Страница 109 из 113
Наконец хор умолк, и Баракиэль обратился к Аделаиде:
— Амулет принял тебя. Постепенно ты откроешь в себе новые способности: научишься освящать воду и поймешь, как противостоять удерживающим заклинаниям и темной магии, а также достигнешь безупречного мастерства в излечении и воскрешении. Не все сразу, но, когда ты будешь готова, тебе многое станет доступно из того, что до сей поры было закрыто для простых смертных созданий. Теперь следуй за мной — надо отправить тебя в Аден, причем сделать это так, чтобы тебя захотели выслушать.
— И как мы это сделаем? — поинтересовалась Аделаида.
— Увидишь, — звонко проговорил Баракиэль, кивнув, чтобы женщина следовала за ним.
Они вышли из каньона и направились вглубь пустыни. Аделаида шла, ладонью прикрывая глаза от летящего в лицо песка. Баракиэль плавно вышагивал впереди, защищенный крылатым шлемом от всех невзгод. Вскоре они достигли подножия высоченных песчаных гор и прошли сквозь очередную магическую пелену, скрывающую проход на другую сторону. Звери, до этого бредущие за ними по пятам, остановились поодаль и лишь проводили их взглядами ангельских глаз на волчьих мордах.
— Величайшие святые и служители Эйнхасад похоронены в этой долине, — вдруг нарушил тишину Баракиэль. — Их души добровольно вернулись в мир ангелами для продолжения служения Богине Света на земле и воспевания ее славы.
Они прошли скалу насквозь и вышли на тропу, ведущую на самую ее вершину. После долгого изнурительного подъема они оказались на небольшой плоской площадке. Ветер сдул песок, и Аделаида разглядела вырезанный на застывшем камне узор в виде креста или звезды. Вокруг простиралась бесконечная пустыня. Пока Аделаида оглядывалась по сторонам, Баракиэль читал заклинание, отложив в сторону свой меч и вознеся к небу руки с массивными серебряными браслетами на тонких запястьях. Обратившись на юго-восток, он словно звал кого-то.
— Она придет… — прошептал Баракиэль, расслабившись, и снова взял в руки меч.
Они застыли, глядя в ту сторону, куда были обращены молитвы архангела.
— А кого мы ждем? — наконец спросила Аделаида.
— Аулакирию, — прошептал Баракиэль и указал пальцем в небо, где на горизонте мелькнуло небольшое оранжевое пятнышко, которое быстро приближалось.
Сначала Аделаиде показалось, что это надвигается песчаная буря, но пятно постепенно обрело очертания, и она смогла различить силуэт огромного крылатого зверя.
— Дракон, — ужаснулась она. — Это один из детей Шилен? — она пристально посмотрела на Баракиэля.
Но тот спокойно наблюдал за приближающимся исполином, неистово машущим гигантскими кожистыми крыльями.
— Да, — неспешно ответил он. — Но теперь этот дракон такой же посланник Богини Света, как я или Анаис.
— Значит, он добрый? — спросила Аделаида.
— Нет… — архангел покачал головой. — Значит, он, возможно, не сразу спалит нас огнем своего гнева.
Пытаясь удержаться на ногах, они закрылись от урагана, обрушившегося на них из-под мощных шипастых крыльев. Меж тем чудовище сделало несколько кругов над площадкой, на которой стояли темная эльфийка и ее крылатый спутник, а потом медленно приземлилось, подползло к ним на своих четырех когтистых лапах, приблизило рогатую морду вплотную к лицу Баракиэля и издало страшный рев, обнажив несколько рядов острых коротких зубов в страшной пасти, похожей на клюв.
— И я тебе рад, — Баракиэль дотронулся до морды дракона.
Тот сначала недовольно фыркнул, а потом резко отстранился и сел. Начался странный диалог. Говорили они на удивительном языке. Дракон то вилял недовольно своим массивным хвостом, то рычал, то порывался улететь. Но речь Баракиэля была спокойной и явно убедительной, потому что зверь вскоре тоже успокоился и обратил на стоящую поодаль Аделаиду взгляд своих сияющих золотом глаз.
— Она поможет, — довольно сказал Баракиэль, обратившись к своей спутнице.
— Она? — удивилась Аделаида.
