Страница 17 из 62
Она прикладывала к моей груди то одно полотно, то другое, рассуждая, что мне больше к лицу. В итоге мы выбрали темно-синюю ткань для нижней туники и восхитительную васильковую для верхней.
— Она прямо под цвет твоих глаз, — захлопала в ладоши Гвендолин. — Сейчас же отдадим швеям, они быстро сошьют.
И вот платье, оказывается готово, а мне и недосуг было узнать про него.
— Может, потом? — с надеждой спросила я.
— Когда потом? А если что-то не так? Нет уж, пойдём быстренько сейчас. — Гвендолин привычно взяла меня на буксир и потащила к швеям.
Там стоял дым коромыслом не меньше, чем на кухне — девушки отпаривали наряды. и отбивали их металлическими лопатками, чтобы избавиться от складок и заломов.
— Платье госпожи Шарлотты готово? — спросила Гвен.
Усталая портниха отерла со лба испарину и ответила:
— Конечно, госпожа Гвендолин, вчера еще было готово. Желаете примерить?
— Ну конечно, — всплеснула руками Гвен. — Прямо сейчас!
Откуда-то вынесли мои туники. Они были еще не отглажены как следует, но даже так было видно, что сшито качественно. А декольте было крайне нескромным.
— Не слишком ли это? — пробормотала я, глядя на себя в зеркало. Мне очень шел этот васильковый цвет, изумительно оттеняя глаза, пшеничные волосы и румянец.
— Ничего не слишком, всё очень красиво, — заверила меня Гвендолин. — А тебе самой нравится?
— Конечно нравится, — искренне ответила я. Кстати, туники сидели довольно свободно — значит, я немного схуднула, что не могло меня не порадовать.
— Отлично. Тогда пойдём отдыхать, хочешь, ляжем у меня и поболтаем.
— Да, конечно, я же за этим к тебе и пришла, — улыбнулась я, глядя на неё. Как же будет тяжело с ней расставаться…
В спальне Гвен она прилегла в свою нишу, а я на выкатную кровать для гостей на колёсиках.
— Шарлотта, с тобой всё в порядке? Я ведь чувствую, что ты как-то изменилась и притихла. Причем с того момента, когда приехал Мэбон.
А я думала, что она ничего не замечает, как и остальные. Мэбон был с ними очень ласков и приветлив, было видно, что сестёр он искренне любил.
Поколебавшись, я решила рассказать ей о предложении её отца. У меня просто не было другого выхода. В любом случае, мне пришлось бы уходить тайно, а куда — могла подсказать мне только Гвен.
Выслушав меня, она зазвенела от негодования.
— Да как он мог! Ты что, игрушка какая-то, что можно тебя брать и использовать?
Я вздохнула. О том и речь была.
— Гвен, твой отец хочет, чтобы я сегодня пообщалась с Мэбоном поближе и мне очень страшно. А вдруг к нему в голову придут какие-то нехорошие мысли? Что мне тогда делать?
Гвендолин вскочила и взволновано зашагала по комнате.
— Боюсь, что если Мэбон положил на тебя глаз, то своего он добьется. Он же такой красавец, что никогда не знал отказа, по его словам. Мы много всякого с ним обсуждали, и я знаю точно, что на его женитьбе настаивает отец, а сам он этого не желает — его вполне устраивает такая жизнь. Значит, отец решил привязать его к дому с твоей помощью…
Я уткнулась лицом в подушку, изо всех сил пытаясь не расплакаться.
— Гвен, мне нужно уходить, но я не знаю, куда.
Девушка присела рядом со мной и стала поглаживать по спине, успокаивая.
— Послушай, мы что-нибудь придумаем. Сегодня не бойся встретиться с Мэбоном — я буду неподалёку. Дашь мне какой-нибудь знак, если он станет вести себя грубо. Но отцу перечить нельзя, надо идти. А потом ты и со мной можешь уехать, я буду уже замужем, а ты не его собственность.
Я покачала головой. Уехать с новобрачными? Хороший же подарочек жениху на медовый месяц. Гвен будет молодой женой, ей нужно заниматься хозяйством. К чему я ей? Да и невозможно жить вечно на иждивении. Нет, нужно было придумать что-то другое.
— Ладно, — Гвендолин поднялась. — Может еще и не будет ничего такого страшного, а мы тебя уже в путь наладили. Давай посмотрим, как пройдёт сегодняшний вечер, а там будет видно.
— Приветствую вас, госпожа Шарлотта! Гвен, Ния. — Мэбон улыбался, однако его улыбка заставляла меня покрываться ледяной коркой. Я поняла, что после Миши я из доверчивой овечки превратилась в настороженного кролика, готового дать дёру при малейшем шорохе.
