Иногда одной лучше

Да, да, все шло отлично, будто по сценарию, будто действом этим руководил режиссер. Так же и выглядят счастливые семьи? Джон, что всю свою жизнь был так далёк от простого народа, знал о семейном счастье не так много, а все, что видел, почерпнул именно из фильмов. Счастлива та семья, где все сходится к одному: жена – заботлива и красива, собака послушна, а муж – добр и силен. Что же касалось детей… Теперь-то Джон ждал их с нетерпением.

Когда-то давно Воут уверили его, что супер не может иметь детей из-за своих физиологических особенностей, но Софи, его милой влюблённой женушке, удалось этот миф развеять. Не то, чтобы Джон старался над ней именно для зачатия, но беременность пришлась весьма кстати. Даже руководство, относившееся к девушке, как ко временному развлечению, начало с ней считаться после произошедшего.

Да. Софи обрела вес, в прямом и переносном смысле этого слова. Из очередной несчастной подружки она превратилась в важную часть жизни Хоумлендера, а Джон, окрыленный внезапным счастьем, не смог этому воспротивиться. Он и хотел. Истерзанная равнодушным любопытством ученых душа супера желала обрести положенную ему любовь любыми путями.

Благодаря Софи Джон наконец-то взошёл на вершину мира, обрёл то, чего не мог иметь столь долгое время… Подумать только. Семья. Любовь, упавшая в его распростертые для объятий руки. Он улыбался, улыбался искренне, почти как самый обычный человек, заурядный счастливец. Хоумлендер остановился, пролетая над крышей своего маленького домика, запрятанного меж покатых холмов. Воут постарались найти такое местечко, что будет одинаково сильно удалено от всех крупных населенных пунктов.

Странно. У входа ждала машина. Джон не знал, кому она принадлежит, потому поспешил воспользоваться зрением, улучшенным все теми же учёными Воут. Сквозь металлическую обшивку салона он разглядел внутри мужчину, ждущего на водительском месте. Очевидно, он сидел там давно, успел призаснуть в душном салоне.

Джон перевёл взгляд от машины к дому, простой смертный мало его интересовал. Конечно же, можно было понять сразу… Кто еще сможет преодолеть все контрольные пункты на подходе и добраться до сюда? Мадлен. Хоумлендер улыбнулся шире, внимание Стилвелл все ещё тешило его самолюбие, даже два года брака с более молодой, красивой и желанной девушкой не заставили его забыть о ней. Нельзя сказать, что чувства прошли окончательно, и все же, если выбирать что-то одно, он предпочёл бы внимание бескорыстной Софи.

– С каждым днем все тяжелее, – его хорошенькая молодая жена сидела рядом на низком диванчике, свои бледные руки она сложила на округлившемся животе. – Я боюсь, что плановую дату родов придётся перенести чуть ближе.

– Нет. Наши врачи говорят, что в этом нет необходимости, беременность протекает хорошо, – говорила Мадлен отстраненно-вежливо, только она так умела.

Врала. Хоумлендер видел, как на долю секунды пульс её подскочил, как напряглись ослабшие с возрастом мышцы лица. Она не говорит Софи всей правды. Что-то с этой беременностью было не так… Джон прищурился. Жена его выглядела напуганной, под взглядом Стиллвелл она сжималась в комок, словно брошенный посреди оживленной улицы котенок. Нехорошее чувство шевельнулось в душе Хоумлендера при взгляде на супругу. Ему не нравилось, когда она боялась кого-то еще.

– Я просыпаюсь по ночам от того, что нутро будто бы пылает огнём, – жаловалась девушка, нервно вращая обручальное кольцо на тонком пальце. – Мне плохо.

– Тебе нужно доходить ещё хотя бы три недели, Софи, иначе младенец может погибнуть. Мы не можем допустить этого.

– А что, если погибну я? – дрожащим голосом поинтересовалась его супруга. – Что, это допустить вы можете?

– Понимаешь, Софи, найти замену тебе будет проще, чем найти заме… – заговорила Мадлен, но Джон не смог дальше слушать.

Никто не будет так с ней обращаться. Софи и правда боялась, говоря о том, что тело ее сопротивляется, пытается избавиться от лишнего груза. Странно, раньше Джон этого не замечал. Чем дольше они жили с Софи вместе, тем меньше она его сторонилась, меньше выказывала страх. Да, первый год она могла часами сидеть в гостевой комнате и тыкать кочергой в поленья, смотреть в стену или обнимать подушку. Она молчала, боялась заговорить первой, но все изменилось.

