Кэш (ЛП)

Я вошла и окунулась в беззаботного мужчину, которого встретила в романе, влюбилась и вышла совершенно другой.

Но это был не любовный роман, а настоящая жизнь.

И в реальной жизни, ну, он не был похож на главного героя.

И это было самое печальное осознание, с которым я когда-либо сталкивалась.

Глава 24

Кэш

Я был в полной заднице и знал это. Меня поимели со всех сторон, причем самыми разными способами. Во-первых, я был в заднице, потому что с Ло что-то происходило, что-то, что я не был настолько глуп, чтобы не заметить, но, я был достаточно глуп, чтобы думать, что я этого никогда не допущу.

Во-вторых, я был в заднице, потому что то, что я только что сделал с Ло, Дамианом и Хейлштормом в целом, ну, это привело меня к чертовским неприятностям с Приспешниками. Тебе никогда не приходилось прятать опасное дерьмо за их спинами. В основном потому, что они хотели в этом участвовать. Но еще и потому, что было бы предательством скрывать от них подобные вещи.

Так что мне даже не нужно было видеть лицо Рейна, чтобы понять, что он зол.

Но когда я вышел на дорогу и увидел, что он стоит за воротами, скрестив руки на груди, его светло-зеленые глаза впиваются в меня, одна из его темных бровей приподнята, как будто он не мог поверить в то, что видел, да, я знал, что мне конец.

— Ты, блять, серьезно? — спросил он, когда я подошел к воротам.

— Не звонить было плохой идеей, — пожав плечами, признался я. С этим я ничего не мог поделать. Это был постфактум. И это было неправильно.

— Ты не отвечал на звонки, поэтому я поехал к тебе домой.

— Блять, — простонал я, проводя рукой по бритой голове.

— Да... блять. Я прихожу туда, а он раздолбан на хрен, и на стене кровь, пистолет запрятан под гребаный диван, и ты пропал без вести.

— Это была не моя кровь, — уточнил я, хотя порез на моем лице был тем местом, которое он заметил. — Это была кровь Ло, она жила у меня.

Рейн глубоко вздохнул, глядя в сторону в течение долгой минуты. — Это и была та самая цыпочка, которая кричала у ворот о том, что ей причитается какая-то услуга, не так ли?

Ну, по крайней мере, этот парень не сдал меня полностью. Я задолжал ему цветы за это дерьмо. Никто не лгал Рейну, никто. — Да. Они рассказали тебе о ее лице? — Рейн поморщился, и я получил свой ответ. — Что бы они там ни говорили, это было еще хуже. И она едва могла пошевелиться, ее ребра были сломаны. Я взял ее к себе, потому что по неизвестным мне тогда причинам она не хотела впутывать в свою историю Хейлшторм. И мы действительно были ей обязаны.

— Да, — согласился он, кивая. — Но это было мое дело — возвращать долг.

— Тебе есть что терять, куда больше, чем мне. И я был там. И она была в плохом состоянии. Я принял решение. Попробуй сказать мне, что ты не сделал то же самое с Саммер. — Я сделал паузу, глядя на его сжатую челюсть, зная, что давлю на него. — Скажи мне, что это было не так уж и противозаконно с твоей стороны.

— Все было по-другому.

— Да, учитывая, что я действительно знаю Ло, а Саммер была просто какой-то случайной цыпочкой посреди дороги во время урагана.

— Осторожней.

— Я знаю, что ты любишь ее, и я люблю ее за это, но в то время... она была для тебя никем. Ты пошел дальше и вляпался в какое-то сумасшедшее дерьмо, в какой-то дерьмовый боевик, чтобы вытащить ее из этой ситуации.

— Полагаю, в этом есть смысл.

— Я не принес никаких неприятностей в клуб. Это были только я, Ло, ее долбаный бывший и несколько парней из Хейлшторма — Кто-то кашлянул со стороны Рейна, и я увидел, что в будке охраны сидела молодая женщина по имени Кэти, которая смотрела на меня, приподняв бровь. — И девушки, — уточнил я.

— Ее бывший? — Спросил Рейн, и я почувствовал легкий укол вины. Ло, наверное, разозлится, что я делюсь этим дерьмом.

— Да, — согласился я, нуждаясь в том, чтобы сказать ему, несмотря на ад, который она собиралась мне устроить. — Она рано вышла замуж. Вскоре он начал избивать ее. Особенно он любил ремень.

— Черт, — сказал Рейн, глядя себе под ноги.

