Тебе не жить, братик!

Глава 6

Я разлепляю веки и башку сразу же пронзает не сильная, но резкая боль, как будто меня долбанули по ней чем-то тяжёлым. Напрягаю мозг, вспоминая последние события, и сцепляю зубы. Ну стерва! Я ей эту бутылку в задницу засуну. Спросите, как я догадался, что мой череп познакомился именно с бутылкой? А чем ещё можно долбануть, сидя в винном погребе? Как она вообще из наручников то выбралась? Я к ней по-доброму, с ключиками, а она бутылкой по башке. С*чка малолетняя. А хорошенько то приложила. Ну частично я и правда виноват. Надо же было вспомнить, что если животных долго держать в клетке, они начнут бросаться на людей. А это не просто животное, а бешеный тигрёнок. Выходку с бутылкой так и быть прощу, подвала и секс-шопа для её на сегодня хватит. Да и вообще надо прекращать этот детсад с местью друг другу. Я не боюсь её фантазии и ещё одной выходки. Нисколечко. Не хватало мне ещё бояться какую-то малолетку с тараканами в голове. Мы с самого начала неправильно начали наше с ней общение. Да и не хочется растраивать отца перед свадьбой. Тем более когда она через пару дней. Нужно просто поговорить с ней и договориться о нормальном общении хотя бы до свадьбы. А потом я обратно сьеду в свою квартирку и, скоре всего, уже буду видеть мелкую только по праздникам.

Поднимаюсь на ноги и отряхиваю светлые джинсы от пыли. Надо будет сразу в стирку кинуть вместе с толстовкой. Иду по лестнице в квартиру и обнаруживаю в гостиной мелкую, сидящую на диване и смотрящую какой-то кино. Она поворачивает голову на мои шаги и тут же коротко прыскает от смеха, зажав рот рукой. Я хмурюсь и подхожу к дивану.

— Смешно тебе, гном? — практически спихиваю мелкую с дивана, садясь сам и откинувшись на спинку.

— Момент смешной в фильме.

Я усмехаюсь, глядя на экран телевизора. Знаю я этот фильм. "Проклятие" какого-то японского режиссёра, чем-то похожий на "Звонок". Только в "Звонке" призрак по телефону звонит, а в этом живёт в проклятом доме. Впрочем, оба фильма полный отстой. И что смешного в сцене, где изуродованное чудовище в кровавых пятнах на теле ползёт по телу дохлого мужика, при этом издавая устрашающие звуки?

— Чё ты ржёшь, мелкая?

Она плотно стискает зубы, а потом падает на подушку и начинает громко хохотать. Я подрываюсь с дивана и бегу в ванную к зеркалу. То, что я увидел, невозможно описать даже крепким русским матом. Всё моё лицо было разрисовано какой-то х*рнёй, что бабы называют косметикой. *б твою ж мать, да даже матрёшки так не выглядели. Я включил горячую воду и начал отчаянно тереть руками это художество, но вода не только не помогла, а сделала ещё хуже, размазав эту х*рню по всему лицу. Я яростно хлопаю по крану, выключая воду и хватаю с верхней полки баночку с мицелятной водой, которая как никогда кстати оказалась здесь стоять. Её, кажется, нужно на ватные диски выдавливать. Да по**й! Выдавливаю сразу полбутылки на руки и начинаю полоскать лицо. Фух, вроде полегчало. После парочки умываний ко мне пришло чувство облегчения. Но появилось кое-что другое: неистовое желание хорошенько отшлёпать одну мелкую заразу, которая слишком много на себя берёт. Я говорил, что не буду её трогать? Беру свои слова обратно. Я её убью! Если я проживу со своей новоиспечённой сестрёнкой ещё пару недель, то эти слова станут моей любимой фразой.

Открываю дверь и прямо перед лицом проносится молния в виде моей сестрички, которая пытается прошмыгнуть в свою комнату. Тигрёнок знает, когда нужно уносить ноги. Я плотоядно усмехаюсь и бросаюсь за ней. Наверное, дело в нашей разнице в росте, раз я в два шага догоняю гнома прямо у порога её комнаты, когда она уже схватилась за ручку двери. Обвиваю за талию одной рукой и прижимаю дрыгающую ногами мелкую к своему боку.