Сэр Лливелил внимательно посмотрел на меня, а Гвен, стоя рядом со мной, ободряюще сжала мне руку.
— Можете садиться, — царственно разрешил хозяин дома. Почему он казался мне раньше благородным и добрым? У него же ледяные глаза.
Ну почему кто-то там свыше переместил меня в тело очаровательной Шарлотты? Неужели нельзя было воткнуть меня в кого-нибудь страшненького? Вот что значит, когда на тебя все смотрят с вожделением. Да это же отвратительно! Верните мне мою серую внешность, я согласна быть страшненькой.
Так я размышляла, усаживаясь за стол напротив Мэбона. Наверное я так долго ныла, жалуясь на свою непривлекательность, что меня решили наградить вот такой вот манкостью. Причем, чтобы я не думала, что привлекательность в худобе, оставили пышкой.
Мэбон смотрел на меня, как удав на кролика. Я старалась поддерживать беседу с девочками, рассказывая что-то интересное из мира десертов. Кстати, можно завтра приготовить взбитые сливки с ягодами — ягод здесь разных было полно. И сливки были отменные. Я так отвлеклась, что даже перестала замечать взгляд Мэбона.
По традиции к концу ужина очнулся Лливелин.
— Госпожа Шарлотта, без ваших десертов вечер уже не так душевно проходит. Мэбон, ты не представляешь, госпожа Шарлотта просто кудесница.
— Я помню её прянички, — скабрезно произнёс Мэбон. Да почему на это никто не обращает внимания?
Даже Гвен спокойно выслушала это, ни один мускул не дрогнул. А может быть это специально?..
— Сэр Лливелин, сейчас все мои силы уходят на свадебный торт Гвендолин, я надеюсь, что это будет счастливый торт — он должен произвести колоссальное впечатление на гостей, — любезно ответила я.
— Я весьма вам признателен, госпожа Шарлотта. — Лливелин сделал паузу. — Все насытились? Тогда Гвен, Ния, пойдёмте со мной.
Ловко он. Умный. Понял, что Гвендолин могла попытаться остаться со мной. Она кинула на меня ободряющий взгляд и вышла вслед за отцом и Нией.
Я осталась сидеть за столом, а Мэбон обошел медленно вокруг него и присел рядом со мной.
— Госпожа Шарлотта, почему мне кажется, что моё общество вам неприятно?
Я вскинула голову.
— Давайте не будем играть в эти игры, господин Мэбон. Вы знаете, почему. Меня выбрали, как вещь для вашего развлечения. Но я ведь могу и не согласиться.
Внешне я выглядела дерзкой и самоуверенной, но внутри же умирала со страха.
Его глаза уткнулись прямо мне в грудь, обводя её глазами. Мне показалось, что он просто нагло сейчас протянет руку и мне придётся кричать.
Но Мэбон вёл свою, какую-то непонятную мне игру. Продолжая смотреть в мой вырез, он произнёс вполне обыденно:
— А почему вам не согласиться? Разве я недостаточная партия для вас?
Мне хотелось врезать ему по красивому самодовольному лицу, которое нависло над моим телом. Это было невыносимое испытание. Честное слово, я лучше себя чувствовала, когда была у разбойников. Ну, преувеличиваю, конечно. Не лучше. Но примерно так же. Жертвой в чьих-то грязных лапах.
— Послушайте, госпожа Шарлотта. Я могу сейчас протянуть руку к вашим прелестям и меня никто в этом доме не остановит. Уверяю — вас никто не услышит. Даже Гвендолин.
Я вздрогнула. Мэбон стоял и ждал моего ответа. Решение созрело почти внезапно. Тихо, спокойно. Главное, подобрать правильные слова.
— Господин Мэбон, вы могли бы подождать несколько дней до свадьбы сестры? Тогда я приму решение и сама приду к вам.
— Зачем же тянуть? — лениво проговорил он и провел пальцем по моей шее. Под его рукой бешено билась моя сонная артерия или какая-то другая, которая пульсировала неистовым ритмом.
— Ну как вам объяснить поделикатнее, — вкрадчиво проговорила я. — Я ведь невинная девушка, для меня это очень серьёзный шаг. Сейчас я занята подготовкой к свадьбе, у меня правда очень-очень много работы с этим событием. Тогда и я согласна вам уступить. — Я помолчала и добавила, решив, что это главный аргумент для таких людей, как он. — Вы ведь знаете, что мне некуда деваться.