Девятка

Проведя рукой по затылку, подхожу к двери и дёргаю за ручку. Она, естественно, не поддаётся. Я и не надеялась. Ладно, фиг с ним, проблемы буду решать по мере их поступления. А сейчас я хочу в туалет. И тут же обращаю внимание на нишу на противоположной стене и замечаю ещё одну дверь. Бинго!

Ванная комната довольно просторная. Всё выполнено в нейтральных пастельных тонах. Справа, в углу – унитаз, слева – длинная широкая столешница с одной раковиной в виде чаши, а под ней – плетёная корзина для грязного белья. Ванны нет, вместо неё большая душевая кабина со скамьёй. На скамье что-то вроде деревянной лоханки со всем необходимым. Подхожу к столешнице и настороженно рассматриваю выставленные на круглом металлическом подносе с зеркальным дном баночки-скляночки с кремами, тониками и прочими женскими радостями. Беру одну за другой и чувствую, как грудь начинает сдавливать. Все продукты одной марки – той, которой я неизменно пользуюсь последние пару лет. Захожу в душевую и изучаю лоханку. И в ней всё то, что можно найти в моей ванной комнате. Чёрт, даже зубная паста – моя любимая. И полотенца как мои. Из чистого любопытства проверяю бирку… Ну да, Маримекко! А на крючке рядом с полотенцем – ночная рубашка, похожая на мою…

Такое впечатление, будто предусмотрительный похититель старался угодить, хотел, чтобы я почувствовала себя как дома… но мне наоборот становится как-то не по себе от того, что незнакомый человек знает обо мне так много. Мурашки бегут по коже, я ёжусь и рефлекторно обнимаю себя руками. Теперь понимаю, хоть и частично, каково это стать жертвой сталкера.

Повинуясь инстинкту, защёлкиваю замок ванной комнаты. Сомневаюсь, что похитителя остановит столь незначительное препятствие, но на душе становится как-то спокойней при виде закрытой на замок двери. Я устало вздыхаю и поворачиваюсь к настенному зеркалу, растянувшемуся по всей длине столешницы. О боги… в отражении на меня смотрит осунувшееся переутомлённое лицо с тёмными кругами под глазами и со спутавшимися паклями вместо волос. И взгляд какой-то дикий, нечеловеческий. М-да, красавица, нечего сказать… Присматриваюсь к одежде. Всё на месте. Судя по всему, он меня не трогал пока я находилась в бессознательном состоянии. И на том спасибо.

Машинально бросив одежду в корзину для грязного белья, вновь поднимаю глаза на зеркало и рассматриваю нагое тело. На левой руке выше локтя красуются синевато-фиолетовые синяки, оставленные покойным Кротом, а на талии не менее впечатляющие – от Смарт-кежуала. За один вечер меня пометили двое незнакомцев.

«Так наверное выглядят заправские шлюхи», – горько усмехаюсь я.

Вытершись насухо полотенцем и смазавшись чудотворными кремами, снова чувствую себя человеком.

«Блин, а что мне надеть?» – только сейчас спохватываюсь.

Надо было проверить комод на наличие одежды. Не подумала. А теперь и вовсе боюсь туда заглядывать, – там наверняка лежит копия моего гардероба. Встряхиваю головой, отбрасывая прочь неприятные мысли, и надеваю сатиновую ночную рубашку насыщенного бордового цвета с вставкой из чёрного кружева.

Осторожно открываю защёлку, чуть слышно выхожу из ванной и замираю… Дверь в комнату открыта! Не полностью, сантиметров на пятнадцать. Но и этого достаточно, чтобы рассмотреть коридор и часть лестницы, ведущей на нижний этаж. Я практически не дышу, боясь спугнуть видение.

«Не видение!» – взволнованно кричит мозг.

Свобода! Как свет в конце тоннеля. И я, очертя голову, бегу к нему. Но прямо перед носом дверь захлопывается.

НЕТ!

Я готова разрыдаться.

– Неужели ты думала, что всё будет так просто? – раздаётся за спиной низкий голос с лёгкой хрипотцой.

Вздрагиваю и резко оборачиваюсь. Передо мной Смарт-кежуал. Но на этот раз он без хипстерского костюма и без балаклавы. На нём неприлично низко сидящие прямые джинсы синего цвета и белый лонгслив, разительно контрастирующий со смуглой кожей, а на лице знакомое выражение. Высокомерный говнюк! Руки чешутся въехать по его физиономии, чтобы стереть с лица треклятую самодовольную ухмылочку.

