Руины (ЛП)

И если он снова исчезнет от меня, как в прошлый раз...

Я не могу так поступить с ней. Я не могу рисковать.

Возможно, я все еще люблю его. Я, конечно, все еще хочу его.

Но я не доверяю ему.

А без этого у нас ничего нет.

Я открываю глаза и смотрю на него.

— Нет.

— Нет? — повторяет он.

— Мы не будем снова вместе. Да, у нас был секс. Но это было потому, что у нас были незаконченные дела. Теоретически, мы никогда не могли попрощаться, и теперь мы это сделали. Так что... наши дела завершены.

Его выражение лица недоверчиво.

— Ты слышишь себя сейчас?

— Громко и отчетливо. — Хмурюсь я.

— Значит, ты понимаешь, что несешь полную чушь.

— Пошел ты! — Огрызаюсь.

— Только что, и намерен делать это снова, снова и снова...

— Боже! — кричу я. — Как же я тебя ненавижу!

— Мы уже выяснили и это. Прямо перед тем, как ты сказала мне вставить в тебя свой член. Видишь, куда я клоню, Голубка?

— Аргх! — рычу я.

Годы и годы сдерживаемого гнева наполняют мои вены, заставляя меня видеть красное. Я упираюсь обеими руками ему в грудь, но ублюдок не двигается ни на дюйм.

— Я не хочу тебя!

— Хватит врать, — кричит он в ответ.

— Хватит говорить мне то, что я думаю и чувствую! — кричу я ему.

— Я перестану, когда ты перестанешь врать себе! — рычит он.

Потом тишина. Остались только затухающие звуки наших полных ярости слов.

Наши груди вздымаются от физического и эмоционального напряжения, вызванного нашей яростью друг к другу.

Затем он шепчет мое имя, и это пробуждает во мне всю серьезность нашей ситуации.

— Мне нужно идти.

Я отворачиваюсь от него и нажимаю на ручку.

Он останавливает меня, положив руку на дверь.

— Не уходи. — Его голос мягкий, наполненный сладчайшей агонией.

Я чувствую, как его твердая грудь нежно прижимается к моей спине. Его колотящееся сердце стучит в груди, пытаясь дотянуться до меня. Его теплое дыхание обдувает мои волосы.

— Останься. Пожалуйста, — шепчет он.

Я хочу этого.

Было бы так легко снова утонуть в нем.

Но я не могу.

Поэтому я закрываю глаза и позволяю себе почувствовать боль, которую я пережила, когда он оставил меня. Как я была сломлена. Как он сломал меня.

А потом я думаю о том, как сильно люблю свою дочь.

И этого достаточно, чтобы помочь мне выстоять против него.

Я закрываю свое сердце, открываю глаза и снова смотрю на него.

— Мне нужно идти. Джиджи ждет меня.

Он нервно сглатывает. Нерешительность наполняет его глаза.

Затем он убирает руку от двери и отступает назад, давая мне возможность уйти.

Я выдыхаю, открываю дверь и выхожу наружу.

Свежий воздух, ударяющий в лицо, не помогает мне проветрить голову.

— Кам...

Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Если я это сделаю, то рухну.

Я слышу, как он придвигается ближе.

Чувствую его тепло, когда он рядом.

Мое сердце начинает чувствовать... болеть.

Я снова закрыла глаза, отчаянно борясь со своими чувствами.

— Кам... — снова говорит он, его голос глубок и густ от эмоций. — То, что сейчас я позволяю тебе уйти... не значит, что я отпускаю тебя.

Понимание его слов проносится сквозь меня, направляясь прямо к моему слабеющему сердцу, восстанавливая и разбивая его, все одновременно.

— Я, блядь, люблю тебя. Я люблю тебя с тех пор, как мне было семнадцать лет, и я увидел тебя, стоящую там, на ярмарке, похожую на ответ на мой вопрос, который я не знал, что задавал. Я знал это тогда, и я все еще знаю это сейчас. Для меня нет никого другого. Я - твой. А ты - точно моя. Нам суждено быть вместе. И чем больше ты будешь сопротивляться, тем настойчивей буду я – вдвое сильнее. И я буду драться грязно, если потребуется. Так долго, как потребуется. Я здесь и готов сделать это, чтобы ты вернулась ко мне - туда, где твое место. Я никогда не проигрывал битвы, Голубка. И я не собираюсь проигрывать эту. Ты слишком чертовски важна для меня, чтобы позволить этому случится.

Я взволнованно вздохнула. Сердце колотится в груди. Мысли и чувства тянут меня в двух совершенно разных направлениях.

Я ничего не говорю. Я не могу ничего сказать.

Что я могу сказать в ответ на это?

Поэтому я делаю единственное, что могу сейчас сделать. Делаю шаг вперед, прочь от него, потом еще один и еще. И продолжаю двигаться, пока не оказываюсь в своей машине и не уезжаю от него.

Но в глубине души я знаю, что не имеет значения, насколько большое расстояние отделяет меня от Зевса, потому что я всегда была слабой, когда дело касалось его.

Даже сейчас я слышу его слова в своей голове, чувствую его запах на своей коже... чувствую его тело напротив своего.

И я жажду этих вещей. Как наркоманка.

Возможно, во мне больше от моей матери, чем я думала.

Зная это, зная Зевса и то, каким он бывает, когда чего-то хочет, понимаю, что я в полной заднице.

Потому что я против него... это как газель против льва.

Я не выживу.

Я знаю это. И он это знает.

Поэтому я могу сделать только одно.

Избегать его как чумы.

Глава 24

Избегать кого-то, когда у вас есть общий ребенок, не так просто, как может показаться.

Прошла неделя после "Ошибки", как я ее называю.

Говоря, что у меня был секс - потрясающий, разрывающий душу, вызывающий дрожь во всем теле - с Зевсом, я говорю глупости вроде этой, и мне хочется заявиться к нему домой и повторить все снова.