Страница 9 из 10
Алонсо договорился, и World Class Wreckin ’Cru начали приглашать на выступления в другие города. Вряд ли теперь кто-то назвал бы их «начинающими». Они отыграли даже на одном из первых хип-хоп фестивалей, который назывался Fresh Fest. Проходил он в Лондоне, между прочим, на Уэмбли-арене. Которая вмещает не хухры-мухры, а двенадцать тысяч человек. Ну и в 1986-м они подписали контракт с CBS стоимостью в $100 000.
Казалось бы, теперь все должно начаться по-настоящему. Но именно после этого все и стало разваливаться. Cli-N-Tel сказал, что посмотрел бухгалтерию и увидел нестыковки. Так что он уходит. Произошло это как раз перед выходом их следующего альбома Rapped in Romance, который был выпущен на дочернем лейбле CBS. Алонсо признает, что и правда забрал себе большую часть от тех ста тысяч. Но это было правильно, потому что до этого платил за все он, да и теперь мог лучше, чем парни, распорядиться деньгами ради общего блага. Парни вроде как соглашались, но не до конца понимали, какое отношение к общему благу имеют новая квартира Алонсо и его новый BMW.
Альбом успехом не пользовался. В 1986-м руководство CBS заявило, что продлевать контракт не станут. Настроение было ни к черту. В 1987-м они самостоятельно выпустили сингл Turn Off The Lights, и тот моментально стал хитом, но команда к тому времени развалилась окончательно. Dr. Dre считал, что с него хватит. Дело было даже не в бабках, мимо которых он постоянно пролетал. Он устал от прежнего образа и считал, что все эти сладенькие баллады никому не интересны. Он хотел делать агрессивную музыку, как Run-D.M.C., или хотя бы как новый трек Айс-Ти 6 In the Mornin. А Алонсо считал, что только баллады и смогут всех их прокормить.
«Они никогда бы не написали песен, о которых я мечтал, – говорит Dr. Dre. – Они постоянно повторяли, что на радио такие песни все равно не возьмут».
Но Dr. Dre все равно продолжал мечтать. Run-D.M.C. очень на него повлияли. Их жесткие строчки с грубыми рифмами и мощными битами доказывали: жесткий хип-хоп может продаваться. И он был уверен, что у него такая музыка получится.
Году приблизительно к 1986-му дела у Эрика Райта вдруг пошли вразнос. Выглядело так, будто кто-то решил убрать его с рынка.
Для начала сгорел его «фольксваген». Машину сожгли прямо возле дома его родителей, так что Эрик решил ответить. Выяснил, кто за этим стоит, и сжег машину в ответ. Скоро конфликт полыхал вовсю, и никто уже не помнил, из-за чего уж там все началось. «Тут одно из двух: либо бабки, либо телочки», – говорит Марк Рукер, партнер Эрика. И чем дальше, тем очевиднее было, что войну Эрик проигрывает.
Положиться теперь было невозможно даже на собственных парней. Выяснилось, что один из курьеров отсыпает из товара, который должен доставлять, чтобы самому накуриться на халяву. Эрик его, разумеется, выгнал, но парень, прежде чем исчезнуть, стащил из его машины радио.
Запасы застреленного кузена Хораса давно кончились. Приходилось закупаться у других барыг. То, что начиналось всего лишь как легкий способ срубить бабла, превратилось в непрекращающийся стресс. На место, которое Эрик привык считать своим, претендовали теперь слишком многие. «Жизнь пошла такая, что удара можно было ожидать откуда угодно», – говорит Бигг Эй.
И очень немногие знали, что у Эрика на тот момент была еще одна, главная, страсть: хип-хоп. Он всегда верил, что рано или поздно уйдет из наркобизнеса и сосредоточится на том, что любит по-настоящему. Вместе с приятелем Лоренцо Паттерсоном (MC Ren) они любили ходить на рынок Roadium. Когда-то на этом месте стоял автокинотеатр, а теперь все пространство до самого горизонта занимали торговые точки. Купить тут можно было все что угодно: от пакетика марихуаны до расписанной в модном стиле футболки. Эрик и Рен чаще всего заходили в крошечный музыкальный магазинчик, который принадлежал Стиву Яноу, недоучившемуся студенту, наполовину японского происхождения. В университете тот изучал психологию, но все бросил, чтобы торговать музыкой.
