потом сковать энергетической сетью и погрузить в пучину боли. Чтобы добиться моего согласия и выпить из меня такой редкий, такой драгоценный, многократно усиленный бивалентный дар.
Я шла по коридору, поднималась по бесконечной винтовой лестнице и убеждала себя, что проигрывать нормально. Но сдаваться — нет, сдаваться нельзя. И я ни за что не сдамся.
Если понадобится, прибегну к методам физического воздействия и огрею Тай Фуна по башке чем-нибудь увесистым. Может, хоть одумается. А не одумается — обзаведется трещиной в черепе, тоже результат. Я ему устрою весёлую жизнь.
Но для начала неплохо бы его найти. Я ворвалась в башню Парадоксов, перевернула там всё вверх дном, но Тай Фун как сквозь землю провалился. Следующими обыску подверглись дискотечная, зефирная и обсерваторная башенки.
Сил у меня было хоть лопатой греби. А ведь совсем недавно меня шатало, как пьяную. Откуда, спрашивается, столько энергии? Видимо, вперед меня толкала ненависть. Острая ненависть к Тай Фуну.
Бросившись с головой в очередной портал, я очутилась в кофейной башне, которая до сего момента скрывалась от меня в тумане.
— Капучино со льдом, пожалуйста, — заказала я у мутного призрака во фраке, привалившись к барной стойке. Несмотря на внеплановый прилив бодрости, следовало устроить себе передышку и восполнить уровень кофеина в организме.
Да, из меня, фигурально выражаясь, выдрали с мясом приличный кусок. Я должна бы биться в истерике и истекать кровью. Но пока остальные мои составные части в строю, надо сперва позаботиться о них, а уж потом убиваться. В этом, если хотите, заключается экологически чистая любовь к себе.
— Замечательная нынче погода, — гулко промолвил призрак во фраке, подавая мне капучино. Я размешала в стаканчике мглу с мелко колотым льдом, выпила залпом и буркнула:
— К чему пустая болтовня?
— О-о-о, — наставительно воздел палец призрак. — Вы не представляете, как важно уметь время от времени нести чушь. Если говорить только правильные слова, жизнь станет утомительной.
Дожили. Даже в котелке у случайного привидения водятся философские мыслишки. На его фоне я выглядела слишком плоской и упрощённой. Мною двигала одна лишь злость, да маниакальное желание вернуть своё.
Допив кофе, я сощурилась и прицелилась стаканчиком в урну: промахнусь или нет? Промах. Конечно, чего же еще ожидать с такими-то негативными установками?
Зато призрачный бармен попал прямо в яблочко. Едва я собралась уходить, он метнул в меня очередной философский смысл.
— Разглядите себя на свет. Где тонко, там и рвётся, — туманно напутствовал он.
Подкрепившись ледяным капучино, я еще отчаянней рвалась в бой и питала к Тай Фуну ненависть, возведенную в квадрат. Я искала его повсюду, но дворец иллюзий водил меня за нос и прятал этого мерзавца, словно по сговору какому.