Страница 5 из 9
— Хотел бы я знать, чей это День Рождения? — спросил Дадли, но Гарри молчал, пораженный неожиданным зрелищем — перед ним стоял огромный Лев.
— Извините! — пробормотал он. — Я не знал, что это вы. Тут сегодня, право, слишком оживленно. К тому же я тороплюсь, чтобы не опоздать к началу Кормления… Пожалуй, я был не слишком внимателен… Знаете что? Давайте пойдем вместе! Ведь вы, надеюсь, не собираетесь пропустить такое великолепное зрелище!
Возможно, — дипломатично ответил Гарри. — А вы нам покажете дорогу?
Он все еще немного побаивался Льва, хотя тот и выглядел довольно смирным. «Кто его знает, — подумалось ему, — сегодня вообще все вверх тормашками!»
— Прошу! — галантно проговорил Лев и протянул лапу. Гарри с опасением принял ее, но на всякий случай старался не отпускать от себя Дадли.
— «Он гораздо упитанней меня, — думал он. — А львы это все-таки львы…»
— Как вы находите мою гриву? — спросил Лев, когда они сделали несколько шагов по дорожке. — Ради такого случая я специально ее завил.
Гарри взглянул на гриву и с удивлением заметил, что та была и вправду тщательно напомажена и завита в аккуратные колечки.
— Очень красиво, — сказала он. — Но мне кажется, что заботиться о таких вещах для Льва немного странно.
— Как? Но ведь, Лев — это царь зверей! И я не собираюсь об этом забывать! Настоящий царь всегда должен быть в форме, независимо от того, где он находится в тот или иной момент! Сюда, пожалуйста… — и грациозным взмахом лапы Лев указал на видневшийся в отдалении Большой Кошачий Павильон.
Вскоре они были у входа.
У мальчиков буквально дух захватило при виде того, что творилось внутри. Все огромное помещение было сплошь заполнено животными. Некоторые из них опирались на поручень, который отделял их от клеток; некоторые, чтобы лучше видеть, стояли на стульях, расставленных в самом центре; некоторые протискивались сквозь толпу, надеясь занять места получше.
— Замечательно, не правда ли? — осведомился Лев гордо. — Почти как в джунглях в старые добрые времена… Но пойдемте — надо занять места получше.
И с криками «Разойдись!» он принялся расчищать дорогу, таща мальчишек на буксире за собой. Скоро они смогли увидеть клетки.
— Но… — у Дадли даже рот открылся от удивления, — но там… люди!
И действительно, в первой клетке взад-вперед прохаживались два вполне солидных, средних лет джентльмена в полосатых брюках и черных цилиндрах. Казалось, они чего-то ждут.
Дети всех размеров и возрастов копошились и играли друг с другом в другой клетке. Животные с большим интересом разглядывали детей, а некоторые пытались их рассмешить, просовывая через решетку свои хвосты или лапы. А Жираф, протянув длинную шею через головы других животных, даже позволил одному маленькому мальчику, одетому в красивую матросскую рубашку, схватить себя за нос.
В следующей клетке сидели три пожилые дамы. Все они были в длинных плащах и резиновых калошах. Одна из них вязала, но зато две другие стояли возле самой решетки и, тыча в животных своими зонтами, кричали что было сил:
— Убирайтесь! Прочь отсюда, мерзкие твари! Прочь, вам говорят!
— Хочу чаю! Хочу чаю! — вопила одна из них.
— Какая забавная! — говорили животные и громко смеялись.
— Гарри, смотри! — сказал вдруг Дадли, показывая на клетку в конце ряда. — Ведь это же…
— Старуха Фигг! — вне себя от изумления, еле выговорил Гарри.
И это действительно была Миссис Фигг. Она носилась взад и вперед по клетке и, брызжа слюной, во все горло орала:
— Мои котики! Как же там мои котики! Чёртовы твари, отпустите меня к ним!
Каждый раз, когда она подходила к решетке, стоящий рядом Тигр легонько тыкал её палкой, что вызывало взрыв новых проклятий со стороны старушки.
— Но как? Как они все сюда попали? — спросил Гарри у Льва.
— Потерялись, — сказал Лев. — Точнее — заблудились. В общем, это те люди, которые остались внутри после того, как ворота закрыли. Надо же их было куда-то девать, вот мы и поместили их сюда… Вон та, между прочим, очень опасна. Вы к ней близко не подходите, — и он указал на Старуху Фигг.
