Страница 101 из 141
И Сэм все это понимает. Если он хочет попасть наверняка, то ему придется подойти ко мне чуть ли не впритык.
Срываюсь с места, бегу в противоположную сторону, туда, где совсем недавно стоял Сэм. Как я и думал, он не бежит за мной сломя голову, целится и недовольно цыкает, так как я стараюсь бегать зигзагами.
— Хватит бегать! — кричит он. — Давай закончим это быстро! Ничего личного, дружище! Не заставляй меня калечить тебя кулаками!
Добегаю почти до конца арены, разворачиваюсь, на моем лице только сосредоточенность:
— Много болтаешь.
Глаз Сэма дергается. Он двигается на меня, целясь. Он знает, что я загнан в угол. Он подойдет ближе и просто выстрелит.
Он уже достаточно близко, и я поднимаю руки.
Сэм прибавляет ходу, он не верит, что я сдаюсь, уже вижу, как его палец вжимает курок и…
Поднимаю руки еще выше, медленно, чуть отступаю левее.
Слышу! Вижу! Мышцы Сэма напрягаются, кости движутся! Пытаюсь увернуться, но…
Сжимаю зубы, готовясь к очередной порции боли.
БАМ!!!
И вот она пронзает всё мое тело.
ВЖЖЖЖЖЖЖХХХХ!!!
Одновременно с этим невидимая нить приобретает свои естественные свойства, белеет, укрепляется. Пахнет мятой! Теперь ее видно. Она тянется от основания манекена до моего кулака, чуть ли не касаясь уха Сэма. Секунду назад я направил в нить сумму, меняя ее самые простые свойства — степень натяжения и упругость. Привязанный к этой нити нож со всей скоростью устремляется вдоль нее, как на резинке, и вышибает дух из затылка Сэма. Если бы я хотел его убить, то в затылок прилетела бы не увесистая рукоять, а лезвие.
Мы падаем одновременно. Я со жгучей болью по всему телу, и Сэм.
В глазах туман, искры. Такое ощущение, что мышцы парализованы!
Ясно… Сэм зарядил патрон электричеством, сделав подобие электрошокера. Эффективно и не смертельно.
Тишина!
Если Сэм встанет, то я проиграю. Его вторая жизнь будет работать с условием, что он будет дееспособным. И именно на это я рассчитываю. Что второй шанс ему просто не понадобится.
Крик, гомон, визги! Толпа беснуется!
Слышу женский голос из динамиков!
— Внимание! Оба соперника не могут продолжать бой! Судья проведёт отчет.
Слышу другой голос, мужской:
— Десять… Девять…
Так, вроде бы боль проходит… Наверное, Сэм зарядил пулю не сильно. Лишь чтобы успеть выволочь меня за пределы арены.
— Шесть!
— Пять!
— Четыре!
Зачем же так орать-то… Пошатываюсь, на ватных встаю, с пренебрежением игнорируя усталость и боль.
Сэм лежит. Его сердце бьется рвано-размеренно.
Сжав зубы, стою. Зал погружается в гробовую тишину.
Сэм стонет, шевелится…
…встает.
Да чтоб тебя!