Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 13



– Я не думаю, что мы увидимся вновь, но эта ночь станет особенной!

– Не правда, детка! Она станет самой яркой в твоей жизни.

Он пальцами сжал ее скулы и впился поцелуем в ее рот.

– Камера, стоп!

Услышала она голос режиссера словно сквозь толстый слой ваты. И очнувшись, уперлась ладонями в грудь Кирилла, отталкивая от себя. От напряжения она даже не ощутила и не поняла поцелуй. Тело била мелкая дрожь.

– Молодцы, – похвалил Альберт. – Вы на удивление гармонично смотритесь полуобнаженными в кадре. Я думаю, это будут красивые сцены наших будущих откровенных съемок. Спасибо.

Лика облегченно выдохнула. Баринов еле заметно усмехнулся, и отчего-то показалось, что эти слова станут пророческими и именно сейчас моя жизнь разделилась на «до» и после.

А Кирилл действительно искренне восхищался этой молодой талантливой и чертовски привлекательной девчонкой и мысленно пообещал ей, что сделает все возможное и невозможное, чтобы эта роль была ее…

…Прошло уже больше недели со времени кастинга, и все это время она жила в ожидании чуда и злилась, что ответа от режиссера до сих пор не было. Время как специально тянулось медленно, бесконечно, терзало ее голову мыслями днем и одолевало бессонными ночами после полуночи.

Лика подошла к крыльцу, машинально пригладила волосы, поправила короткие джинсовые шорты. Муж сидел на боковой террасе, деревянную решетку которой обвивал пурпурный клематис, и читал газету, рядом на табурете стояла кружка горячего кофе.

– Почта уже пришла? – ее голос прозвучал тихо и робко, как, впрочем, всякий раз, когда она разговаривала с мужем.

– Нет, – Игорь даже не удосужился одарить её взглядом. Он продолжал читать газету, пробуя кофе. Тот, очевидно, пришелся ему по вкусу – Игорь издал довольный вздох.

Она переминулась с ноги на ногу, поджала губы:

– Понятно, а я прогулялась немного, погода отличная!

Муж еле заметно кивнул.

– Ну, ладно, я в дом.

Снова молчаливый кивок.

Лика вздохнула и вошла в дом. Прохладно, работает кондиционер, наверху играет радио, ощущается запах табака – Игорь снова курил в доме. Она заглянула в гостиную, и действительно, под потолком все еще витал сигаретный дым. Уж сколько раз она просила мужа не курить в доме, но разве ее просьбы для него хоть что-нибудь значат? Он всегда мало придавал значения ее словам, редко слушал то, о чем она говорила. Игорь просто жил с ней, обожал то, что она всегда рядом и безоговорочно ему принадлежит.

Лика мотнула головой, уж очень ей не хотелось ворошить прошлое, вспоминать былое. И совсем не хотелось думать о том, что любви у него к ней нет. А у нее?..

Лика прошла в гостиную и едва уселась в одно из больших ярко голубых кресел, как с улицы послышался голос мужа:

– Почта!

Она выбежала к двери и с безудержно бьющимся сердцем взяла из рук почтальона пачку писем.

– Спасибо.



– Ангел мой, мои письма положи в кабинете на стол.

– Хорошо.

Она закрыла за собой дверь и бросилась обратно в гостиную. Села на диван, положила увесистую стопку перед собой на стеклянный стол и с волнением начала сортировать почту. Как всегда, пришла пачка писем и уведомлений для мужа, различные бумаги по делам его клиентов – Игорь часто работал на дому. Лика отбросила их на угол стола, решив, что сегодня не понесет их в кабинет на второй этаж. Далее шли несколько счетов, рекламный каталог косметики, яркий буклет с девушкой в красном платье на обложке, говорящий об акции в магазине одежды, и вот, наконец, на столе в не отсортированной пачке осталось всего одно письмо. Адресат написан от руки черными чернилами, красивым подчерком – Анжелике Радионовой.

Лика выдохнула и в волнении закусила губы. Наверное, раньше, когда не было интернета и телефонов, люди именно с таким восторгом получали письма. Режиссер, конечно, удивил, заявив, что результаты кастинга сообщит письмом. Бумажным. В конверте.