Вечерами Стив и его жена Сьюзан проводили диско-вечеринки у себя дома, а днем в магазинчике было не протолкнуться от подростков. Располагался он ровно напротив лучшей в районе закусочной, так что на рекламу тратиться не было нужды. Яноу просто врубал на полную громкость какой-нибудь хит (например, Thriller Майкла Джексона), и из закусочной народ плавно перетекал к нему. Вечером, закрывая магазин, он оставлял перед входом большие бумажные коробки от проданного товара: подростки стелили их на тротуар и танцевали брейк-данс.
Тогда Эрик еще не знал этого, но песни, которые так нравились ему в магазинчике Яноу, были замиксованы Андре Янгом – Dr. Dre. Свои самые удачные ремиксы тот записывал на шестидесятиминутные кассеты и привозил Яноу. «Он говорил Стиву: “Это точняк будет хит! Ты просто обязан продавать именно это!” – вспоминает Сьюзан Яноу. – И конечно же оказывался прав».
Яноу продавал кассеты по 10 баксов, а может, чуть дешевле, сейчас уже и не вспомнить. Назывались они ’86 in the Mix («Замес’86»). И каждый раз повторялось одно и то же: к вечеру полка с кассетами, которые приносил Андре, оказывалась пуста – улетали они просто фантастически. Конечно, весь этот бизнес был не совсем законным, ведь никаких прав на эти песни у них не было, но кто бы стал обращать на это внимание? Рэп родился и существовал где-то далеко, в Нью-Йорке, там были какие-то свои звезды, о которых в Калифорнии мало кто слышал. А бодрые миксы Dr. Dre были вот они – здесь и сейчас. Очень быстро сборники стали настолько популярны, что местные рэперы сами просили его вставить какой-нибудь их трек в следующий «Замес».
Иногда он включал в подборку и собственные композиции. И именно на эти треки Эрик обратил особое внимание.
– Вау, что это? – замер он, когда услышал трек Андре впервые.
Стив рассказал ему о парне, который носит в его магазин собственноручно записанные кассеты. И только тут до Эрика дошло: бодрые миксы, под которые сходит с ума весь Комптон, записаны, оказывается, его соседом. В тот раз он скупил все выпуски «Замеса», которые смог отыскать в магазинчике. Деньги, чтобы расплатиться, разумеется, достал из белого носка.
– Передай, что я хочу с ним работать, – сказал Эрик на прощание.
Яноу помог организовать им встречу. «Они проговорили два часа, – вспоминает Стив, – а я при этом присутствовал. Эрик говорил, что это хорошая музыка и, чтобы ее продавать, нужно открывать магазин. А я ему весь такой: “Не, не надо. Это плохой бизнес, поверь мне, правда, плохой. Если хочешь, я научу тебя, но поверь: не стоит тебе этим заниматься. Открой лучше лейбл – вот там и правда можно заработать”».
Андре пришел на эту встречу, потому что ему нужен был кто-то, кто оплатит студию. Он давно уже понимал, чем хочет заниматься. Верил, что если делать треки, которые будут более жесткими и грубыми, они пойдут на ура. Но для начала нужны были бабки, чтобы записаться. Вообще-то занять он думал у местного барыги, которого звали Лэйлоу Гудман. Тот уже давал ему денег на одну раннюю песню, которая называлась Monster Rapping, и даже сам что-то на этой песне начитал. Может быть, думал Андре, Гудман оплатит все и на этот раз?
Но теперь появился Эрик. Который явно был более состоятельным и сам предлагал помощь. Так что Андре решил попробовать с ним.
На бабки, полученные за их первый альбом, Алонсо купил себе новый BMW. А предыдущую тачку (Mazda RX-7) отдал Андре. Такой прекрасной машины прежде у парня никогда не было. Гонял Андре теперь совершенно безрассудно, и некоторое время спустя даже был за это арестован.
Из участка он позвонил Эрику, а тот перезвонил Алонсо.
– Они забрали Дре, – сказал он. – Дай денег, чтобы я смог его выкупить.