На Калиновом мосту

– Ощущения необычные. Умиротворение… Даже счастье. Как будто я только что получил Нобелевскую премию и сразу же занялся с сексом с очаровательной девушкой в бирюзовой лагуне. А главное, я… мне трудно выразить эти ощущения словами… Мне легко думать… Мои шестеренки в голове не скрипят как раньше, а крутятся, как в дорогих швейцарских часах. Вы подсыпали мне в завтрак какой‑то наркотик?

– Нет, конечно! Такой здесь воздух. Мы долго исследовали, но ничего необычного в нем не нашли. Все как везде, только, естественно, гораздо чище. Но дело не в экологии. И не в наркотиках. Просто здесь почему‑то мозг работает по‑другому. В другом ритме. Быстрее получает информацию, быстрее усваивает и, что самое главное, здесь человек всегда счастлив.

– Мне кажется, что за нами кто‑то наблюдает…

– Достаточно об этом. Все тебе знать не надо. Я хочу тебе совсем другое показать. Более важное… Понимаешь, к старости я решил реабилитироваться перед человечеством за свои прошлые грехи.

Они подплыли к другому пирсу: меньше размером, но гораздо лучше обустроенному. Сразу от пирса начиналась рельсовая дорога, которая уходила от воды в сухой тоннель. Здесь их уже ждал небольшой поезд. Через несколько минут они были в другом зале, самом большом из виденных Генри ранее. Здесь было еще теплее, было много людей, много оборудования. Под высоким сводом растекалось что‑то напоминающее туман или облака.  Лестницы и лифты, расположенные вдоль стен, вели на многочисленные площадки и в застекленные комнаты, похожие на лаборатории, пункты управления или что‑то еще. Но самым поразительным было не это. Прямо в центре зала, ни на что не опираясь, висел кристалл яйцевидной формы такого гигантского размера, что его вершина пряталась в тех искусственных облаках.

В первую секунду Генри принял его за глыбу льда. Но  присмотревшись, понял, что он и по цвету, и по внутреннему строению отличается от замерзшей воды. Он был более матовым, молочным и не сиял голубым блеском, как лед. Когда они подошли ближе, Генри увидел, что кристалл пронизан мириадами внутренних прожилок, нитей, граней и более мелких кристаллов, которые постоянно меняли конфигурацию и светились изнутри явно своим, а не отраженным светом. Не ярким, но бесконечно многообразным, очень теплым и мягким. Казалось, внутри все жило. Узор прожилок менялся, и менялись, переливаясь, их цвета.

– Что это? – удивился Генри.

– Это «Рай», Генри, – в глазах Каупермана отражалось сияние, исходящее от кристалла. – Здесь мы создали тот мир, который у каждого из нас в лучших воспоминаниях и в самых волшебных фантазиях. Он не статичный, он для каждого свой, откликающийся на нашу память: на первый материнский поцелуй, на первый взгляд на окружающий мир, первую любовь, первую мечту. Все, что любил человек, все, о чем мечтал, будет здесь с ним. Кристалл – это тот рай, про который нам рассказвыли тысячи лет, это наш новый дом, наша новая вселенная! Через неделю мы все сюда переселимся.

– Кто все?

– Все человечество. Здесь будет действующая копия нашего мира… только без болезней, без боли, без смерти.

– Вы хотите сделать большой семейный фотоальбом? – не понимая, о чем говорит бывший наставник, решил пошутить Генри.

– Да нет же, Генри! Ты не понимаешь? Это будет спасательный корабль для всего человечества. Мы создадим точные копии каждого человека. Повторяю – характеры, воспоминания, желания и надежды – все сохранится. Все программы, которые делают нас человеком, все жизненные приоритеты: свобода, безопасность, желание совершенствоваться, обучаться, общаться с другими людьми – все перейдет сюда.

– Вы уверены, что у вас все получится? – скептически спросил Генри.

Доктор Кауперман посмотрел на него с досадой.

– Чуть позже ты поймешь, что выбор у человечества не очень большой.

– И что же, в этом новом мире мы сохраним свою личность?

– Личность?.. Вчера, к примеру, ты был беден как церковная крыса, а завтра забытый дядя оставил огромное наследство. Или наоборот. Сегодня ты входишь в пятерку «Форбс», а завтра шьешь варежки в русской тюрьме. Что произойдет с твоей личностью?

