Страница 8 из 18
Сказано – сделано. Ох и кричал господин полицмейстер, когда его с заломленными руками выталкивали на ту сторону в яростное пылание Содомского полдня… Совесть у этого человека не просто была нечиста – на ней явно не оставалось ни одного светлого пятнышка.
– Сергей Сергеевич, а что нам с Исааком Артемьевичем делать прямо сейчас? – спросил генерал Мехмандаров, когда портал закрылся и вопли стихли.
– Отправляйтесь в гостиницу, – сказал я, – и до завтра хорошенько отдохните. А завтра у вас начнется основная работа. Вам предстоит встретиться с главами общин – каждый со своей – и убедить этих уважаемых людей, что, вне зависимости от того, что им обещал господин Накашидзе или его помощники, ответ государства на любую межнациональную смуту будет стремительным и сокрушительным. А мы с господином Лилеевым приготовимся к встрече с нефтепромышленниками и противостоящими им революционерами, которых мои люди прямо сейчас ведут сюда. Задача сделать так, чтобы и овцы были целы, и волки сыты, пожалуй, может оказаться посложнее улаживания межнациональных смут.
Два часа спустя, там же. Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский.
Вскоре после того, как генерал Мехмандаров и полковник Тахателов отправились в гостиницу, в губернаторский дом стали доставлять первых «приглашенных». И вот – такая картина: входит уважаемый нефтепромышленник или пламенный революционер и первое, что видит перед собой – нерукотворный статуй господина Накашидзе. Скульптор – Д. Колдун. Весьма впечатляющее и поучительное зрелище. Ну а потом нефтепромышленников, хозяев приисков и управляющих рассаживают на мягких стульях по правую сторону от входа, а революционный элемент – по левую. Кстати, ни те, ни другие отнюдь не были довольны своим недобровольным присутствием на этом внезапном ночном совещании. Но с вооруженным караулом не поспоришь. Нефтепромышленники громко возмущались – правда, только до тех пор, пока не натыкались на мою особу и не выслушивали из уст подполковника Бутусова текст императорского карт-бланша. Однако революционеры вели себя тихо и пришибленно, воспринимая происходящее как странную разновидность ареста, после которого их всех скопом отправят в местную тюрьму. Это было совсем не так, но говорить я с ними собирался только тогда, когда все будут в сборе.
Единственными из «борцов за свободу», которых я в случае оказания ими вооруженного сопротивления приказал не тащить сюда, а кончать на месте, были члены Боевой Организации партии эсеров и дашнакские боевики. Теперь кое-где по городу будут валяться безголовые трупы, так как перестреливаться с моими первопризывными амазонками – дело дурацкое. Достал оружие – значит, уже труп. В этом смысле социал-демократы всех разновидностей мне куда милее: это люди, как правило, не вооруженные и упирающие в основном на агитацию, а не на бросание бомб и пальбу из браунингов.
А тех дашнаков, которых все-таки доставляли сюда живыми, я тут же выталкивал через портал в пылающее жаром Тридесятое царство герру Шмидту на закуску. А то возникло у меня подозрение, что одним из заказчиков резни армян было руководство партии Дашнакцютун. Кто они были для местного армянского населения, привыкшего полагаться на полицию, до тех событий? Ноль без палочки! И вдруг – стрельба, резня, бесчинства, а полиция не просто бездействует, но и подстрекает погромщиков к более решительным действиям. И тогда на сцене появляются вооруженные боевики и организуют оборону армянских кварталов от беснующейся толпы. Провокация вполне в стиле Кровавого Воскресенья. Кстати о полиции: городовые, как только в городе начался шум, куда-то попрятались – точно так же, как и при начале резни в нашей истории.