Джон же ничего не боялся, он изо всех сил старался вести себя так, как действуют главы семейств. Он приходил домой не позже семи, но и не раньше пяти часов, как минимум один свой выходной тратил на жену, на уютные посиделки у открытого огня перед крыльцом дома… Да. Вместе они жили около полугода, были обычной парой без обязательств, потом же Джон пожелал большего. Когда Воут и Мадлен, как его менеджер, дали согласие, Хоумлендер сделал Софи предложение. Ну разве могла она отказаться?

Конечно же, свадьба была тайной, личность супруги Джона держали в секрете. Все, что видели фанаты и журналисты, – лаконичное золотое кольцо на его пальце. Слухи ходили разные, сотни женщин прочили в жены главному супергерою Америки, брак отлично поднял его рейтинг, как символ всего правильного, всего святого, самого американского, Джон просто обязан был жениться. Все сложилось весьма удачно.

– За тобой следят круглые сутки, Софи, все будет хорошо. И Джон всегда рядом, – тут же добавила гостья, словно пытаясь исправить ситуацию.

– И я хочу остаться рядом с ним, Мадлен. Я не хочу умирать сейчас, понимаешь? Я не могу бросить его одного.

– Он никогда не останется один, не беспокойся об этом, – надменно заявила Стилвелл.

– Джон? Не думаю. Вам не нужен Джон, Мадлен, вам нужен только Хоумлендер. Никого нет рядом с Джоном, кроме нас двоих, – ответила Софи, погладив округлившийся живот. – Думаешь, я не вижу, как вас это… Напрягает, Мадлен?

Джон выгнул бровь, услышав. Он гнал эти мысли, гнал их прочь, иногда потрясая головой, чтобы скинуть напавший на него морок… В первый год их совместной жизни Софи часто плакала, слушала его, кивала и плакала. «Она на самом деле не любит меня, просто играет», – говорил он сам себе когда-то. Её сердце колотилось с огромной скоростью, пульс бился у виска громче барабана. Она боялась, она не хотела такой жизни, Джон всегда знал это, знал, но смирился.

Сейчас же Софи говорила совершенно искренне. Она и правда не хотела его покидать. Джон медленно опустился вниз, он учитывал скорость и силу ветра, чтобы приземлиться ровно на последнюю ступеньку деревянного крыльца. Кашпо с мелкими неизвестными Джону цветами качнулись в сторону, на заднем дворе залаяла собака, ее выбрала Софи. До чего же Мадлен нетактична… Из-за её внезапного визита Джону приходится изображать Хоумлендер и здесь, в родных чертогах. Он доброжелательно улыбнулся и махнул рукой скинувшему сон водителю, чтобы тот ответил таким же приветствием. «На одной волне с аудиторией» – напомнил себе Джон.

Хоумлендер понимал, что Софи распознает его поступь… Да, к тому же, кто ещё мог сюда заявиться, кроме него и Мадлен? Доктора укромный уголок не посещали, на обследования Джон относил Софи сам, сюда допускались лишь избранные. Он вернулся домой громко, громко открыл дверь и закрыл её, громко вытер ноги о коврик, громко шагнул вперёд. Он дал Софи и Мадлен время, чтобы тактично сменить тему разговора и сделать вид, будто никто не обсуждал ни Хоумлендера, ни Джона.

– О, дорогой, здравствуй, – нервно улыбнулась Стилвелл, переводя взгляд с супруги на супруга.

«Боится», – не без удовольствия подумал Джон. Он махнул женщине рукой, после посмотрел на Софи, непонимающе подняв брови, без слов спрашивая ее: «Что она тут делает?». Жена только отвела взгляд, не зная, что и ответить. Она поднялась, держа руку на животе, и прошла вперёд, в кухню. Софи спешила принести мужу чай, а Хоумлендер больше всего на свете жаждал именно этого. Заботы, которой ему не досталось ранее, уважения, заработанного не силой, а чувствами.

– Какая неожиданная встреча, Мадлен.

– Я тоже очень рада видеть тебя, ми… – заискивающе начала было Стилвелл, но Хоумлендер перебил ее.