Порочная связь

Я веду себя так, как не позволила бы себе ни за что, будь на продолжение нашего общения хоть малейший шанс. Я развратна, безбашенна, отморожена в сексе... Дикая шлюха, желающая только мужского кайфа, и едва не кончающая из-за этого... Это становится самоцелью, предвкушением, жаждой... У меня сносит крышу от собственной развратности... Я едва не кончаю от самой себя такой...

Сидя по-турецки, трусь влажной киской о покрывало гостиничной кровати... Комкаю его этими движениями, наслаждаясь тем, что между ног удовольствие вспыхивает всё ярче и ярче... Губы мои - сплошная эрогенная зона, а пляшущий на головке члена кончик языка - признание моей бешеной страсти.

Мы кончаем одновременно. Он изливается спермой мне в рот как раз тогда, когда я всхлипнув, вздрагиваю из-за того, что киску обжигает яркий оргазм. Содрогаясь волнами от того, как разливается по телу горячее наслаждение, я глотаю сладко-вязкую сперму так, будто она нежнее и вкуснее вечернего тирамису... Потому что так чувствую. И мне плевать, что обо мне можно подумать, глядя со стороны. Я только начала. И даже если у него после этого оргазма, когда он едва не срывает голос в хриплом рыке, пропадёт желание продолжить - я подниму его член вновь. Я каждую минуту этой ночи возьму себе. Каждую.

В память.​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

20.

Но похоже у нас срывает башню одновременно. Потому что едва наполнив спермой мой рот, он хватает меня за талию и с лёгкостью забрасывает на плечо. Несёт в ванную комнату и ставит на пол уже в душе. Включив воду, моет меня намыленной гелем для душа губкой. Пальцами ласкает киску, заставляя её вспыхивать удовольствием. Я то и дело вздрагиваю, при том, что руки мои - полностью сосредоточены на его члене и мошонке.

Выйдя из душа, мы даже не вытираемся. Мокрые, идём в комнату и в объятиях друг друга, слитые безбашенным, страстным поцелуем, падаем на кровать. Сосёмся так, будто нам сегодня вечером умирать, и это последнее чувственное удовольствие, которое мы получим в жизни. Мы пожираем друг друга поцелуями. Губы мои припухшие и там и там - с лёгкость реагируют на любые ласки Андрея.

А он на ласки - щедр.

Он дожидается, пока я не начинаю неистово течь и просить взять меня, а затем с хлюпаньем истекающей влагой киски, погружает в меня член, обтянутый презервативом, взятым из шкафчика в гостиной этого номера.

У него тоже, похоже, та же самоцель...

Потому что круче любовника у меня не было никогда. Он так трахает мою киску, что она буквально кричит кайфом, разливая его по всему телу. Он заставляет меня кончать после оргазмов.

Он трахает меня так, будто этот секс - его жизненная миссия. Будто нет ничего на свете важнее моего оргазма.

Очередного... Потому что я кончаю уже фиг знает в какой раз... Я просто теряюсь, запутываюсь в этих оргазмах... Иногда мне кажется, что они идут сплошняком... Сменяя друг друга и отличаясь только насыщенностью и способом получения...

Я несколько раз кончаю от ласк его пальцами. Несколько раз от того, как его большой член, натирая мои губы, тыкается в матку и вызывает волны смазки своим чувственным погружением. Несколько раз от того, что вспыхивает мой клитор, охреневший просто от количества ночных подарков. Несколько раз анально, потому что другая моя дырочка вся пропитана соком киски и даже не нуждается в смазке, а Андрей с удовольствием бешено дерёт меня в попку тоже. Я даже пару раз умудряюсь кончить просто оттого, что сосу его член и трусь губками и смятую простыню дорогой постели.

Более того, я кончаю в том числе и из-за того, что Андрей просто сосёт мои соски... Причём, кончаю так, что он охреневает просто от моей чувственности... А я ведь ни капли ничего не играю... Я действительно просто позволяю быть себе самой собой...

Когда утро врывается в номер первыми солнечными лучами, мы лежим на спине, прижавшись друг к другу. Он, держа мою руку, целовал мои пальцы, пока не заснул. Теперь сладко посапывает рядом, а я... я не могу сомкнуть глаз.