— Туда мы не пойдём, малыш.

Сворачиваю влево и открываю ногой дверь своей комнаты. Швыряю мелкую на свою кровать и так же быстро и ловко пристёгиваю её руку наручниками к изголовью кровати.

— Знакомая ситуация, не находишь? — я усмехаюсь, стараясь запечатлить в памяти растерянное и, конечно же, злое лицо Вероники.

— Ты что творишь?

Я не планировал это делать, но искушение подразнить тигрёнка было слишком велико.

— Знаешь, мелкая, в том погребе я использовал эти наручники не по назначению, — делаю продолжительную паузу, внимательно следя за эмоциями на лице девушки, — но ты и сама знаешь для чего они.

— Ты придурок? — как и в прошлый раз она начала дёргать пристёгнутой рукой.

— А чем ты думала, когда устраивала мне все эти пакости? М? — подхожу ближе к кровати, оглядывая тело девушки с головы до ног. Видит Бог, эта история бы плохо закончилась, если бы мелкая не была моей сводной сестрой и наши родители скоро не женились. Сейчас, лёжа в моей кровати в коротких шортиках и облегающей тонкой маечке, пристёгнутая наручникками к моей кровати и часто дышащая девушка не казалась мне ребёнком. Скорее девушкой, которую можно грубо взять за волосы, перевернуть на живот, поставить на колени, спустить шортики по стройным ногам, а потом… Твою мать! Эта картина так живо предстала перед глазами, что в штанах в геометрической прогрессии начало расти напряжение. Я просто хочу её подразнить! Ничего больше.

— Раздевайся, — серьёзным голосом проговариваю, без тени улыбки глядя на неё.

Мелкая нахохлилась и округлила глаза.

— Охр*нел? Пошёл ты, — смелая девочка, пытается спрятать лицо за грубостью, но я же вижу, как боязливо забегали в стороны её глазки.

— Тогда я начну, — одним движением стягиваю с себя толстовку и бросаю куда-то к батарее.

Тело девушки как будто приросло к кровати, пока она в шоке то открывала, то закрывала рот, не произнося ни слова. До этого момента она думала, что я шучу. Ага, я привык все дела доводить до конца. Пользуясь её шоковым состоянием, накрываю тело девушки своим.

— Ты ведь наверняка смотрела порнушку, мелкая, знаешь как это делается, — грязно и горячо шепчу на ухо, просовывала ладонь под тонкую маечку, пробегаясь пальцами по плоскому животу.

Эти слова как будто отрезвили Веронику.

— Козёл! — выкривнула она, влепив мне хорошую пощёчину свободной рукой.

Мне не было больно, отнюдь. Этот удар только похлеще разыграл мою до жути неприличную фантазию с её участием. Теперь это никакая не игра. Я точно свихнулся.

Хватаю мелкую за запястье, прижимая оба локтя к кровати.

— Ты не понимаешь, что творишь, — не говорю, хриплю.

Она молчит, приоткрыв губы. Такая растерянная, беззащитная, твою мать! Короткие тёмные волосы раскиданы по подушке, майка задрана почти до груди, одна нога отведена в сторону. Вот чёрт!

Я спешно достаю из кармана ключик от наручников и освобождаю её руки.

— Иди в свою комнату, — тихо проговариваю, скатываясь с неё и запуская пальцы в волосы, отворачиваясь к стене.

Первый раз за всё время подчиняется, даже не крикнув никакой колкости в мой адрес. Она не ожидала такой выходки. Да что там, я и сам от себя такого не ожидал. Я просто хотел немножко её подразнить. Шепнуть какую-нибудь пошлую фразочку на ухо, заставив покраснеть, а потом протянуть руку и взять с полки за её головой чистую футболку вместо толстовки, которая запачкалась после погреба. Да я вообще с самого начала хотел пристегнуть мелкую к кровати, чтобы не выбралась, и выпустить из клетки Хому. Ну поорала бы немного, но зато бы хоть урок усвоила. Хотя, если после четырёх часов в подвале ей мозгов не прибавилось, то паук тут вряд ли поможет.

А что получилось в итоге? Я, бл*дь, чуть не тр**нул её на этой чёртовой кровати! И я тотел ёё. Я так сильно хотел свою пятнадцатилетнюю сестру,