Не делай глупостей

Саймон Вэйл

Не делай глупостей

Пролог

К потолку была прикреплена стальная ферма, к которой в свою очередь была приделана прямоугольная рама размером с дверь. В центре рамы, удерживаемое тонкими синтетическими тросами, покоилось крепление с замком и поршневым манипулятором, согнутым буквой v. Напротив рамы был установлен комплект старого виар-оборудования – умная дорожка и система фиксации тела на тросах.

Человек вошел в комнату, держа в одной руке продолговатый предмет – копье. Он прошел к установке и прислонил свою ношу к раме. Металл звякнул о металл. Человек раскрыл крепление, подхватил копье и вложил его в держатель, закрыл скобу и прикрепил свободный конец манипулятора к древку, потом повернулся и шагнул на умную дорожку. Щелкнули карабины, которыми цеплялась к телу фиксация, человек повис, проверяя натяжение. Копье было закреплено на уровне его груди. Руками в сенсорных перчатках человек надвинул на глаза плотную маску с линзами и вырезом для носа.

Прозвучала голосовая команда, и система включилась. Замигали множественные лампочки, на мониторах поплыла телеметрия. Человек назвал адрес подключения и некоторое время молча стоял на умной дорожке. Потом отчетливо сказал: «Проверку системы, гарантирующей подлинную смерть, разрешаю».

Блок с закрепленным в нем копьем пришел в движение: оружие резко сдвинулось, метя человеку в левую ногу, потом рванулось через всю раму по диагонали, нацелив стальной наконечник в правое плечо. Заработал манипулятор, проверяя скольжение копья по оси Z. Человек под маской не дрогнул, когда острый наконечник остановился в дюйме от поверхности черного костюма. На контрольном экране зажглась надпись:

Проверка пройдена успешно

Идет установка соединения с сервером

Умная дорожка под ногами человека ожила.

Глава 1

Я проснулся довольно рано. Лежал, открыв глаза и не шевелясь. Яна стала жаловаться, что по утрам я начинаю ворочаться и это мешает ей спать. На самом деле ее раньше десяти из пушки не поднимешь. То есть будильник и работа приводили ее в вертикальное положение, но до второй чашки кофе она всегда пребывала одной ногой в стране сновидений. Забавно, что второй ногой она теперь тоже пребывала в стране сновидений. И никакого будильника.

Я лежал и пытался услышать, как Яна дышит. Еще один процесс, не имеющий ни малейшего отношения к жизнеобеспечению наших организмов. Еще одно притворство.

– Доброе утро.

– Ты чего не спишь?

– Ты не ворочаешься, и это меня бесит.

– Я думал, бесит, когда ворочаюсь.

– Это раньше было. А теперь, когда я тебе про это сказала и ты перестал, меня это бесит.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Хорошо, что бесит, – сказал я, вылезая из кровати. – Гораздо лучше, чем если б не бесило. Ты меня тоже бесишь!

– Чего-о? А ну повтори!

– Бесишь!

Я бросил в нее подушкой, которую незаметно уволок с собой из кровати.

– Жалкий трус! – кричала Яна, швыряясь в меня всем, что попадалось под руку. – Уклоняешься от честного боя!

Я еще некоторое время уклонялся, пока у нее не закончились снаряды, но рукопашная, естественно, была неминуема. Я, ухмыляясь, приготовился перейти в наступление. У Яны в глазах блестел вызов.

– Бесишь! – с удовольствием сказал я.

В этот момент какой-то человек без стыда, совести и элементарного чувства такта забарабанил во входную дверь. Я, разумеется, не собирался открывать. Но стучавший не сдавался, понимая, что рано или поздно победа будет за ним: невозможно жить нормальной жизнью, когда в твою дверь беспрерывно стучат.

За дверью стоял заурядного вида господин в темном костюме и шляпе, с тихой и немного заторможенной манерой поведения. Это был помощник шефа мистер Паркс, и я в жизни не встречал типов с более обманчивой внешностью. В его коротеньких кривоватых ногах совершенно невозможно было заподозрить скорость; в его руках или хилых плечах, обтянутых замаслившейся тканью, – силу. Но наибольшее впечатление производила его физиономия. Это была физиономия какого-то хрестоматийного глупца. Существуй в нашем мире кино, мистер Паркс мог бы стать звездой комедии, тем более что владел он своей природной маскировкой безупречно. Однако я знал, что под маской скрывается чрезвычайно опасный человек.

