Порожденная Грехом (2)

Глава 22

Мэддокс

Я последовал за Арией в столовую. На мой взгляд, стол выглядел довольно накрытым, но я никогда не был любителем шикарных ужинов.

Ария открыла шкаф и достала серебряные столовые приборы. Она протянула мне вилки и ложки, но ножи для стейка оставила при себе. Я не сомневался, что она воспользуется ими, если я облажаюсь с ее маленькой девочкой, даже если она не так опытна в обращении с оружием. Женщины были более изобретательным полом, когда дело касалось оружия.

— Готова проткнуть меня, если я что-то напутаю? — спросил я, ухмыляясь.

Ария посмотрела вниз на нож, который она только что положила рядом с тарелкой, затем на нож в своей руке.

Она улыбнулась.

— Я не очень-то склонна к насилию.

— Я бы удивился, если бы ты когда-нибудь пользовалась ножом.

— Ох, я пользовалась. Однажды я ударила ножом солдата Братвы, который напал на наш дом в Хэмптоне, — она сказала это так легко, что я был уверен, что она шутит, но выражение ее лица не выражало никакого юмора.

Я покачал головой.

— Не могу этого представить, извини.

Она улыбнулась.

— Есть еще кое-что под поверхностью, чего ты не видишь.

— Что находится под поверхностью Марселлы? — спросил я с любопытством.

Я был достаточно уверен, что знаю Марселлу настолько хорошо, насколько вообще можно знать другого человека. То, как мы познакомились, и начало наших отношений просто раскрыли ее самые уязвимые, но и самые яростные стороны. Мало кому удается их увидеть.

Ария наклонила голову в сторону.

— Я думаю, что ты можешь видеть больше, чем большинство, и то, что ты еще не увидел, я уверена, что ты скоро узнаешь, если она этого захочет.

Я кивнул. Я прочистил горло, не зная, как сказать то, что хотел сказать уже давно.

— Я никогда не извинялся перед тобой за боль, которую причинил тебе.

Ария положила ножи, полностью повернувшись ко мне, ожидая, что я буду говорить дальше. Я надеялся, что это было не так.

— Я никогда не хотел причинить тебе боль, когда похищал Марселлу.

— Любая мать почувствовала бы боль, если бы ее ребенка похитили.

— Я знаю. Сейчас я это понимаю, но тогда я был так сосредоточен на мести, что все остальное отошло на второй план.

— Ты хотел причинить боль моему мужу и в конечном итоге убить его.

Я сморщился.

— Да. Я не заработал никаких бонусов раннего зятя, не так ли?

Ария улыбнулась.

— Мы все совершали ошибки, которые причиняли боль другим, это приходит с миром, в котором мы живем. Мы можем только следить за тем, чтобы не причинять боль людям, которых мы любим.

— Я клянусь, что никогда не причиню вреда Марселле. Она мне этого не позволит, потому что она самая жестокая девушка, которую я знаю, и я никогда не смогу жить с собой, если сделаю это.

— Не говоря уже о том, что мужчины моей семьи убили бы тебя очень неприятным способом.

— Да, это, конечно, еще один сдерживающий фактор, но не главный.

Краем глаза я заметил движение. Марселла только что вошла в столовую, как обычно занимая центральное место в моем внимании. На ней был зеленый комбинезон, подчеркивающий изгибы во всех нужных местах, и атласные туфли на высоких каблуках того же оттенка. Ее наряд вызвал у меня желание отвести ее в уединенное место, чтобы побыть с ней один на один.

Я встретил ее на полпути, с нетерпением ожидая, когда она дойдёт до меня. Разлука с ней в течение большей части ночи и даже некоторого времени днем казалась неправильной после того, как она была рядом практически 24 часа в сутки 7 дней в неделю во время ее плена. Если бы не старомодные традиции Фамильи, мы бы уже жили под одной крышей. Мне не терпелось начать жить с ней в одной квартире, хотя я никогда раньше не жил с девушкой и должен был привыкнуть к ее чистоплотности.

Она встретила взгляд матери.

— Спасибо, что спасла его от Амо, Маттео и папы.