Баракиэль пояснил:
— Давно, во времена императора Шунаймана, этот дракон был призван Эйнхасад для защиты объединенной Империи Людей. Она верно исполняла свою миссию перед людьми, признавшими Эйнхасад своей верховной богиней и прародительницей, и охраняла бы их и по сей день, если бы жадные до трофеев и сомнительной славы люди не забрали у нее единственное, что было ей по-настоящему дорого в этом мире, — ее дитя. Аулакирия не простила людям такого жестокого поступка. Долгое время она в бешенстве уничтожала людские поселения, став настоящим бедствием для всего королевства, но после все же вняла словам Эйнхасад и усмирила свой гнев, и с тех пор жила в своей тоске на вершине высочайшей горы Адена. Теперь она согласна исполнить свой последний долг, волю Эйнхасад. Но я обещал, что потом она сможет вернуться на свою скалу, и никто уже никогда не будет тревожить ее покой призывами о помощи.
— И как она поможет? — с тревогой в голосе спросила Аделаида, разглядывая громадную дракониху, свирепо пускающую дым из ноздрей.
— Она доставит тебя в столицу и проследит, чтобы ты была выслушана королем Адена, — невозмутимо ответил архангел.
Аделаида в шоке отшатнулась. Несколько раз она беспомощно открывала рот, чтобы высказать возражения, но, не находя слов, лишь качала головой.
— Значит, ты согласна, — произнес Баракиэль.
Аделаида кивнула, поняв, что выбора у нее изначально, похоже, не было.
Баракиэль дал знак дракону. Тот отряхнулся всем телом, а затем опустился на передние лапы и прижался вплотную к земле. Аделаида аккуратно уселась ему на спину между шипастыми наростами. Зверь дышал тяжело, и сидящая на нем женщина мерно покачивалась в такт его дыханию.
— Не отпускай ее, пока не поговоришь с королем, — крикнул Баракиэль и, вскинув руки, прочитал какое-то заклинание.
Дракон повторил слова молитвы, и его на миг охватило голубое пламя света. Затем он расправил свои рваные шипастые крылья, сделал пару медленных пробных взмахов и после этого начал плавный подъем. Последующие удары крыльев о воздух становились все сильнее и сильнее, и они понеслись в ту сторону, где земля уже начала погружаться в закатный сумрак. От бьющего в лицо ветра было тяжело дышать. Аделаида, насколько могла, прижалась к дракону, не выпуская из рук большой окаменелый нарост на спине, за который она успела уцепиться, едва они взмыли ввысь. Немного привыкнув к плавному полету, она приподняла голову и огляделась. Зрелище было потрясающим. Аделаида подумала, что ради этого одного стоило рождаться на свет и проходить через все те испытания, что ей выпали. Пустыня осталась далеко позади, освещенная лучами заходящего солнца, а вместе с ней и высоченная цепь гор. Они влетели в густые облака, а когда вылетели, очередная горная гряда раскинулась под ними. Непроходимые скалистые ущелья отгораживали территорию Адена от Элмора, но вот горы закончились, и внизу Аделаида увидела бескрайние мертвые поля и выжженные леса. В некоторых местах тонкой серой змейкой под ними вилась дорога. Иногда она даже замечала бредущие по ней караваны и взводы солдат. Те, вероятно, испуганно смотрели теперь вверх, прижавшись к земле, но лиц Аделаида различить с такой высоты не могла. Башня Баюма — впереди из тумана проступил ее неясный грозный силуэт, но тут дракон взял резко левее, и они полетели прямо над пылающими болотами. Лава растекалась по округе, пузырями вспучивалась на поверхности и вырывалась вверх фонтанами брызг.
И вот наконец впереди показался шпиль Адена. Да! Дракон решил не церемониться и сразу возвестить всему королевству о своем прибытии. Вот уже он обогнул башни замка и сделал несколько кругов над городом. Зверь достаточно низко опустился, чтобы Аделаида могла рассмотреть носящихся по улицам и площадям людей, обнажающих ножны рыцарей и нацелившихся на них стрелков. Покружив над городом, дракон внезапно повернул на юг и понесся прочь от города. Великолепный вид открылся взору Аделаиды. Справа от нее кажущиеся неприступными холмы окружали Зачарованную Долину — Аделаида могла видеть ее удивительные деревья, журчащие меж холмов бесчисленные ручьи, блестящие кристаллы, растущие по всей ее территории. Слева остались кладбища и пустынные равнины, а прямо перед ними блестело огромное голубое озеро, посреди которого на небольшом островке расположилось величественное здание с многочисленными остроконечными башенками, украшенное по всему периметру флагами и гербами. Отражающееся в водах озера, покоящееся меж двух длинных каменных мостов, ведущих к его входам, это было именно то место, где ей предстояло воззвать к мудрости короля и его верных лордов. Это был Колизей.