Невеста для высших

Связался с Уваровым, чтобы выяснил причины задержки поставки нужной аппаратуры. В нашем мире всё взаимосвязано. Если не срабатывает одно звено, страдает целая цепь, и это чревато глобальными неприятностями.

Время пролетело быстро за изучением новых данных по океанологии.

Когда я закончил, за окном уже были сумерки. Отпустив Адриана, сам отправился домой.

На долю секунды пожалел, что отказал Шарлин. Вполне мог заполнить вечер и освободить мозг от раздумий. Весь день я старался не думать о девушке, что находилась дома. Девушке, без которой мой брат уже не обойдётся, как бы я ни старался себя убедить в обратном.

Если бы она ещё была обычной. Чтобы защитить, надо её спрятать надёжно. Но она не согласится. Если только её не убедит нависшая над ней опасность стать лабораторным материалом. Не всё так трагично, конечно. Никто над ней издеваться не будет и причинять боль тоже. Но она навсегда будет закрыта в тюрьме, именуемой медицинским центром, институтом или ещё чем-то. Благоустроенной, со всеми удобствами, но тюрьме, даже будь она величиной с целый дворец.

Не позволю. Даже если я смогу её вытравить из своего сердца, куда она коварно проникла, не смогу защитить брата. Ведь он тоже станет тем же объектом для исследования. Всё сложно и страшно.

Я полетел к себе на квартиру в собственном аэрокаре, отказавшись от водителя. Принял душ, поужинал в одиночестве.

Брат не звонил, да и у меня связываться с ним не было никакого желания. Я бы не выдержал и помчался домой.

Только хотел принять капсулу успокоительного и лечь пораньше спать, как сработал домофон. Вот кого я не хотел видеть, так это Шарлин. Возникла и испарилась как дымка мысль, чтобы не открывать ей.

– Я же сказал, что не хочу сегодня встречаться. Я устал.

Это было грубо. Я знаю. Но у меня росло внутренне раздражение. И эта стерва его чувствовала. Кажется, чем больше она меня раздражала, тем больше был её интерес ко мне. С чего бы вдруг? Неужели почувствовала, что теряет свои позиции?

– Ты не занят. Отдохнуть мы можем и вместе. Я так долго тебя не видела. Это ненормально – имея живого парня, не иметь регулярного секса.

– Зачётно. Ты меня рассмешила, – похлопал я ей. – Мне стоит немного напрячься и выложить всю твою подноготную? Включая частый секс. Правда, не со мной.

– До сих пор тебе не было дела до моих похождений. Ведь мы не обещали друг другу верность, – заявила она, и я скептически ухмыльнулся. – Что? Я здоровая молодая женщина. И мне мало того, что ты мне даёшь.

– Я разве тебя упрекаю? Нашла бы и на сегодня себе развлечение.

Девушка одним движением скинула с плеч платье, неизвестно на чём державшееся до сих пор. Под ним, естественно, не было белья. Она стояла передо мной в туфлях на высоких каблуках, не стесняясь своей наготы. Нарциссизм налицо.

Фигура идеальная: стройная, с тонкой талией, упругой высокой грудью и подтянутой округлой попой. Не говорю о лице, что было очень красиво. С хищными, доведёнными до совершенства чертами лица.

Перед глазами встала другая картинка: высокая спортивная фигура, длинные, великолепные ноги, круглая попка, невысокая грудь, что так правильно легла бы в мои ладони. Карамельная кожа, густые волосы, в которые с удовольствием зарылся бы носом. А лицо? Её большие, влажные глаза? Не сравнить.

За время, что задумался, Шарлин успела подобраться ко мне близко. Потёрлась всем телом и облизнула губы. С огромным усилием мне удалось сохранить каменным выражение своего лица, чтобы не показать, как мне отвратительна эта женщина.

Возможно, я не прав. И это некрасиво, и не по-мужски – так думать. Но я знаю, на что способна эта женщина ради своих амбиций и о её предпочтениях в сексе.

– Шарлин!?

– Не говори ничего. Я знаю, что тебе не нужна. И мне ты не сдался. Однако, мы поженимся. Поэтому, будь добр вести себя вежливо, хотя бы.

– Прекрати!

– И держи своего брата на привязи, пока не довели дело до конца и не грохнули его, – женщина оделась и вылетела из квартиры, не дав мне сказать ни слова.