Она сначала подумала, что он шутит, но когда на кастинге узнала подробности сценария его нового фильма, поверила безоговорочно. Он неординарный и, безусловно, талантливый. А еще очень смелый. И если она действительно хочет получить эту роль, ей просто обязательно нужно тоже набраться смелости. Но как сказать об этом мужу? Маме? Если они узнают, на какую откровенную роль она претендует – просто придут в бешенство. Запрут ее дома, вновь отрезав от всего мира, как уже бывало ранее. Еще год назад она жила в Москве и играла в театре. Но после того, как ей все чаще стали оказывать знаки внимания актеры и поклонники, Игорь взбесился и перевез ее за сто километров, в этот закрытый поселок, откуда ей почти никуда нельзя уходить. На сьемки, что недавно закончились, ее возил или он лично или водитель, и после смены сразу же обратно домой.

Ни посиделок с коллегами актрисами в ресторане, ни кинотеатров и суши-баров, ни торговых центров. Ни-че-го.

В Москве у нее осталась единственная подруга, с которой можно было поделиться сокровенным в минуты радости и горя, любимый театр, в котором она прослужила актрисой два года. Жизнь в столице казалась яркой и многообещающей, а сама она умела верить. Но муж пожелал перебраться за город, а спорить с мужем – то же самое, что биться головой о бетонную стену. В итоге вскоре они переехали – она, Игорь и ее мама Лариса Витальевна. Мама не захотела оставаться одна, а Игорь, как любящий свою тещу зять с удовольствием предоставил ей такую возможность – купил ей отдельный дом вниз по улице и обеспечил достойную жизнь. Конечно, он не мог не взять Ларису Витальевну с собой, ведь кто, если не она, сможет повлиять на свою неразумную дочь, если той вдруг вздумается вести себя плохо. Они – ее мать и муж были одним целым, с одними взглядами на жизнь, с одними мыслями. Может, оттого что ни были ровесники? А может, и оттого что у них была одна общая миссия – сделать её счастливой, даже таким грязным способом, которым они это делали. И, несмотря на то, что вокруг нее были, казалось бы, самые близкие и родные люди, чувствовала она себя одиноко и беззащитно.

Лика тряхнула копной светлых волос, вспоминать весь тот ужас не хотелось. Пусть это все останется на вашей совести, в очередной раз решила она и все же непроизвольно вздрогнула. О реакции мужа даже думать пока не хотелось. Вместо этого, она мысленно ненароком снова перенеслась на площадку кастинга и напряженно сжала пальцами конверт, когда по телу вдруг прошлась приятная истома. Отправитель, как назло не указан, и сердце Лики учащенно забилось, надежда затеплилась в душе. Она вздохнула, дрожащими пальцами взяла толстый конверт, распечатала и взглянула на первый листок. Дрожа всем телом, прочла первый абзац, издала радостный вопль: режиссер Альберт Баранчук предлагал ей одну из главных ролей! Радостный крик взорвал тишину дома, спугнул за открытым окном безмятежных птиц.

– В чем дело?

Лика вздрогнула всем телом, скомкала приглашения, пряча его обратно в конверт и убирая в стопку ярких буклетов.

Муж вернулся, а она и не услышала. Игорь нахмурился. Смотрит, щурясь, жадно разглядывает ее всю.

– Просматривала почту, – сказала она, стараясь говорить спокойно. Ей надо подумать, как уговорить его отпустить ее на съемки и подобрать подходящий момент, чтобы озвучить все это.

Игорь усмехнулся, словно прочитав ее мысли.

– Все ждешь приглашения от своего режиссера?

В его голосе, не скрываемая издевка.

– Жду, – сказала с вызовом. Но, не выдержав его тяжелого взгляда, отвернулась.

– Такой известный режиссер. И ты. Сомневаюсь, детка.

Лика фыркнула. Снова принижает ее самооценку.

Не слушай его. Он делает это специально.

– Накрывай на стол. – Властным тоном, не терпящим возражений. – Что там за фильм? Дошли слухи, что очень откровенные сцены. Неужели на этот кастинг ты ходила?

Анжелика обмерла.

– На этот, – сказала, улыбнувшись. Подошла к нему, обняла. Его руки тот час заскользили по ее спине. – Ничего откровенного. Для таких сцен существуют дублеры. А съемки у Альберта это то, о чем я больше всего мечтаю!