– Ты не убил меня, – говорю первое, что приходит в голову.

Понятия не имею, с чего стоит начинать разговор с похитителем и предположительно психопатом.

– Если бы я хотел убить тебя, то пристрелил бы ещё в Logomo.

Нервно сглатываю и, отступив назад, упираюсь в стену.

– Где я?

– В безопасности.

– Это не отвечает на мой вопрос.

– Вообще-то отвечает, – возражает мужчина и, приблизившись ко мне вплотную, добавляет: – Ты в моём доме.

– И где твой дом находится?

– В надёжном месте, – глаза сверкают недобрым огнём.

Неужели так трудно сказать, как есть, без всей этой напускной загадочности?! Только начали разговор, а мне уже хочется его придушить. Становится сложнее держать себя в руках. Делаю глубокий вдох, чтобы успокоить нервы и подавить нарастающее раздражение и приступ бешенства, и пробую снова, хоть и не рассчитываю услышать прямого ответа:

– Мы в Финляндии?

– Нет.

Нет? Мои глаза округляются. А где тогда, чёрт подери?! Но вместо этого задаю вопрос, который меня интересует больше всего:

– Зачем ты меня похитил?

– Пока не знаю.

Он это серьёзно?!

– Я бы хотела вернуться домой… – шепчу, с трудом сдерживая бушующий ураган эмоций.

Ладонь мужчины едва касаясь моей щеки, опускается к подбородку. Большой палец с нажимом проводит по нижней губе, словно хочет стереть воображаемую помаду. Пытаюсь отвернуться, но безуспешно – его пальцы крепко удерживают моё лицо.

– Вернуться домой? – переспрашивает он вкрадчивым голосом. – К мужу… и его любовнице?

Удар ниже пояса. Рука сама по себе взлетает в воздух, чтобы залепить ублюдку пощёчину, но цели так и не достигает. У похитителя отменная реакция, – он ловко перехватывает моё запястье и пригвождает к стене над головой.

– Отпусти! – злобно шиплю я.

– Дежавю, – улыбается он мальчишеской обезоруживающей улыбкой и плавно вдавливается в меня бёдрами.

От неожиданности я выдыхаю, на что мужчина и рассчитывал… Не успеваю опомниться, как он набрасывается на меня, словно голодный зверь и проталкивает язык в мой приоткрытый рот. Отпускает запястье и обхватывает обеими руками мои ягодицы, до боли впиваясь пальцами. Издаёт хриплый рык и углубляет поцелуй. Жадный, ненасытный, выбивающий последние остатки разума. И я чувствую, как тело в очередной раз предаёт меня: низ живота стягивает тугим узлом, соски тотчас набухают, упираясь в грудь похитителя. Дыхание становится тяжёлым. И я не замечаю, как начинаю отвечать на поцелуй. Остервенело впиваюсь в его губы, и наши языки сплетаются в бешеном страстном танце. Мои руки скользят по его широким плечам, затылку, и пальцы зарываются в густые жёсткие волосы.

Я хочу большего, хочу почувствовать его… Тянусь к лонгсливу, но он опережает меня и, прервав поцелуй, быстрым движением стягивает с себя ненужную одежду. После чего хватает мою ночнушку и рывком разрывает её. Тонкая ткань легко поддаётся и с треском расходится посередине. Мужчина замирает, наблюдя за тем, как бешено поднимается и опускается моя тяжёлая грудь, а уже в следующую секунду он припадает губами к напряжённому соску, обводит его горячим языком и с силой втягивает. Я вскрикиваю от удовольствия, и он обхватывает пальцами другой сосок, играет с ним, сжимает, покручивает. Меня бьёт мелкая дрожь, дыхание становится частым и прерывистым.

Ни разу в жизни не испытывала такого ослепительного фейерверка эмоций. Это безумие, дурманящее, сносящее крышу безумие. И похоть. Необузданная, всепоглощающая. Я ощущаю её приторно-сладкий вкус и запах, вдыхаю его полной грудью, но не могу насытиться. Я доведена до предела, и мне срочно необходима разрядка. Никаких нежностей, никаких ласок и прелюдий.

Не отрывая голодного рта от моего соска, мужчина поднимает на меня свои глаза, манящие, гипнотизирующие. И всё понимает без слов, потому что хочет того же. Мгновенье и мы оказываемся на кровати.