– Доброе утро, мистер Мерсли. Прошу меня простить за раннее вторжение. Я подожду, пока вы оденетесь.

Я вздохнул, закрыл дверь и повернулся. Яна спускалась по лестнице.

– Прости, – сказал я. – Это Паркс. Видимо, дело и впрямь важное.

– А как же! – съязвила Яна, пытаясь найти головой вырез блузки. – Тайная полиция всегда на страже спокойствия и поряд… ка-а-а!

Она оступилась на короткой ступеньке и с визгом повалилась вниз. Я бросился навстречу и поймал её голову в нескольких дюймах от перил.

– Все еще есть сомнения в нужности тайной полиции?

– Поставь меня и помоги с этой чертовой блузкой!

– Есть, мэм.

Я осторожно выпутывал из пуговиц ее отросшие волосы. Как же хотелось послать Паркса к чертям собачьим! Но нельзя, он снесет дверь тараном, если потребуется.

– Вынуждена признать, – вздохнула Яна, – от полиции есть польза. Теперь я могу наконец заняться по-настоящему важной работой.

Она специально выделила голосом слова «по-настоящему важной». Я навострил уши.

– Какой еще работой?

– Кажется, тебя ждет мистер Паркс и Шпионские Игры-4?

– Ладно, неуклюжая ты курица, как насчет пари?

– Я слушаю.

– Если мое дело на сегодня окажется важнее твоего, будешь должна одно желание. Давно собирался проверить твои способности к публичному исполнению кантри-музыки. Например, на ближайшем субботнем празднике.

– Если твое дело окажется важнее – для кого?

– Для города и жителей.

– И как мы определим, чье дело важнее?

– Примем решение после всестороннего обсуждения. Оба должны быть согласны с результатом. В случае ничьей привлекаются независимые судьи.

Яна некоторое время размышляла.

– Ладно, договорились, – сказала она. – У меня тоже есть одна идейка насчет проверки твоих способностей на субботнем празднике. Но я тебе не скажу. Пусть будет сюрприз.

В дверь снова начали стучать.

Стояла жарища. Солнце изрядно нагрело городок, из-за чего на улицах было не особенно людно. Мистер Паркс, упакованный в костюм-тройку, но почему-то не испытывающий никаких видимых затруднений, не торопясь вышагивал посередине дороги.

– Позавчера трое университетских выехали на северо-восток к озеру Ёугю, – рассказывал он. – Они намеревались наблюдать за птицами.

– Зачем? – спросил я, стараясь держаться в тени домов.

– О целях экспедиции мне ничего не известно, – отрезал мистер Паркс после долгой паузы. – Однако двое из троих, по всей видимости, погибли при неких обстоятельствах. Возможно, от рук неписи из тамошней деревушки.

– Что же они такого сделали, чтоб так разозлить непись?

– Хмм… возможно, ничего. Возможно – что-то.

Мистер Паркс остановился у столба и с интересом его рассмотрел. Я почувствовал раздражение.

– Деревня на северо-востоке… «Липки»?

Мой спутник глянул на меня.

– Именно эта деревня, – подтвердил он. – Интересная деталь: тела погибших вроде бы не исчезли сразу. Непись глумилась над ними и особенно…

– Как звали погибших и свидетеля? – перебил я.

Мистер Паркс чуть искривил губы.

– Томас Гардинер, Дарси Уинскит и Джеймс Плимтон.

Я мысленно перебрал всех знакомых и пришел к выводу, что впервые слышу эти имена. Как такое возможно в городке с неполными двумя тысячами человек?

– Джеймс вернулся вчера вечером. В состоянии, близком к невменяемому, хотя физически он выглядел вполне здоровым. Ему дали поспать, потому что парень едва смог выдавить из себя несколько слов.

– Так чего же мы время теряем?! А если они живы?! Надо же туда ехать!