Инверсии

В: Мудрость, которая приходит с годами, высмеивают только те, кто не надеется ее обрести, Адлейн. Вам известна суть моего недовольства.

А: К сожалению, нет, герцог.

В: Но вы сами говорили мне о своих сомнениях. Вы проверили ее записи — нет ли в них какой-нибудь шифровки или чего-нибудь такого?

А: Я думал об этом. Я решил не делать этого напрямую.

В: Может быть, вам стоит сделать это, и как раз напрямую. Она колдунья. Или шпионка. Одно из двух.

А: Понимаю. А каким неведомым старым богам или иным демонам она служит? Или какому хозяину?

В: Не знаю. Мы не узнаем, пока не допросим ее.

А: Ага. Вы хотите, чтобы это произошло?

В: Я знаю, что это маловероятно, пока король осыпает ее милостями, хотя это не будет длиться вечно. В любом случае есть всякие способы. Она может просто исчезнуть и подвергнуться допросу… неофициально, так сказать.

А: Нолиети?

В: Я… не обсуждал это с ним напрямую, но знаю, что он будет более чем счастлив сделать это. У него есть сильное подозрение, что она помогла умереть одному из допрашиваемых.

А: Да, он говорил мне об этом.

В: Вы собирались предпринять что-нибудь?

А: Я сказал, что ему следует быть осторожнее.

В: Гм-м. В любом случае, ее можно разоблачить таким образом, хотя это и будет рискованно, а потом придется ее убить. На действия по дискредитации доктора перед королем может уйти больше времени, а если придется торопиться, то опасности будут ничуть не меньше, чем при реализации первого варианта.

А: Вы, похоже, немало размышляли над этим делом.

В: Конечно. Но если мы решим допросить ее в обход короля, то нам не обойтись без помощи начальника стражи.

А: Видимо, так.

В: Так что же? Вы участвуете?

А: Каким образом?

В: Дадите людей, может быть?

А: Пожалуй, нет. Может получиться так, что части стражников придется драться против своих товарищей. А из этого ничего хорошего не выйдет.

В: Ну, тогда иным образом?

А: Иным образом?

В: Черт вас побери, вы прекрасно знаете, о чем я говорю!

А: Закрыть глаза? Не заметить? Что-нибудь в этом роде?

В: Да, в этом.

А: Грех небрежения предпочтительнее греха деяния.

В: Называйте это как хотите. Действия или отсутствие действий, о которых мне должно быть известно.

А: Что ж, это возможно.

В: И не больше? Всего-навсего возможно?

А: А вы собирались сделать это в скором времени, дорогой герцог?

В: Возможно.

А: Ха! Теперь вы понимаете, что, если вы не…

В: Я не имею в виду сегодня или завтра. Я ищу взаимопонимания на тот случай, если это станет необходимым, чтобы подобный план можно было выполнить без промедлений.

А: Ну, если мне докажут, что дело не терпит отлагательств, тогда весьма вероятно.

В: Хорошо. Так-то лучше. Наконец-то. Слава Провидению, вы…

А: Но я должен быть уверен, что в противном случае жизнь монарха окажется под угрозой. Доктор Восилл назначена самим королем. Действия против нее могут рассматриваться как действия против нашего возлюбленного Квиенса. Его здоровье находится в ее руках, возможно, не меньше, чем в моих. Я в меру своих скромных сил делаю все возможное, чтобы не подпустить к королю убийц и всех прочих, кто может желать королю зла, тогда как она борется с болезнями, возникающими внутри него.

В: Да-да, я знаю. Она близка к королю. Он зависит от нее. Но когда ее влияние на короля достигнет своего пика, действовать будет поздно. Тогда мы сможем только действовать с целью ускорить ее падение. Но не исключено, что будет уже поздно.

А: Вы думаете, она собирается убить короля? Или хочет влиять на него? Или она просто шпионит и передает секретные сведения другой державе?

В: В ее задачу может входить и то, и другое, и третье, в зависимости от ситуации.

