Страница 4 из 20
Прочистив горло, Феликс созвал фантомов и объединил их в арсенал.
Арктур нарезал по арене круги.
– Встали спиной друг к другу и отступили каждый на три шага, – скомандовал он. Соперники подчинились. – Отлично.
Под его руководством битва всегда превращалась в дуэль, танец, произведение искусства. За пределами круга столпились зеваки. Пока Феликс и Рошин ждали отмашки, зрители подбадривали их на все лады.
– Три, два, один, – произнес Страж.
Феликс взмахнул рукой. Описав плавную дугу, фантомы погрузились в чашу; вода на поверхности покрылась рябью, эфир завибрировал натянутой струной. Мои брови медленно поползли вверх. Едва лишь покрытый блестящими каплями арсенал взмыл к потолку, как Рошин, видимо, решила, что поблажек довольно, – и метнулась к противнику.
Кулаком задрала ему руку и, швырнув мужчину на канаты, впилась пальцами в его предплечье. Феликс содрогнулся всем телом, фантомы в панике кинулись наутек. Гидромант рухнул на залитый водой пол и завопил.
– Сдаюсь! Больно же! – надрывался он под общий хохот собравшихся. – Рошин, как это тебе удалось?
– Она обратила против тебя свой дар, – пояснил Арктур. – Рошин – талантливый остеомант, твои кости среагировали на ее прикосновение.
– Кости? – ужаснулся Феликс.
– Именно. Даже сокрытые плотью они подчиняются воле остеоманта.
Победительницу чествовали бурными овациями. Пристроив стаканчик, я аплодировала вместе со всеми. Под руководством Стража Рошин сумела развить свой дар, сделать из него мощное оружие. Да и манипуляции Феликса выбивались из ряда классической гидромантии.
– Говорил ведь, не надо их выпускать, – прошипел заклинатель по имени Тренари. – Примитивным прорицателям тут не место.
– Довольно! – прикрикнул на него Страж, продолжая нарезать круг за кругом. – Темная владычица не одобряет подобные речи.
Кое-кто из зрителей вздрогнул. Оказывается, у рефаитов чуткий слух. Любой другой прикусил бы язык, но заклинатель не внял суровому тону наставника.
– Ты мне не указ, рефаит, – огрызнулся он. Феликс сглотнул и покосился на Стража. – Я повинуюсь лишь темной владычице.
– Тогда слушай внимательно, Тренари. – Я шагнула вперед, и все головы разом повернулись в мою сторону. – Мы больше не придерживаемся такой позиции относительно примитивщиков. Свои правила устанавливай в другом месте. На улице, например, где снег и мороз.
После короткого замешательства Тренари пулей вылетел в коридор. Рошин победно ухмыльнулась ему вслед.
Гнетущее напряжение снял Джос Бивотт:
– Страж, а меня сумеешь чему-нибудь научить? Я ведь только певец.
– Пение – могущественная сила. Каждый из вас обладает огромным потенциалом, но на сегодня мое время истекло. – По залу прокатился ропот разочарования. – Продолжим на следующей неделе. А пока тренируйтесь.
Ясновидцы разбрелись кто куда. Страж потянулся за пальто.
За последние несколько недель мы с ним не перекинулись и парой слов. Пора уже заканчивать играть в молчанку. Стараясь подавить дурное предчувствие, я направилась к рефаиту.
– Здравствуй, Пейдж.
Его голос пьянил, точно вино. Невыносимая тяжесть давила на грудь, распирала меня изнутри.
– Привет, Арктур. Давно не виделись.
– Да уж, давненько.
Я притворилась, будто наблюдаю за метателями ножей, но краем глаза замечала устремленные на нас пристальные взгляды: подданные таращились на темную владычицу и ее собеседника с нескрываемым любопытством.
– Потрясающая работа, просто дух захватывает, – искренне восхитилась я. – Как ты обучил Феликса таким штукам?
– У нас это называется синтез. Усовершенствованная форма фантомного боя, доступная избранным категориям гадателей и прорицателей. Злая Леди наглядно продемонстрировала ее на Битве за власть. – Страж смотрел, как медиум высвобождает свой лабиринт для переселения. – Отдельные ясновидцы обладают свойством подчинять духов и через них управлять такими нумами, как вода, огонь, дым.
