Страница 22 из 46
Я пожала плечами, но это означало совсем не «не знаю», а «мне ничего не надо», я все получила. Или почти все… Хочешь встретиться после моего дня рождения, да я только за! Вот это и будет для меня подарок… Ведь я наконец поняла, зачем двое встречаются…
Про мой первый раз до сих пор вспоминаю со слезами. Вставил, вынул, возгордился, когда обнаружил на резинке красные разводы, вот и все. Второй был таким же, только уже без крови и боли. Если только душевной, что у меня ни черта не получается. Если вот такой кайф у всех, то какого фига секс правит миром?
Решила заняться самообразованием, прочитать умную книжку, которая так и называлась — «Секс в жизни женщины». Читая страницу за страницей, начала подозревать, что никакого секса у меня с Максимом до сих пор как бы и не было. Произошел половой акт, но не секс. Через пару недель общения Максим проговорился, что никогда не встречался с девушкой во второй раз, и я заподозрила обратное, что это с ним не встречались, ища парней поопытнее.
А я не могла просто развернуться и уйти. Он мне нравился и внешне, и немного даже внутренне. Ну и вообще как так? Уйти… Я еле на эту-то встречу согласилась, а нового парня потом, может, и не найду… И я решила тихо внедрять в нашу половую жизнь теорию из этой тайной книжки и почти сразу начало кое-что получаться… Кое-что… Наверное, поэтому я и не сильно переживала об отсутствии парня весь этот год.
А тут… После душа вдвоём, когда мы не просто мылись… Я не знала, как его удержать. Да, сейчас он говорит про какой-то там день рождения, но это только через три недели… Он обо мне и не вспомнит к этому времени. Придёт другая и все. Зачем тогда я? Тут просто бабушка попросила…
— Игорь… — я драла волосы, драла безбожно.
Мне на ком-то нужно было выместить злобу. На себе… Он смотрел на меня в футболке и в полотенце с какой-то непонятной заинтересованностью. Джинсы хоть бы надел, а то что в трусах, что без них. Нет, без них Игорь лучше…
— Дать тебе фен? — спросил. — Не досушила?
Как догадался! Нет, совсем другое…
— Игорь, обрежь мне волосы. Для парика.
Да, а как ещё оставить по себе след?
— Ты с ума сошла! — он чуть не уронил фен.
Да, сошла… Мне же нужно тебя чем-то поразить. Чтобы ты запомнил меня не только цветом волос. Таких же сумасшедших у тебя точно не было! И до тебя я такой не была. Ты свёл меня с ума…
— Я серьезно. Все клиентки завидуют моим волосам. А зависть — плохое чувство. Ты так не думаешь разве? Пусть хоть кому-то мои волосы радость доставят. Ну, обрежь, пожалуйста.
— Не буду, — Игорь судорожно затряс головой. — Сам точно не буду. Если так решила, пошли в салон. Тебе же подстричься надо будет после этого все равно…
— Так, подравнять только…
Он протянул мне фен.
— Тебя дома во сколько ждут?
— Меня все равно уже будут ругать. Так пусть уж сразу за все… Позвони своему мастеру.
Голос дрогнул. Это ведь точно девушка. Ну и что? У нее нет таких волос…
— У меня нет своего мастера. Я заходил в случайные салоны. Но теперь, думаю, у меня есть свой мастер. Верно? И если с этим мастером ещё и проще целоваться будет… Не рви волосы! — он так и не протянул мне фен. — Пошли. Тут совсем рядом есть одна парикмахерская. По дороге ещё и колготки тебе купим.
Нормальные люди ездят на такси в нормальные салоны красоты, а тут… На суперкар в… жопу мира красоты! Мне страшно было туда входить.
— Я тут был, — верно расценил он мое замешательство. — Не переживай!
Я переживала лишь о том, что было уже семь вечера. Темно. Накрапывал дождь, а мне ещё через весь город домой ехать. Он сунул мне в руки мобильник. Ага, размечтался! Сам набирай… Я не знаю, куда тыкать!
Даже не спросил циферки: мой номер оказался в базе. Ну и не только мой, конечно…
— Бабушка, я буду поздно. Не переживай.
— Хорошо.
Уверена, что бабушка пошла за корвалолом, но маме по телефону сказала, что я уже дома, устала и сплю.
