Страница 86 из 94
— Ну давай посчитаем, — начинаю загибать пальцы. — Предположим, что погибнет десять миллионов крепостных — это самый трагичный результат, по моим прикидкам. Остальные восемьсот с гаком получат свободу. Как ты считаешь, оно того стоит? Один умрёт, восемьдесят станут свободными.
— Десять миллионов?.. Так много?..
— Это при самом худшем раскладе. В среднем где-то 500–800 тысяч. Не больше. Нужно лишь расшатать власть Императора и разрушить привычные устои, хотя бы покуситься на них… А там вся эта пирамида разрушится как карточный домик. Вот увидишь.
— Ваше Благородие, но почему вы там уверены в успехи этой кампании? — Розалия задаёт резонный вопрос.
— А тут дело в другом… Не хочется говорить, но если мы не справимся, умрут все. Нам любой ценой нужно остановить НКК, а начать придётся с Императора, которым им потакает, — делаю паузу, чтобы Розалия обдумала мои слова. — Как ты могла заметить, я хотел повлиять на ситуацию верху, сделав Катю Императрицей, но всё пошло не по плану.
— Как всё сложно… — сетует она.
— Чем больше участников конфликта, тем сложнее победить. Но как я уже и сказал, у нас нет выбора. Мир умирает…
— А почему бы не добавить эту информацию в ролик?
— Я тоже об этом думал, но потом решил, что оно того не стоит. Люди должны сражаться за личную свободу и достойную жизнь, а если они узнают, что грядёт конец, у многих могут опуститься руки. В такие моменты объединить людей довольно тяжело, поэтому я решил оставить эту инфу на случай ЧП.
— ЧП?
— Если начнём проигрывать, или у людей не будет достаточно мотивации, тогда-то и бахнем. Так сказать, оружие последнего шанса «Мёртвая рука». Если нас убьют, то может быть, найдётся тот, кто продолжит наше дело.
— Это так благородно… Мы сражаемся за правое дело, — Розалия улыбается.
— Ты готова умереть ради этой цели? — вдруг спрашиваю я.
— Я готова умереть ради вас, Ваше благородие, — она целует меня в щёку и гладит по руке.
— Ах ты чертовка… Взял бы тебя прямо здесь и сейчас…
— А вот вам мешает, Ваше Благородие? — Розалия оттягивает чёрный топ с вырезом, да так, что наружу вылезает её аппетитная грудь.
— Тут везде камеры… И Лилия сейчас наблюдает за нами…
— Ой! — она прячет свои прелести. — Неловко вышло…
— Ага…
Вскоре из подземного гаража начинают выезжать фуры с провизией и другими плюшками. Один из бойцов, которого Пётр Николаевич назначил главным, докладывает, что они нашли около двухсот килограмм золота, несколько десятков единиц вооружения и наличности на пятнадцать с копейками миллионов.
Маленький бонус за доставленные неудобства, хотя золота хватит ещё на один «поход в магазин». Да и пушки с наликом никогда лишними не будут, особенно в наше неспокойное время…
Мы покидаем особняк: три «Крузака», включая наш с Розалией, едут во главе; потом идут фуры и замыкающие машины. Со стороны выглядит эффектно, и это не очень хорошо, ведь местные жители запомнят нас… Однако пока следователи доберутся до правды, им самим придётся либо бежать, либо вступать в ряды Народной Дружины.
Когда добираемся до центра Каслей, на всех наружных билбордах, со всех телевизоров в торговых центрах, изо всех щелей начинается показ моего ролика. Ошарашенные люди подходят к источникам сигнала и подолгу залипают. Одного просмотра им оказывается недостаточно, чтобы понять глобальность аферы по геноциду крепостных.
Мы в этот момент выезжаем из города, Пётр Николаевич присоединяется к нам уже на трассе. Он установил сразу две взрывчатки с дистанционным подрывом, дабы хоть одна сработала наверняка. Все дела сделаны, всё прошло как по маслу, можно возвращаться.
Сейчас для центра этот город пропал из сети, и рано или поздно они направят кого-то проверить, что случилось. В тот момент Лилия подорвёт заряд и уничтожит узел связи, чтобы казалось, будто бы его взорвали сразу, как пропала связь. Это нужно, чтобы мы могли получать картинку и наблюдать за событиями, ведь велик шанс, что сперва отправят отряд бойцов, призванных навести порядок. Да и не факт, что взбунтовавшиеся горожане подпустят ремонтников к узлу связи.
Другими словами, мы подстраховались со всех сторон, ведь если не получится заснять кадры с зачисткой населения, то возьмём те, где люди громят магазины и забирают всё, что душе угодно. Этот вариант будет несколько хуже, но как запасной вполне подходит.
Так или иначе, я убью двух зайцев: и дополню ролик, и понаблюдаю за действиями силовиков. В самом плохом сценарии придётся отправить кого-то на разведку — это если узел мы взорвём, а его не станут чинить. Тогда нам будет жизненно необходима информация с фронта.
Наш кортеж сворачивает с трассы и заезжает в Карабаш. Фуры с двумя машинами сопровождения отправляются на центральный склад, под который Анжелика отдала неиспользуемый цех медеплавильного завода, а мы поворачиваем к серпантину и поднимаем к особняку.
Когда поездка подходит к концу, я первым делом иду к Лилии, чтобы понаблюдать за происходящим в Каслях. Пётр Николаевич и Розалия идут за мной следом.
Хакерше не нравится такое количество людей в доме, но поделать она ничего не может. Ей приходится выполнить приказ и вывести на монитор основные камеры с перекрёстков брошенного города.
К этому моменту не прошло и часа, а бунтующие люди уже разносят магазины, дома зажиточных горожан и, конечно же, «замок» барона. Особенно удивляет, с каким энтузиазмом они орудуют на кухне своего повелителя… Сразу видно, что крепостные никогда не видели такой еды.
— Это ужас какой-то… — подмечает Розалия.
— Согласен. Ваше Благородие, вы уверены, что хотите показать этот ролик всем жителям Империи? — спрашивает Пётр Николаевич.
— Не только Империи, но и Земли. Для наших людей мы создадим чёткие инструкции, что и как нужно делать. Хаос — не наш выбор, нам нужно организованное сопротивление. Я вижу следующую картину: люди бунтуют, ставят палки в колёса местной власти и дожидаются прибытия Народной Дружины.
— Кто лучше справится, тот первым получит помощь? — интересуется Розалия.