А: Или ничего.

В: Кажется, вас это беспокоит меньше, чем я думал, Адлейн. Она прибыла сюда с другого конца света, объявилась в городе всего два года назад, лечила одного купца и одного благородного — обоих очень недолго, — и вот она уже приближена к королю как никто другой! Клянусь Провидением, жена и то проводила бы с ним меньше времени!

А: Да. Возникает вопрос: исполняет ли она постельные обязанности жены?

В: Гм-м, думаю, что нет. Спать с собственным врачом как-то не принято, но это вытекает только из неестественности самой ситуации, когда женщина — прежде всего врач. Но я не заметил никаких признаков того, о чем вы говорите. А вам что-нибудь известно?

А: Я просто хотел узнать, неизвестно ли чего вам.

В: Гм-м.

А: Конечно, впечатление таково, что доктор она неплохой. По меньшей мере она не принесла королю никакого вреда, а это, по-моему, гораздо больше того, что ждут от придворного врача. Может быть, лучше оставить ее в покое, пока у нас нет ничего более определенного, чем ваши подозрения, пусть даже в прошлом они нередко оправдывались.

В: Ну что ж, подождем. Вы сможете установить за ней наблюдение?

А: Более пристальное, чем сейчас, — нет.

В: Гм-м. Кроме того, я потратился на сбор данных, которые могут пролить свет на ее истинный облик.

А: Да? И что же?

В: Не буду утомлять вас подробностями, но у меня есть сомнения касательно некоторых ее заявлений, и я надеюсь в ближайшем времени предъявить королю человека, который сможет разоблачить ее, доказав, что она представила королю ложные сведения о себе. Это долгосрочные траты, но я надеюсь, что они оправдаются во время нашего пребывания в Летнем дворце, а если нет, то вскоре после возвращения.

А: Понимаю. Что ж, будем надеяться, что вы не выбросили деньги впустую. Вы можете сказать, что это были за траты?

В: Ну, это связано с человеком. А еще с землей и языком. Но свой язык я должен попридержать. Больше я ничего не скажу.

А: Пожалуй, я выпью еще вина. Составите мне компанию?

В: Нет, спасибо. У меня дела.

А: Позвольте мне…

В: Спасибо. Ох, мои старые кости… Что ж, по крайней мере, я еще могу ехать в седле, хотя на следующий год, видимо, придется пересесть в карету. Хвала Провидению за то, что обратный путь легче. И за то, что мы уже у самого Лепа.

А: Я уверен, герцог, что на охоте вы еще дадите сто очков вперед людям, которые вдвое моложе вас.

В: Да куда уж мне. Но ваши слова лестны для меня. Всего доброго.

А: Всего доброго, герцог… Эплин!

Все это я скопировал (сделав некоторые изъятия, чтобы разговор выглядел чуточку живее) из той части докторского журнала, которая написана по-имперски. Я никогда не показывал этого моему хозяину.

Могла ли она подслушать разговор? Это кажется невероятным. У Адлейна собственный врач, и я уверен, он никогда не прибегал к услугам доктора. Но что она тогда делала у герцогского шатра?

Может быть, они были любовниками и доктор все это время пряталась где-нибудь в постели за занавесками? Это представляется ничуть не более правдоподобным. Я нахожусь при ней почти все время, каждый день. И потом, она ведет со мной доверительные, искренние разговоры. Я в этом убежден. Просто она испытывала неприязнь к Адлейну. И даже чувствовала угрозу с его стороны. И как же она могла ни с того ни с сего оказаться в постели человека, которого опасалась, если до этого никак не проявила своих намерений, а после ничем не выдала своего поступка? Я знаю, что тайные любовники бывают крайне изобретательны, внезапно обнаруживают в себе запасы хитрости и способность к действию, о которых прежде и не подозревали. Но представить себе, что доктор и начальник стражи состоят в таком вот плотском заговоре, значит допустить большую натяжку.