Все это могло обеспечить нам весомое преимущество. Вплоть до появления Рантанов единственным оружием прорицателей и гадалок был арсенал; вот почему Джексон считал их слабым звеном.
– Тот парень, – Страж кивнул на дверь, за которой исчез Тренари, – говорит гадости о примитивных прорицателях и завуалированно, исподтишка, агитирует за Джексона, полноправного лидера Касты мимов. Постоянно цитирует провокационные выдержки из «Категорий паранормального».
– Леон за ним приглядит. Нельзя допустить утечки в Сайен.
– Отлично.
Повисла короткая, недобрая пауза. На мгновение я зажмурилась.
– Извини, надо бежать. У меня срочное дело.
Я решительно двинулась к выходу, как вдруг за спиной послышалось:
– Я тебя чем-то обидел, Пейдж?
Оклик Стража пригвоздил меня к полу, вынудив обернуться.
– Нет, конечно. Просто… проблем невпроворот, – возразила я, словно оправдываясь, хотя мы оба понимали: что-то не так.
– Не сомневаюсь. – Не дождавшись ответной реплики, Страж мягко произнес: – Ты вправе сама выбирать друзей. Но если захочешь поговорить, спросить совета, я всегда выслушаю и помогу.
Внезапно меня бросило в жар: эти очертания его волевого подбородка, приглушенное пламя в глазах, волна тепла, согревавшего даже на расстоянии. По спине забегали мурашки. В животе разлилась сладкая истома.
Но между нами пролегла пропасть. Невидимый барьер. Нет, Страж не сделал ничего дурного. Напротив, принял меня – женщину, которая многие годы трудилась плечом к плечу с Джексоном Холлом, не догадываясь, какое он чудовище. В отличие от других Рантанов, Арктур относился ко мне по-прежнему и давно простил мое невежество.
Однако слова Джексона воздвигли между нами стену. Слова, рефреном повторявшиеся у меня в голове. Самое страшное: я не могла сказать Арктуру правду, не могла признаться, что отъявленный лгун Джексон Холл заставил меня усомниться в преданном союзнике, скомпрометировал его образ, представив Арктура марионеткой, пляшущей под дудку Тирабелл.
– Спасибо. – Устав от косых взглядов соратников, я поспешила свернуть беседу. – До скорого.
До позднего вечера я корпела над инвентаризацией. На обратном пути с Мукомольни меня перехватили Ник и Элиза с экстренным донесением от повелительницы мимов Второй когорты: якобы у телефона-автомата в ее секторе окопался взвод легионеров.
– Половина ясновидцев, побывавших в телефонной будке, испарилась, – сообщил Ник, пока мы пробирались через сугробы. – Сама повелительница, правда, вернулась целой и невредимой, но все равно требует приставить к будке лакеев.
– Помнится, на прошлой неделе некий медиум отправился в аптеку и исчез. Верно? – уточнила я.
– Угу.
– А ты пользовался телефоном?
– Да. Как видишь, без проблем.
Я спрятала лицо от ветра.
– Тогда нечего заморачиваться.
– Согласен. Идем в логово?
Я кивнула. Мы отсутствовали весь день, а ведь еще предстояло свести дебет с кредитом.
Рикша высадил нас на Лаймхаус-Козуэй; дальше двигались пешком: головы опущены, шарфы надвинуты до бровей. Среди портовиков с Собачьего острова сновали обалдевшие от «флокси» и предвкушения праздника гуляки. В преддверии Ноябрьфеста кислородные бары изнемогали от наплыва посетителей, особым спросом пользовались дешевые забегаловки, преобладавшие в этой части цитадели. Элиза притормозила у банкомата и незаметно достала ворованную кредитку.
Украденные карточки выручали нас постоянно, хотя действовали недолго – пока не хватится законный владелец. Тирабелл часто отказывала мне в деньгах и, подозреваю, получала от этого удовольствие. Ник бросал опасливые взгляды по сторонам – не видит ли кто из прохожих; тем временем Элиза сунула карточку в прорезь и топнула ногой.
Завыла сирена.
Мы с Ником оцепенели, Элиза испуганно попятилась. Оглушительный вой привлек внимание всей округи. Мы тупо уставились друг на друга.
Знакомый звук.
Такой издавал «Экстрасенс» при обнаружении паранормалов; однако сейчас звук, предвещающий арест, исходил из недр банкомата.