Я действительно устала. От того что спала… Со Знаменевым. Он сидел напротив в пустом кресле и смотрел, как моя голова превращается во взрыв на макаронной фабрике. Я не боялась за результат. Надо мной колдовали сразу три тетки. Подо мной был вымыт пол и застелен свежей программой телепередач.
— Девушка, может, передумаете?
Я стрельнула взглядом в сторону Игоря: лицо Знаменева осталось непроницаемым. Это твое решение, рыжая. Твое. А мне пофиг… Не понимает, что я делаю это исключительно ради него… Отдаю самое ценное, что во мне есть — волосы. С другим ты, может, и возиться не захотел бы. Не все парни мечтают быть первыми — другим подавай в девушках опыт. Зачем тратить силы на обучение? Пусть заочно по книжкам учатся! А ко мне на практику ходят…
— Режьте, это для хорошего дела. И я никогда в жизни не ходила со стрижкой.
И никогда не выходила из парикмахерской на ватных ногах. На усталых — да, каждый божий день. Но с таким разочарованием впервые.
Дождь не лил, но моросил знатно. Не мокрый снег и все равно противно. У меня ни зонтика, ни шапки. Все осталось в машине. А капюшон по дури перетянула шарфом. От страха, от нервов, от ужаса, увиденного в зеркале. Такая страхолюдина ему точно не нужна…
Высушенные феном остатки волос тут же намокли и приклеились ко лбу. Игорь не подумал сбегать за зонтом или подержать у меня над головой пакет с волосами.
Я уже уселась в пассажирское кресло и даже пристегнулась, а Игорь по-прежнему возился в багажнике с пакетами наших волос. Волосы важнее. Важнее меня. Намного! Они-то нас и связали, но совсем не морским узлом. Достаточно оказалось одного чика ножницами, чтобы развязать Гордиев узел…
— Малина…
Я мгновенно повернулась к водителю, когда тот наконец пристегнулся.
— Помнишь, у Булгакова? Королева в восхищении. Вот и я в восхищении. Честно. Это крутой поступок.
Мое лицо осталось непроницаемым. Врет.
— Плохо подстригли, да? Ну… Мама перестрижет. Хотя мне нравится. Мне все в тебе нравится.
Врет. Я стала выглядеть ужасно. Как самая настоящая птушница. Только оранжевой помады не хватает. Куплю… На зарплату. Он заплатил теткам, но не мне. Вру, колготки купил! Ничто не вечно под луной, кроме колготок! Традиции не нарушаются…
— Круто — это когда парень отращивает длинные волосы и терпит насмешки от окружающих. А это так. У меня волосы сами по себе такие… Здоровые…
— Значит, быстро отрастут.
Значит, мне со стрижкой точно ужасно. Да я и сама вижу! Только ему не скажу…
— Просто. Не знаю. Мама меня убьёт.
— За меня или за волосы?
Мне хотелось плакать. Идиотка… Он ведь запомнил тебя именно по волосам. А сейчас ты действительно выглядишь крашеной дурой!
— Про тебя я не расскажу.
Рассказывать нечего. Рассказывать стыдно.
— Ну чего так убиваться? Жалеешь?
Что с тобой переспала? Нет… Про волосы — да. Безумно!
— Так вырастут. А я к тому времени научусь целоваться с девушкой с длинными волосами… Обязательно научусь. Обещаю.
Дура Малина, какая же ты была глупая на пороге своего двадцатилетия! На какую-то долю секунды поверила, что станешь его девушкой по-настоящему. Единственной. А он же нарочно твоё имя не назвал. Девушек много и не все со стрижками ходят.
19. "Те же яйца, только в профиль"
Как же мне влетело тогда от матери… За волосы! Были бы чуть длиннее, непременно бы оттаскала за вихры! С бабушкой до этого обошлось без крика. Она тихо спросила:
— Он того стоит?
Как? Как она поняла, что это было сделано для него?
— А при чем тут он? — глупо выгораживала я дуру внутри себя. — Я просто… Просто поняла, что… Что могу так же подарить кому-то надежду… У меня же волосы такие солнечные…
Да, только ты была тогда мрачнее тучи. Ты не верила, что он приедет или даже просто позвонит. Бабушка лишь головой покачала, а мать — кулаками. И тогда, на третий день, который прошел без ответа, без привета от Игоря, у тебя уже не осталось для себя оправданий. Мать орала, как ненормальная. Хотя среагировала абсолютно нормально: даже мысли не допустила, что я сделала это для того, чтобы понравиться Игорю.