Страница 54 из 97
Странно. Украинской домохозяйке Падший дал семь лет, а мне десять. Неужели у неё на самом деле больше шансов на успех? Бред какой-то… Хотя, для обычной девушки, прожившей год в новом мире, она неплохо управляется с Силой. Интересно, кем она была в прошлой жизни?
— И последний вопрос, — сказал я, взглянув на часы, — Как ты узнала, что я агент Падшего?
Девушка хмыкнула:
— Послушай, Михаил, — вдруг произнесла она серьёзно, — Никакой ты не агент, смирись. Ценные кадры никто не выбрасывает на улицу, как слепых котят, помахав на прощание косточкой. Уничтожьте четыре башни! Бред! Эти бандуры стоят здесь с начала времён, и к ним просто не подступиться из-за силового барьера. Да и никто нас туда не пустит. Пойми, Падший просто издевается над нами и наблюдает, как мы барахтаемся в болоте, пытаясь выполнить его миссию!
— Ответь на вопрос, пожалуйста.
Самойлова запыхтела от негодования, но всё-таки ответила:
— Я видела тебя на мосту.
В моей груди что-то ёкнуло. Неужели она тоже там была?!
— Я тоже умерла в тот день…
Охренеть… Вот это совпадение.
— Продолжай, — сказал я, затаив дыхание.
Девушка махнула рукой:
— Я наивно полагала, что убила всех врагов. Но кое-кто всё-таки остался и, фигурально выражаясь, нежданно-негаданно всадил мне нож в спину. Так я и очутилась на грёбаном мосту на семи ветрах в компании Падшего.
— Он тоже дал тебе второй шанс, — кивнул я. — Значит, ему всё-таки невыгодно терять нас. Может быть даже он способен воскрешать нас постоянно…
— На твоём месте я бы не стала это проверять, — с укором произнесла девушка. — Сдохнуть ещё один раз, чтобы обнаружить, что это навсегда… Ну его нафиг! Мой тебе совет: лучше забудь всё, как страшный сон и живи в своё удовольствие отпущенные десять лет. Не пытайся биться с четырьмя ветряными мельницами. Увы, Дон Кихот, только проиграешь.
— У меня нет выбора, как у тебя.
— Что за бред? Конечно, есть! Или… Он что, реально поймал тебя на крючок? — вскинув бровь, спросила Ксения.
— Спасибо, что уделила мне время, — поблагодарил я. — Но мне уже пора идти.
— Понимаю, — кивнула Ксения, задумавшись. — У каждого свои скелеты в шкафу. Ну что ж, спасибо за компанию, собрат по везению. Если захочешь как-нибудь ещё поговорить по душам, то я не против.
— Договорились.
Мы попрощались, и я пошёл прочь, обуреваемый своими мыслями. Встретить здесь такую же, как я, было очень необычно, если не сказать, странно. С одной стороны, Падший поступал логично, и не ставил все ставки на одного претендента на звание разрушителя Столпов сотворения. С другой стороны, пример Ксении Самойловой доказывал, что наш сверхъестественный спаситель никак не всесилен, и даже не всегда убедителен для своих избранников. Хотя, может быть всё дело во «внезапной» человеческой природе, которая была для него так необычна? Он просто не учёл, что обычная украинская женщина могла его просто кинуть. Или всё-таки необычная?
Ведомый своими мыслями, я не заметил, как кто-то перешёл мне дорогу. Подняв взгляд, я даже немного опешил — передо мной стоял Марк Одоевский.
— Привет, — сказал он как-то странно, без своей коварной ухмылки и надменного взгляда.
— И тебе не хворать. Чего надо?
У меня не было никакого желания снова выслушивать стенания по поводу неразделённой любви этого мальчишки. Лучше поехать в промзону, где расположился наш офис, и с пользой провести время там, чем с ним.
Он молчал, опустив взгляд. Что ж, тогда до свидания. Пожав плечами, я двинулся вперёд, как вдруг Одоевский схватил меня за плечо.
— Руку убери, — спокойно сказал я, уверенный, что в любой момент смогу размазать его по стенке.
Правда, лишь с помощью амулета, который жрал годы моей жизни. Чёрт! Будь моя воля, я даже минуты не потратил бы на этого коварного пройдоху!
— Михаил, я должен тебе кое-что сказать.
— Ну, так говори, а не тяни моё время! — ответил я, смахнув его руку с плеча. — Что у тебя опять? На дуэль захотелось? Или что?
Наконец Одоевский поднял на меня взгляд и сразу же скороговоркой произнёс:
— Я сожалею о том дне! Что чуть не убил тебя тогда, — выпалил он, после чего попытался отдышаться — видимо, сильно нервничал.
— Бывает, — махнул я рукой, снова сделав шаг в сторону от него.
— Нет! Я на самом деле хотел тебя убить, — вдруг громко заявил он. — Я ненавидел тебя! Я столько времени и сил потратил, чтобы хотя бы чуточку ей понравиться. Но тут появился ты, и всё пошло прахом!
— Сочувствую. Снова спрашиваю, от меня-то тебе что надо?
Одоевский пристально посмотрел на меня, а потом произнёс:
— Воздушное щупальце. Я убивал этой техникой даже быков на ферме. Но людей никогда… А ты… Я на самом деле в один момент почувствовал, что точно убил тебя. Я узнал это по твоим глазам. Они были совсем как у тех зверей, когда они переставали дышать по моей воле. Но потом… потом…
Твою мать… Похоже, я обзавёлся нежелательным свидетелем…
— А потом будто кто-то вдохнул в тебя жизнь, и ты перестал быть трупом. Я видел это!
— И? — спросил я, ощущая мандраж по всему телу.
— Я хочу узнать, как ты обманул смерть, — решительно произнёс Марк Одоевский. — И если ты не скажешь мне это…
Я сдам тебя!
Картинно покрутив у виска, я сказал:
— Так ты на самом деле считаешь, что я Иисус? И скрываю от всех секрет воскрешения? Похоже, вам пора лечить голову, господин Одоевский!
— Хватит ломать комедию! — сжав кулаки, вдруг разъярился он. — Я знаю, что видел! И чувствовал! Мне ли не знать о воздухе, как никому другому. Ты не дышал! Умер! А потом снова стал живым! Так не бывает!
— Я понял. Ты просто мальчик, верящий в сказки. К твоему сведению, это называется сердечно-лёгочная реанимация, — продолжал я бить фактами. — Мария помогла мне выкарабкаться. Если бы не она, ты бы уже присел надолго, и смотрел на небо в клеточку. Лучше скажи спасибо, что я до сих пор не обвинил тебя в покушении на убийство, хотя ты сам уже признался в этом.
Как только я закончил свою речь, паренёк совсем поник. Видимо, осознал, что длинный язык сыграл с ним злую шутку.