Постепенно помещение заполнялось народом. По правую сторону сидят уважаемые господа нефтепромышленники Павел и Аршак Гукасовы, Иса-бек Гаджинский, Степан Лианозов, управляющий бакинским отделением фирмы «Манташев и К» господин Карапетов, владелец завода бурового оборудования (первого в России) Муртуза Мухтаров, директор британской фирмы «Бакинское общество русской нефти» Гаджи Зейналабдин Тагиев, управляющий обществом Тер-Акопова Григорий Григорян, директор-распорядитель городской конторы «Бакинского нефтяного общества господин Корсаков, управляющий Бакинским отделом фирмы братьев Нобелей финн Густав Эклунд, директор принадлежащего Ротшильдам «Каспийско-Черноморского общества» бывший австрийский подданный Арнольд Фейгль. По поводу последнего у меня сразу возникли вполне обоснованные подозрения. Под Истинным Взглядом этот человек смотрелся вполне однозначно – да так, что у меня от ярости на загривке дыбом вставала шерсть.
По левую сторону – весь бакинский революционный бомонд. От партии большевиков – весь местный комитет партии: Александр Стопани, Прокопий Джапаридзе, он же Алеша, Иван Фиолетов, Владимир Бобровский и его жена Цецилия Зеликсон, Петр Монтин и еще один молодой человек кавказской наружности, легкой небритостью прикрывающий оспенные шрамы. Когда его ввели, Колдун мысленно сказал мне, чтобы я обратил на него внимание… Я обратил. Истинный Взгляд – это такая штука: и захочешь, а мимо не пройдешь. Уж не знаю, взял он уже себе свой первый взрослый псевдоним «Коба» или пока пробавляется подростковым прозвищем Сосело (Хулиган)… Но с Кобой потом. Он здесь, судя по всему, не местный, а приехал на несколько дней из Тифлиса, уточнить местным товарищам программу действий.
За большевиками сидят и беспокойно ерзают армянские социал-демократы из партии «Гнчак» Тигран Арутюнян, Овсен Тер-Вартанян и Давид Тер-Даниелян. Беспокойство их связано с тем, что несколько их буйных товарищей, схватившихся за оружие, были беспощадно застрелены, а потом обезглавлены. Мешки с их сумасшедшими головами стоят тут же, в углу. А еще эти трое вздрагивают всякий раз, когда новодоставленных «пациентов» вместо того, чтобы усадить на стулья, беспощадно выталкивают куда-то через открывающуюся прямо в воздухе дыру, откуда несет жаром, как из печи, и доносятся ароматы мирры и ладана. А как еще реагировать на программный бред о возможности построения социализма в отдельно взятой Великой Армении, часть которой планировалось оторвать от Турции, а часть от Российской империи? Интересно знать, за счет чего такое государство собиралось существовать и насколько долго оно продержалось бы в полностью враждебном окружении…
За армянскими фантазерами из «Гнчак» сидят азербайджанские товарищи из организации «Гуммет». Мамед Эмин Расулзаде под Истинным Взглядом читается не как марксист или просветитель, а как русофоб и националист, так что отсюда он пойдет со мной в мир Содома, и никуда более. Совсем еще молодой Султан Меджид Эфендиев, наоборот, представляется мне скорее как пламенный большевик, чем как национальный деятель либерального толка. Надо бы попросить его пересесть, чтобы не создавать чересполосицу по идейному признаку. И то же касается Асадуллы Ахундова. Последний из гумметовцев Мешади Азизбеков – тоже скорее большевик, чем либеральный националист, а значит, из всех присутствующих у меня «неправильно» сидит только господин Расулзаде.
И наконец вводят братьев Шендриковых: Льва, Илью и Глеба – на этих у меня отдельная ориентировка. Эти тоже оказывали сопротивление, только невооруженное, поэтому, несмотря на отрихтованные фейсы, живы и почти здоровы. Махаться с моими амазонками на кулаках – такое же безнадежное занятие, как и перестреливаться с ними их пистолетов. Увидев этих трех политических акробатов, господин Фейгль бледнеет и делает попытку вскочить со стула, но Колдун без всякой моей команды пригвождает его к месту заклинанием паралича. Говорить он в таком состоянии сможет, а двигаться – уже нет. Ну что же: кворум собран, а значит, можно начинать разговор. Но сначала – еще одно дело. Увидев, что в мои сети попался будущий отец народов, я мысленно посоветовался с Михаилом и решил слегка изменить свой первоначальный план. Точнее, Михаил так заинтересовался этим молодым человеком, что счел возможным на пару часов оставить свой пост в Зимнем Дворце.