– Дрянь! Он что, зверь, чтобы держать его на привязи? Мы никогда не поженимся. Это я могу обещать.

Это было окончательное решение. Я не был готов принести себя в жертву ради чьих-то планов. Или ради престижа. Мне плевать. Я сам себе хозяин и буду устанавливать свои порядки.

Едва успокоился, на мобильфон поступило сообщение. Схватил аппарат, даже не смотря в него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Слушаю, – рявкнул я.

– Эй, эй! Кто тебя покусал, что ты так злишься? – услышал весёлый, но уставший голос друга.

– Прости, день жутко загруженный выдался. Ты что звонил? – потёр лоб.

– У меня есть для тебя новости. С тебя виски.

– А без него не расскажешь ничего? – с улыбкой спросил я. Как же здорово, когда есть люди, с которыми приятно говорить о чём угодно. Как я мог столько лет с ним не общаться?

– Подробности в моём трезвом, сохнущем от обезвоживания мозгу, просто теряются.

– Вообще-то, вода должна помочь от обезвоживания.

– Мне не поможет. Я особенный. Так что, я тебе новости – ты мне элитное бухло?

– Шантажист. Будет тебе виски. Заруливай ко мне на квартиру. Скину сейчас адрес, чтобы ты не напрягался и не искал по базе.

– Какая забота! Еду.

Глава 23. Вопросы

Неля

– Мне уже заранее не нравится то, что ты хочешь сказать, – посмотрела я на парня. Красивый! Идеальный!

– Не всё так страшно, как ты себе навоображала, – хмыкнул Рон.

– Знаешь ли, когда твоя жизнь меняется так кардинально за короткий промежуток времени, буквально за три неполных дня, то любой насторожится. Я уже не знаю, чего ждать следующим.

– Мне нужны ответы на свои вопросы. Это важно и для меня и, в первую очередь, для тебя, – заявил он, и я скептически хмыкнула:

– Что ж, постараюсь поверить, что и для меня тоже есть что-то важное.

– Во-первых, хочу спросить, как ты догадалась, что меня спасёт кровь? – проигнорировал мой скепсис Рон. – К тому же, любая другая кровь могла и не помочь. Да и меня не привязало бы к другому донору, как к тебе, – сказал он и я невольно съёжилась под его внимательным взглядом. – Тебе нечего бояться, Нель. Правда. Не здесь, и не со мной, – горячо заверил меня парень. Всем своим видом он показывал, что на моей стороне.

– Мне неуютно разговаривать здесь, – осмотрелась я. Мы всё ещё были в столовой.

– Хорошо. Как скажешь. В этом доме все под защитой. Прислуги нет. Мы одни в этом блоке. Пойдём в кабинет Алана или на террасу. Если тебе тут неуютно говорить.

– Нет. Не хочу находиться в замкнутом пространстве. Лучше выйти на террасу, – покачала я головой.

– Уверяю тебя, его личное рабочее пространство объёмное, – развёл он руками, весело улыбаясь. Обаятельный!

– Не сомневаюсь. Однако, выбираю открытое пространство.

Помещение, три четверти которого состояло из панорамных окон, откровенно говоря, не соответствовало своему названию. Это была маленькая оранжерея, так вернее. Помещение утопало в зелени. Даже на полу был искусственный газон в виде пушистого изумрудного коврового покрытия.

Прямо с потолка свешивались ползучие растения, по углам стояли карликовые плодоносящие деревья, а вдоль стен находились пышные цветущие кусты. Если подойти к ограждению, было ощущение, что ты плывёшь среди облаков. Должна сказать, что безоблачных дней в «Парадизе» было очень мало. И вообще, наша сторона континента была самой облачной из-за густых лесных массивов и обширного водного пространства. Возникало что-то вроде парникового эффекта: влажность, духота, почти отсутствующий солнечный свет. Вызван он облачным куполом.

Мегаполис занимал все побережье. Сейчас облачность была рассеянной и огромный город, спутанными пучками серпантина эстакад, с летающими между монстрами высоток, как гигантские насекомые, аэрокарами, был великолепным зрелищем. Он сверкал, как гигантский кристалл, стремящийся папилломами зданий к небу посреди зелёного океана дикорастущего леса с одной стороны, и пронзительно синей бесконечности, окаймлённой пенистой каймой водной глади, с другой.