Эта была лучшая ночь в моей жизни. Но она прошла. И надо смириться с этим.

Таких ночей больше не будет.

Мне надо встать, одеться и уйти. Тихо закрыв за собой дверь. А затем вынуть из телефона и выкинуть симку, номер которой я ему дала. Он никогда не найдёт меня. В этом городе больше пятнадцати миллионов жителей только официально. Нужно просто выбраться из его объятий, встать, одеться и покинуть номер. Он проснётся один и всё поймёт.

Нельзя сейчас поддаваться эмоциям. На кону моя жизнь, и это не шутки. Андрей - не тот мужчина, который предпочтёт не вмешаться. Рано или поздно, и скорее рано, он создаст ситуацию, результатом которой станет моё наказание Матвеем. Плюс ко всему, он подвергнет опасности самого себя.

Я не стою того.

Всё, что произошло до встречи с ним - не его проблема. Я не имею права взваливать на него на всё это. Он вмешается, это очевидно. Надо просто уйти.

Повернувшись к нему, я таю от нежности и благодарности ему. Впервые в жизни я ощутила себя себя прекрасной женщиной на свете. Самой желанной. Самой интересной собеседницей. Самой сексуальной и притягательной. Настоящей красавицей.

Этого больше не будет. Я не в силах изменить реальность, в которой падаю в пропасть, и не имею права впутывать в эту реальность этого спящего мужчину. Красивого, благородного, мужественного. Лучшего.

Закусив губу, я тихонько, чтобы его не разбудить, встаю с постели. Стоя голой рядом, смотрю на него спящего и моё сердце разрывается на куски. Кровоточит, болью отзываясь в груди.

Я вижу его в последний раз.

Он такой классный... Жалко не мой больше... И никогда моим не станет...

Мой удел - другой. Даже если я вцеплюсь в него сейчас, в итоге я сяду, а он меня не спасёт. Бумаги там, где надо. И единственный человек, который может остановить этот процесс - Матвей.

Я стою у кровати и глядя на спящего мужчину, тихо, беззвучно плачу.

Слёзы сами текут по щекам.

Утреннее солнце, проглянув сквозь тучи, заливает светом эту большую комнату.

Всё, что я вижу - похоже на счастье. Но это больше не моя реальность.

Мне надо одеться и выйти вон.

Всё во мне противится этому, но усилием воли я заставляю себя взять с пола бельё, сесть в кресло и надеть на себя трусы с высохшим белым соком на полоске ткани. Как же я текла от него... Следом застёгиваю за спиной бюстгальтер и вспоминаю, как он поочерёдно сосал мои соски. Они невольно напрягаются и твердеют.

Встаю, поднимаю платье и у зеркала надеваю его на себя. Оправив, поправляю растрёпанные волосы. Они высохли в постели, после того, как намокли в душе, поэтому несмотря на все усилия, я выгляжу растрёпанной.

Плевать.

Какая разница, как теперь выглядит моя причёска?

Кому это вообще важно? Моте? Да пошшшёл он...

Беру сумочку в руки и собираюсь выйти. Но не могу.

Просто не могу.

Подхожу к кровати, где, раскинувшись на спине, спит Андрей, и склонившись над ним, нежно целую его в висок.

- Я сказала тебе "смотри не влюбись", - шепчу ему я, - потому что безумно желала, чтобы ты влюбился в меня, но боялась этого. Сейчас я могу повторить тебе это. Но только для того, чтобы ты не страдал, когда я исчезну. Я знала тебя меньше суток... Но ты... поверь мне, я говорю искренне... самый лучший мужчина в моей жизни. Мне - тридцать два. Я знаю, о чём говорю. Андрей, спасибо тебе за то, что ты появился в моей жизни. Спасибо, что написал мне "привет" в том чате. Спасибо... Я никогда не забуду тебя. Всегда буду помнить. Прощай...

Едва не задохнувшись собственным горем, я встаю и выхожу в коридор.

Обувшись, хочу заглянуть в комнату ещё раз, но не решаюсь. Боюсь, что разбужу его.

И просто, открыв дверь, выхожу.

Сердце будто обрывается и падает куда-то вниз.

Я будто заживо умираю, когда покидаю этот номер.

Лифт приходит быстро.