Страница 75 из 94
— Чего?.. — недоумевает она. — За какие ещё ниточки?! Я не кукла!
— Я-то это знаю, прости если обидел… Но вот знает ли это твой дядя?
— Ну… Он ведь родной мне человек, и мама ему верит. Он нас не обидит.
— В этом я не сомневаюсь, просто хочу убедиться, что у тебя всё будет хорошо.
— За меня не переживай. Как я поняла, вместе с моим дядей от Императора отреклись многие преданные люди. Это ведь и была наша цель — подложить старику свинью. Моя дядя — наш союзник.
— Рад это слышать, — нагло вру, ведь понимаю, к чему всё идёт на самом деле. — А я могу как-то с ним связаться? Обсудить стратегию, так сказать…
— Прости, но у него сложилось негативное отношение к тебе… — Катя не скрывает, что грустит. — Но когда всё это закончится, мы сможем быть вместе. Я в этом не сомневаюсь.
— И чем же я ему насолил?
— Тут дело не в тебе лично… А в твоём отце… Я толком ничего не поняла, но, вроде как, твой отец позвонил моему дяде и попросил об услуге, которая едва не погубила его карьеру.
— Кажется, я догадываюсь, о чём идёт речь… Ладно, переживу.
— Прости, я больше не могу разговаривать. Позвоню, как будет возможность. Скучаю, — говорит она и бросает трубку.
— Значит, дядя? — разговариваю сам с собой. — Вышел из тени и решил поучаствовать в большой игре? Что ж, надеюсь, ты не перейдёшь мне дорогу, дядя с драконом…
Кладу трубку и спускаюсь на первый этаж.
Понимаю, что не зря собираюсь сделать ставку на простой народ — он никому не нужен, его лишь используют, и я на этом сыграю. Правда, любому народу нужен лидер, и лучше, чтобы он был из этого самого народу. И у меня уже есть на примете один человек, главное, чтобы он был жив.
Выхожу из особняка и прошу Петра Николаевича поехать со мной, остальные умещаются в двух других машинах. Кортеж медленно выезжает с территории и направляется к роддому.
— Мне сообщили интересную новость, — начинаю я. — Император ослаб сильнее, чем мы думали, поэтому можно слегка подкорректировать наши планы, оставив то самое на крайний случай. Пётр Николаевич, расскажите, как обстановка в нашем секторе? Вы, помнится, должны за ней следить…
— Всё верно, Ваше Благородие. Новосибирску досталось меньше всего из крупных городов, а вот наш сектор пострадал значительно. Князь назначил временного правителя: теперь титул графа носит его сын, Алексей Валерьевич Милославский.
— О, как интересно…
— Вместе с тем нам была выделена специальная бригада из трёх экспертов и дюжины мастеров, которые зачистили все основные объекты инфраструктуры. Его Сиятельство сейчас сосредоточен на Екатеринбурге, поэтому другие населённые пункты, а в особенности деревни, страдают больше всего. Светлых на всех не хватает, по всему сектору десятки тысяч убитых.
— Хм… Сперва спасают свою жопу… Нам это выгодно.
— Насколько мне известно, три города на севере сектора были полностью уничтожены. Там открылся разлом пятой категории… Эвакуировано лишь десять процентов населения, остальные люди и местные бароны погибли от рук нечистых.
— Иными словами, ситуация скверная, так я понимаю?
— Да. По прогнозам, полная зачистка жилых зон закончится через пять, шесть недель. Снабжение обещают восстановить примерно через три, но я в это не особо верю.
— Поясните, — прошу я.
— Фактически машины пойдут, это понятно. Однако что они повезут? Пострадали не только люди, но и предприятия, фермы, склады… К тому же большинство людей не работают, а до сих пор сидит по домам. Экономика стоит, и неясно, как долго это продлится.
— Точно, это же мы такие молодцы, — ухмыляюсь я. — Передовики, так сказать. Не будь у нас Марины и моего оружия, мучились бы как остальные. В Империи, я так понимаю, ситуация выглядит схожим образом?
— Больше всех пострадали Московское и Турецкое княжества. Нам и юго-восточным соседям повезло чуть больше, а вот Европейское княжество отделалось лёгким испугом. Там тоже есть проблемы, но они несравнимы даже с нашими, не говоря уже про Москву.
— В целом ситуация печальная, но радует, что мы сможем извлечь выгоду, — наблюдаю за окном роддом. — А вот и приехали. Пора снимать кино!
Мы подъезжаем и вываливаемся из «Крузаков». СБшники выгружают алхимическое оборудование, Элиан им помогает, а мы с Лилией и Петром Николаевичем идёт внутрь.
Там нас уже встречает главврач, по ней видно, что она меня боится, и это хорошо. Я попробовал пряник, но он не сработал, поэтому в ход пошёл кнут. Как говорится: «Кто не хочет по-хорошему, получит по плохому».
— Ведите, — приказываю я.
— Прошу за мной, Ваше Благородие, — она идёт первой. — Три ребёнка ожидают в разных боксах.
— По поводу первого, который уже «излечился», — делаю особый акцент на последнем слове. — Отдайте его матери и скажите, что вам героически удалось спасти жизнь этому карапузу.
— Хорошо… А с остальными что делать?
— Один нужен для съёмок, второй для экспериментов.
— Съёмок?
— Ага, — я киваю. — Вы только представьте, сколько жизней мы спасём! Лечение найдено! Медицинские организации Империи должны об этом узнать!
Она смотрит на меня с подозрением, да и хрен бы с ней, ведь правду ей знать не положено. Пусть думает о том, что сказал, и никак иначе. Времена свободомыслия ещё не наступили, и такие, как врачиха, могут всё испортить.
— Пётр Николаевич, — говорю ему на ухо. — Как закончим, выставьте наружное наблюдение и поставьте прослушку. Нельзя, чтобы она кому-то что-то сболтнула.
— Слушаюсь, — шёпотом отвечает он.
— Вот первый мальчик, который выжил, — врачиха показывает на младенца, а я пытаюсь сдержать смешок.
— Попросите назвать его Гарри, — всё-таки говорю я.
— Что, простите? — удивляется врачиха.
— Передайте матери, чтобы назвала сына Гарри. Можете сослаться на меня.
— Эм… Хорошо…
По-хорошему не стоило этого делать, но я ведь спас жизнь этому ребёнку, поэтому имею право дать ему имя. Ведь если бы не я, называть его не пришлось бы вовсе. Лучше живой Гарри, чем мёртвый «Ваня».
— Это второй, а сразу за стеной третий. От меня ещё что-то нужно? — спрашивает женщина.