– Уверен, что я ничуть не изменюсь.

– Тогда и здесь, в Кристалле, ты точно не изменишься.

Они подошли к группе людей, что‑то обсуждающих в той части зала, где стояло оборудование.

– Вот эта милая девушка тебе все расскажет более подробно. Для меня это слишком сложно. Но ты же сам ученый. А тем более о компьютерах ты должен знать все – это же твой бизнес. Поэтому разберешься, – с нескрываемой иронией сказал Доктор. – Наш юный гений все тебе расскажет, – он указал на молоденькую девушку, подошедшую к ним.

Рашми Амрит, родом их нищих северных районов Мумбаи, хорошо знала кто такой Генри Мидас. Во многом он определил ее будущее. Дома, в Индии, еще в детстве она как‑то увидела его по старому телевизору, который стоял на полу их небольшой комнаты. Он рассказывал о том, какой легкой и красивой станет жизнь после внедрения компьютерных технологий. Рашми поверила ему и дала себе слово, что сделает все возможное, чтобы стать полезной этому замечательному человеку и его новому миру.

Ее родители почти постоянно были на работе, но все равно денег в их большой семье не хватало даже на самое необходимое. Первый раз настоящий компьютер она увидела только в школе. И после этого все свободное время проводила, изучая его возможности. Ей очень повезло. Молодой учитель математики, сразу оценивший ее способности и поверивший в ее мечты, поговорил со своим институтским преподавателем, и в 16 лет девочка попала в институт в Дели, а через три года оказалась в Массачусетском технологическом университете. Там она поняла, что ее идола, Генри Мидаса, абсолютно не волнует жизнь бедных людей, и его выступления – обычный пиар. Все новейшие технические достижения он использует только ради личной выгоды. Для этого создаются специальные программы и социальные сети, охватывающие почти все население планеты, с единственной целью – заставить их выбрать то, что нужно заказчику. И абсолютно неважно, что это – стиральный порошок, гигиенические тампоны или президент страны. Вместо расширения применения технологий в образовании или медицине, происходит простое превращение людей в однородную, легко управляемую массу. И все это ради интересов ничтожной группки людей.

Девушка уже решила вернуться к семье в Индию. Но именно в этот момент ее нашел доктор Кауперман и пригласил принять участие в своем фантастическом проекте.

«Почему же я не знал обо всем этом?» – подумал Генри.

– Все это очень интересно. Ведь мы тоже занимаемся созданием искусственного интеллекта, – обратился он к молоденькой индианке.

– То, что вы делаете, это не искусственный интеллект, – обрезала его Рашми. – Что бы вы ни делали, у вас получается большой калькулятор. Мы не пытались просто научить считать, говорить или думать электронную машину. Ведь скопировать человеческий мозг невозможно. Мы создали новый мир и хотим переместить в этот волшебный мир человека.

– Вы с Доктором так много об этом говорите, но, наверное, для меня это сложно. Не могли бы вы объяснить чуть попроще. На что это похоже?

– На утренние сны, – улыбнулась девушка‑гений. – Бывает, человек еще до конца не проснулся и досматривает великолепный сон, и именно в этот момент он уже может немного влиять на происходящее. У вас такое бывает?

– Ну да, конечно.

– Так и здесь. Отличие в том, что сон обычно очень хрупкий…

– Если это не кошмар. Кошмары кажутся бесконечными, – перебил ее Генри, вспомнив свой сон про пингвинов и акулу.

– Да-да… И влиять на него не всегда получается. А здесь все очень легко моделируется. Не вы следуете за сном, а сон следует за вашими желаниями.

– Уже гораздо понятнее, – улыбнулся Генри.

– Мне не просто вам объяснить за пять минут то, над чем мы работаем несколько лет. И кто‑то работал до нас, – продолжала объяснять Рашми. – Вот, к примеру, вы захотели покорить Эверест и через мгновение вокруг вас величественные вершины, вы уже в базовом лагере в Непале. Вы проходите весь маршрут, получая совершенно четкие и реальные ощущения. Потом вам захотелось погреться у теплого моря. И вы в Италии. В маленькой таверне пробуете великолепное рагу из баранины и запиваете отличным красным вином. Вам захотелось развлечений – вы в Бразилии на карнавале с очаровательной девушкой.