— Я думаю, твоя мать хотела поджарить только меня самого, никакого спасения, — сказал я, подмигнув.

Ария в свою очередь тайно улыбнулась мне, а Марселла закатила глаза.

— Не ты тоже, мам. Я больше не маленький ребенок. Я выжила в плену у орды диких байкеров. Я переживу и замужество с одним из них.

— Эй, — возмущенно сказал я, обхватывая ее за талию и притягивая к себе для поцелуя. — Я не такой дикий, и если кто-то и рискует не пережить этот брак, то это я.

— Я проверю, закончила ли Лора с ужином, — сказала Ария и скользнула прочь в той элегантной манере, которую Марселла, несомненно, унаследовала от нее.

— Она хочет оставить нас наедине, — сказала Марселла с озорной улыбкой, встав на цыпочки и захватив мою нижнюю губу между зубами.

Я подавил ухмылку.

— Не подавай мне никаких идей, Белоснежка. Мне трудно не думать обо всех местах в этом дворце, где я мог бы с тобой пошалить.

— Я осмелюсь предложить тебе опробовать их все, — сказала она, ее глаза сверкнули вызовом.

— Тебе легко говорить. Твои отец и брат не кастрируют тебя, если застанут нас за этим занятием.

— Они знают, что у нас уже был секс.

— Поверь мне, знать и видеть две разные вещи. Твой отец определенно притворяется, что ты все еще его невинная дочь, не тронутая моими грязными лапами.

Она закатила глаза.

— Только не говори, что ты боишься.

Я поднял ее с пола за задницу и поцеловал в ложбинку между грудей.

— Черт, нет. Если ради кого и стоит стать евнухом, так это ради тебя. Я умру счастливым человеком, зная, что мои последние минуты были с тобой, и твой отец никогда не сможет не увидеть, как мы занимаемся мерзостью.

Марселла выглядела слегка успокоенной моими словами. Раздались шаги, определенно более тяжелые, чем мягкие шаги Арии.

Я чувствовал, как Марселла готовится к тому, чтобы ее посадили на место. Она действительно думала, что я не собираюсь выполнять свои слова? Я всю жизнь готовился к разборкам с ее отцом, конечно, не в том смысле, который произойдет сейчас, но досаждать ему по мелочам было лучше, чем ничего.

Я захватил ее рот для обжигающего поцелуя, и после мгновения удивленной скованности Марселла расслабилась, прижавшись ко мне, ее руки крепко обвились вокруг моей шеи. Целоваться с ней никогда не надоедало. Я сбился со счета, сколько поцелуев мы разделили до сих пор, но каждый поцелуй все еще ощущался как первый.

Мужчина прочистил горло. Только по низкому предупреждающему гулу я не мог сказать, кто это был — Лука или Амо, а стоя спиной к двери, я не мог видеть, кто это был. Я попытался опустить Марселлу, но ее хватка на моей шее усилилась. Я поцеловал ее еще раз, а затем осторожно отстранился. Она одарила меня жеманной улыбкой и направилась обратно к обеденному столу, оставив меня на произвол судьбы. Я повернулся и увидел в дверях Маттео и Амо.

— Тебе повезло, что это только мы, — пробормотал Амо.

Но вид у него был такой, словно он не прочь испытать на мне остроту своего ножа.

— Я думаю, ему может повезти позже, благодаря этому акту храбрости, — сказал Маттео, подмигнув.

Я лукаво улыбнулся ему. Когда Марселла упомянула, что ее дядя был расслабленным и веселым в самом начале, я не поверил, поскольку знал только его угрожающую, жестокую сторону. Но за последние шесть месяцев он был тем Витиелло, с которым было легче всего найти общий язык, не считая Валерио.

— Трудно устоять перед Марселлой, — сказал я просто, не подтверждая и не опровергая его слова.

Я очень надеялся, что мне повезет позже.

Я подошел к Марселле и коснулся ее талии, наслаждаясь тем, как счастливо она выглядит, что я осмелился открыто продемонстрировать свою привязанность к ней. После того, что произошло с ее бывшим, это неудивительно. Конечно, я был чертовски рад, что этот идиот оказался киской. Таким образом, Марселла была полностью моей.