— Однажды ей это надоело, она ударила его ножом, а потом убила его. По крайней мере, так она думала. Судя по всему, он просто околачивался здесь, обустраивая подвал старого магазина ковров, чтобы он выглядел как их старый дом, и ждал, когда она совершит ошибку, чтобы он мог ее заполучить. Напал на нее в старом конспиративном доме, избил ее. Я забрал ее. Он нашел мой дом и забрал ее.

— Убил его?

Я отрицательно покачал головой. — Приковал его цепью в подвале, как он сделал с ней, после того, как отходил его ремнем. Решил, что как только Ло встанет и начнет двигаться, она захочет поквитаться с ним.

Рейн кивнул, и злая ухмылка заиграла на его губах. — Надо бы послать туда Волка, если хочешь по-настоящему отомстить.

Я усмехнулся и покачал головой. — Он чуть не набросился на меня, когда решил, что это я напортачил с Ло.

Рейн слегка улыбнулся, прежде чем бросить. — Ты трахаешь ее, — догадался он, и был прав.

Я опустил взгляд на свои ноги, не в силах смотреть ему в лицо, когда признаюсь, — Больше чем это.

— Глаза, брат, — скомандовал он, и я неохотно поднял глаза. — Ой, да ты совсем охренел! — он замолчал, смеясь. — Ло, чувак?! Чеееерт.

— Она не та, за кого все ее принимают.

— Если ей удалось зажать твои яйца в тиски, то ей просто необходимо быть кем-то чертовски особенным.

Он понятия не имел. Лишенная возможности убежать от меня, боль делала невозможным держать ее защиту, она открылась мне. Она рассказала мне о своем дерьмовом отце и его дерьмовой роли мужчины, о том, как он наказывал ее, когда она облажалась — заставлял ее делать бесконечные часы отжиманий, приседаний, доводил ее до самоубийства, пока она не блевала или не падала в обморок, и заставлял ее убирать рвоту, а потом начинал все сначала. Она рассказала мне, что соседский мальчик предложил ей выйти за него замуж, чтобы вырваться из тюрьмы, в которой она выросла. Она плакала, когда рассказывала мне о том, как он избил ее в первый раз, как она чуть не убила себя, чтобы освободиться от него, как она боялась, что кто-нибудь узнает об этом, потому что она думала, что все будут смотреть на нее по-другому, будто она была жертвой, а не крутой сукой (ее слова), которой она так старалась быть.

Она впустила меня.

Я впервые увидел этого человека целиком, и понял с той же ясностью, что и Рейн, что я облажался.

— Репо не слишком доволен тем, что ты на днях припер его к стенке.

— Он преданный ублюдок. Надо ценить это в нем. Я поговорю с ним.

— Он держит это между нами, но у него будут серьезные проблемы с доверием, ты выберешь цыпочку и обрушишь Хейлшторм на нас. Особенно с учетом того, что Волк тоже занимается хрен знает, чем. Сейчас все выглядит не очень хорошо.

— Дела Волка — это дела Волка, — уточнил я, не собираясь нарушать это доверие, — однако мы все знаем, что можем доверять ему принимать нужные решения.

Рейн вздохнул, его плечи слегка опустились, едва заметно, если кто-то не знал его так хорошо, как я. Он чувствовал тяжесть лидерства. — Во что бы он ни ввязался, это плохо?

Интуиция подсказывала мне, что да. Он был раздражен и слишком опекал Джейни. Он не появлялся в клубе. Все это указывало на что-то серьезное. — Его голова пока что на месте, насколько я могу судить.

Рейн фыркнул. — Пока что.

— Да, — согласился я, мы оба знали, что бывали моменты, пусть и нечастые, но не менее ужасные, когда Волк срывался с места, сходил с ума от сумасшедшего дерьма, почти терял рассудок от ярости и делал такое, о чем нам даже думать не хотелось.

— Я понимаю, что у тебя тут дерьмо творится, — согласился он, и я почувствовал волну облегчения. Он не собирался напрямую приказывать мне вернуться и заставить меня бросить ему вызов, что привело бы к всевозможным последствиям. Нет, он избавил меня от этого. И снова, блядь, присматривал за мной, как всегда. — Но мне нужно видеть твою физиономию, мужик, видеть ее в церкви. И мне нужно знать, что ты следишь за ситуацией с Волком. Последнее, что нам нужно — это его кровавая, привлекающая-внимание-правоохранительных-органов проблема на нашем пороге. Теперь, когда ты разобрался со своим дерьмом, дела снова пойдут на лад. Не хочу раскачивать лодку.