— Вот оно! Кормление! — сказал Лев и принялся энергично протискиваться вперед.
А тем временем по узкому коридору, отделявшему клетки от поручня, за которым толпились зрители, четыре Бурых Медведя, одетых в синие форменные фуражки, катили большие металлические тележки, нагруженные едой.
— Посторонись! Осади назад! — то и дело кричали они зазевавшимся животным.
Добравшись наконец до клеток, они стали их по очереди открывать и просовывать туда еду, надетую на вилы.
Гарри и Дадли удачно втиснулись между Пантерой и Собакой Динго, так что им все было прекрасно видно.
Молодняку бросали бутылки с молоком. Младенцы ловили их на лету и хищно присасывались к горлышкам. Те, что были постарше, снимали с вил пряники и пирожки, после чего принимались их жадно пожирать.
Старые леди в калошах получили три фарфоровые тарелочки, на каждой из которых лежало по нескольку бутербродов и булочек.
Джентльмены в цилиндрах закусывали бараньими котлетами и пили пиво из больших кружек.
Скоро, однако, шум в Павильоне стал понемногу стихать.
— Ну, — сказал Лев, — кажется, дело идет к концу. Прошу прощения, но я должен идти. Увидимся позже, на Большом Хороводе. Я разыщу вас, — он попрощался и ушел, потряхивая в такт шагам своей великолепной напомаженной гривой.
— Интересно, Даддерс, выпустят их опять когда-нибудь или нет? Ведь на их месте мог бы оказаться любой из нас… — сказал Гарри.
Однако, повернувшись к Дадли, он обнаружил, что того рядом нет.
Поиски были непродолжительными. Он нашелся почти сразу, стоя на одной из дорожек Дадли о чем-то беседовал с Пингвином, и они были очень и очень похожи. Гарри прыснул. Под одним крылом у Пингвина была зажата большая тетрадь, а под другим — ничуть не меньших размеров карандаш. Когда Гарри подошел к ним, Пингвин с задумчивым видом грыз карандаш, а Дадли, видимо, отвечая на какой-то вопрос, говорил:
— Нет, никак не могу придумать. — на его лбу отражалась нешуточная работа мысли.
— Тогда, может, ты мне скажешь, — повернулся Пингвин к Поттеру, — какая рифма на слово «Мэри»? Написать «звери» я не могу, так как это уже было в прошлый раз. Если вы хотите предложить «пери», то не нужно. Я уже думал об этом, но это совершенно на нее не похоже. Так что «пери» тоже не подходит.
— Двери! — выпалил радостно Дадли.
— М-м-м-м… Пожалуй, это недостаточно поэтично, — отозвался Пингвин.
— А как насчет «постели»?
— Ну… — Пингвин немного подумал. — Нет. Все-таки не очень хорошо. Боюсь, что от этого тоже придется отказаться, — пробормотал он понуро. — Я, видите ли, пытаюсь написать к Дню Рождения поэму… Я даже уже сочинил первую строчку:
«О, Мэри, Мэри…»
Но дальше, к сожалению, не продвинулся ни на шаг. Какая досада! Они все ждут от Пингвина чего-нибудь необычного, и вдруг — такое разочарование! Все, все! Не отвлекайте меня! Мне надо сосредоточиться! — и с этими словами Пингвин поспешил прочь, размахивая тетрадкой и продолжая нервно грызть карандаш.
— Чей же это все-таки День Рождения, хотел бы я знать! — воскликнул Дадли, и тут к ним подошел Медведь, тот самый, что выдал билеты на входе в Зоопарк. Он обнял их за плечи и повел по дорожке.
— Ну вот и пришли! — сказал он, останавливаясь перед небольшим домиком, окна которого были так ярко освещены, будто вокруг была вовсе не ночь, а ясный, солнечный день. Медведь открыл дверь и легонько подтолкнул ребят вперед.
Свет ослепил их. Но скоро глаза привыкли, и они увидели, что находятся в Павильоне Для Змей. Клетки были открыты, и все змеи находились снаружи. Некоторые из них сворачивались в большие сверкающие клубки, некоторые свободно скользили по полу… Посередине лежало большое бревно, которое, судя по всему, вытащили из ближайшей клетки, а на нем — в это было просто невозможно поверить! — восседала Мэри Поппинс! Дети буквально остолбенели от неожиданности.